Алиментов, женись на мне на три дня - Лёля Зайкина

У меня нет проблем с самооценкой, комплексов и прочей ненужной дряни. Но женщина во мне цвела и пахла, когда мужчина, который утверждает, что он пуп земли, которому все должны поклоняться, смотрел на меня с огнём.

Конечно, я не дурочка, чтобы принимать эти взгляды за что-то серьёзное. Но как ни крути, приятно получать такую реакцию от того мужчины, который привык таскать в ЗАГС женщин модельной внешности.

Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не растечься патокой, держать себя с достоинством, делать вид, будто его взгляды мне безразличны. Но внутри, за грудиной, сиропом разливалось странное чувство, которое я ни разу не испытывала в обществе своих мужчин.

Это пугает, чертовски пугает. Я не из тех, кто прячется в кусты, я не привыкла пасовать. Но в голове то и дело яркими лампочками вспыхивают мысли “Бежать, бежать быстрее!”, “Какого чёрта я приехала к нему, осталась на ночь”, “SOS”, “Alarm!”, “Бежать!”.

Но я сижу и поглощаю ужин. Всё чаще взгляд сам собой прилипает к лицу Родиона, скользит по его фигуре. Я не могу не отметить, что есть в Алиментова и стиль, и шарм, и что-то такое прям мужское.

Нахальности, эгоизма в нём хоть отбавляй. Бесит он этими чертами, но в то же время, чем-то, сама не могу понять чем, влечёт. Но нужно ли мне поддаваться этому влечению? С его отношением к жизни, к женщинам — нет. Точно нет!

Но глаза так и манит он. Да ну к чёрту!

Взгляд опускаю на кота. Губы непроизвольно растягиваются в улыбке, когда вспоминаю, как Черныша называет Алиментов. Кот лопает из миски, совершенно нас игнорирует, Чертяка.

Взгляд соскальзывает с животинки, возвращается к Родиону. И опять внутри пробегает вибрация. Такая, которую я не ощущала ни разу, такая, которая пугает.

Не хватало ещё действительно влюбиться в этого породистого козлика.

Нет, нет, нет! Такого счастья мне точно не нужно! Меня вообще-то замуж позвали! Куда позвали, туда надо и идти, а не думать о ерунде всякой.

Костя, пусть оказался не слишком надёжным, едва не свернул с желанного мной пути, но он на него вернулся. Может быть, это правда была порча. Главное, что вернулся. И мне надо возвращаться.

Толкаю мысли к нужному руслу, но они не хотят возвращаться к Косте. Его образы никак не хочет синтезировать сознание. В голове плотно, плотно сидит Родион.

Нет. Так не пойдёт! С этим надо бороться самыми радикальными методами!

Именно поэтому, едва вхожу в комнату, которую Алиментов предоставил мне, зажав кровать, звоню Косте.

Мне нужно услышать его голос, зацепиться за него. Напомнить себе, что вот он мой мужчина. Не думать о том, кто очень уж хочет заселиться в моей голове и в сердце. Нечего там делать Родиону. Вон! Кыш!

Поэтому, набрав побольше воздуха в лёгкие, едва мой жених отвечает на звонок, выпариваю:

— Кость, я подумала. Да, я согласна выйти за тебя.

Пора уже замуж. Тридцать на носу. Мама хоть один разочек за меня порадуется. Хоть один брак состоится как полагается, в срок. А то, что и эта попытка была на грани фола — мелочь. Не важно.

Я скоро стану женой. Очень скоро.

Но почему-то вместо того, чтобы вызвать радость, эта мысль пугает…

* * *

Утро прошло тихо и спокойно. Видимо, за ночь Алиментов осознал, что я почти замужняя женщина и потерял ко мне какой-либо интерес.

Он на меня даже не смотрит. Если вступает в диалог, то говорит односложно. На кота тоже претендовать перестал. С утра пораньше, перед работой, просто подвозит меня к моему дому вместе с Чернышом и всем его приданным.

А мне почему-то хочется назвать его Чёртом. Хочется, чтобы, когда я произносила кличку кота на свой манер, Алиментов сказал: “Нет, Чёрт, Чертяка”. Но он пропускает имя Черныш мимо ушей.

Мне кажется, Родион уже и не думает о том, что мы с котейкой были в его жизни и в квартире, пусть короткие мгновения, но были.

— Любочка, что там у тебя с личной жизнью? — спрашивает начальница, встретив меня в коридоре, когда я спешу в кабинет.

На работе уже привыкли, что к заявлению на брак на моё имя не стоит относиться слишком уж серьёзно. Свадьба может не состояться, а мой выходной по случаю бракосочетания и последующие три дня, которые я упорно прошу после назначенной даты, запросто могут стать рабочими.

— Всё прекрасно. Завтра прихожу не на работу, а в качестве невесты в белом платье, — отвечаю, улыбнувшись.

Около получаса вечером мы разговаривали с Костей. Он фантазировал о том, как я буду выглядеть в свадебном наряде, как пройдёт наше маленькое торжество. В связи со своей невезучестью ресторан на дату бракосочетания я не бронирую. Но всегда можно сходить в кафе в небольшой компании: свидетели, родители, мы.

— Может быть, тогда возьмёшь отгул, чтобы подготовиться? — предлагает Элеонора Никитична с улыбкой.

У моей начальницы тоже было несколько неудачных браков. Какие-то не состоялись, какие-то распадались через несколько дней после регистрации. Она, как никто, другой понимает мои эмоции.

— Не откажусь, — легко соглашаюсь я, говоря себе мысленно, что пора окунуться в атмосферу подготовки.

Надо померить платье, поиграть с причёской. А можно даже попытаться найти местечко в парикмахерской, записаться на визаж. Ведь не каждый день я выхожу замуж.

Но стоит войти домой и взять на руки Черныша, в голову опять плотным потоком лезут мысли о Родионе. Нету в них Кости, хоть убей. А завтра я стану женой не Алиментова, а Кости.

Это пугает…

Глава 15

Родион

Кажется, я всё-таки свихнулся. Потому что Люба не идёт с головы.

Никак не идёт. Мои попытки сделать вид, что мне плевать на её присутствие рядом, кажется, выглядели смешными. Я практически уверен, что Люба чувствовала, что я не хочу, чтобы она уходила, не хочу, чтобы она выходила замуж за своего Костю.

Он же её не любит.

Я вчера некоторое время стоял под дверью и, как школьник возле кабинета директора, подслушивал разговор. Но как бы это ни выглядело и как бы ни задевало мои моральные принципы, я узнал много нового.

Оказывается, этот Костик планировал сменить одну невесту другой. Переобуться в воздухе.

Люба ещё в день знакомства что-то такое говорила о том, что женишок переметнулся к другой даме. Что