Психология достоинства: Искусство быть человеком - Александр Григорьевич Асмолов

● 

Александр Галич удивительно точно сформулировал: «Никого еще опыт не спасал от беды».

Оптимистическая гипотеза мне видится в том, что в кризисные эпохи выручает не опыт и не объем накопленных знаний, а на первый план могут прорываться кооперация, взаимопомощь и логика совместных действий.

Человечество в ответ на объективный рост неопределенности и многообразия все более разделяется на людей, готовых принимать сложное, и людей, склонных к упрощению реальности.

Возможно, сама цивилизованность может трактоваться в наш век как освоение сообществом сложности и неопределенности, а архаичность социальных взаимодействий – как тенденция к отрицанию неопределенности и мечте о жизни в упрощенном мире. Но если бежать от сложности и занимать страусиную позицию, то расплата откладывается, но наступает неминуемо.

Со всей очевидностью это проявилось в ситуации пандемии.

Пандемия обострила вызовы, которые увеличили цену ответной реакции социальных систем. Люди оказались в условиях, когда действия на основе стереотипов прошлого опыта приводили к нарастанию рисков именно для коллективных социальных субъектов.

Мир увидел, насколько запоздалой и панической была реакция властей многих стран. Последствием игнорирования вызовов сложности оказываются три великие потери: потеря доверия, потеря понимания и утрата смысла.

Что спасало? Выигрышными стратегиями оказывались персонализированные стили взаимодействия.

В пандемию их примеры в некоторых странах можно было увидеть в тех стратегиях, где принимаемые меры рассматривались не как «жесткие или нежесткие», а как «понимаемые или непонимаемые». При таких установках действия перестают быть пугающими и вызывающими фобии; возникает понимание действий и той мотивации, благодаря которой они совершены.

● 

Я часто вспоминаю фразу замечательного психолога Гордона Олпорта: «Человечеству куда легче будет расщепить атом, чем преодолеть собственные предрассудки».

Можно сказать, что необходимость и опыт совместности мы переживаем достаточно тяжело.

Ошибки политической системы очень часто приводят не к укреплению совместности, не к пространству поиска общих мотивов и личностных смыслов, а к дезинтеграции социальных групп.

Мы много лет наблюдали, как в России различные общественные группы отдалялись и отделялись друг от друга.

В сложном мире бомбой, заложенной под совместность, оказывается огромное количество предрассудков и интересов различных групп, которые очень часто торпедируют возможности совместной работы, опираясь на банальную иерархическую логику. И продолжают свои игры в «царя горы». Только в нашу эпоху кандидатов в «царей горы» очень много, и число желающих покататься на этих горках и сбросить остальных, пользуясь ситуацией хаоса и беспредела, будет только возрастать.

Наше время иногда называют «эпоха персонализации» и «эпоха антропоцена». Но мне ближе всего название Владимира Ивановича Вернадского – «психозойская эра», потому что в буквальном смысле нарастает роль разума каждого и нормой становится принятие индивидуальных решений. Но вот только условием их успешности является «жизнь сообща».

Для «наведения резкости» на особенности этой связи я воспользуюсь жизненными примерами из одной недавно вышедшей книги.

ГЛАВА 12

Соо бщество персональных ритмов

Передо мной новое издание книги Дмитрия Морозова «Поколение Китеж»[18]. В ней рассказывается о тридцатилетней истории поселка Китеж, созданного семьями с приемными детьми в глубине Калужской области. Поселок возник когда-то по инициативе Дмитрия Морозова, оставившего яркую жизнь журналиста-международника ради странной идеи строительства Китежа. И вот теперь и книга, и поселок словно отражают единство творческой мысли и жизненного пути автора.

Китеж – поселок, основанный в 1993 году, постепенно был построен семьями с приемными детьми (начиная с одного дома и до нынешнего большого уютного поселения). Китеж собрал несколько десятков семей; другой подобный поселок – Орион – создан выходцами из Китежа около 20 лет назад.

Дмитрий Морозов и его коллеги назвали свой поселок «терапевтическим», выбрав среди главных своих забот «излечение детей-сирот от ненависти к миру и неверия в будущее».

Сообщество приемных семей и ребят с детдомовским прошлым предельно обнажает многие из проблем, которые в обычных семьях воспринимаются размыто – как сами собой сложившиеся обстоятельства.

Среди воспитанников есть те, кому ставят диагноз «задержка психического развития» или «аутизм», есть бывшие беспризорники с опытом выживания в экстремальных условиях улицы, есть и временные жители – московские дети, которые при вполне благополучных родителях не ходят в школу, а зарабатывают приводы в полицию.

В детях-сиротах нет изначального доверия к возникшей семье, для них ее ценности – не более чем странные запреты или ограничения. Происхождение многих привычек и странных реакций детей непонятно приемным родителям. Взгляды приемных ребят на перспективы своего будущего то и дело оказываются фантастичными. Первоначальные ожидания взрослых от усыновленных детей слишком часто и быстро развеиваются. И т. д.

Но все же различия заключаются скорее в мере и остроте, чем в сущности проблем, надежд и забот.

На сайте сообщества «Китеж» есть страничка с рассказами о мифах воспитания, которые мучительно преодолевались в его опыте. Вот фраза об одном из них: «Казалось, если просто любить детей, создать им комфортные условия, справедливый и добрый мир, то этого будет достаточно для полноценного развития. В начале строительства Китежа у приемных родителей такое убеждение преобладало. Понадобилось несколько лет, чтобы принять необходимость специальной работы с душевными травмами детей-сирот».

Тогда возникло обучение профессии приемного родителя, появились педагогические советы и малые группы, в которых совместно работали семьи, психологи и педагоги; стали целенаправленно искать и осваивать эффективные методы помощи детям и особые способы их образования (например, арт-терапию и ролевые игры).

В Китеже жизнь детей и взрослых вплетена в контекст развития поселения. Каждый по мере сил и возможностей вносит свой вклад в создание малой родины. Коллективный труд на благо сообщества, волонтерство, кружки, мастерские и авторские семинары, спортивные игры, ролевые игры, театр, онлайн-образование позволяют расширять сферу интересов и способствуют как становлению личности детей в приемных семьях, так и быстрой социализации приезжающих на время из столичных семей ребят с интернет-зависимостью и проблемами в общении.

Опыт Китежа выстраивает систему взаимных зеркал между семейной педагогикой нормальных и экстремальных измерений, между образованием домашним и общественным, между «школой для всех» и школой для одного, совсем особенного. А также – между усилием ребенка и самообразованием взрослого.

Если подбирать слова, я бы назвал Дмитрия Морозова самоотверженным «детоведом». Его книги, очевидно, перекликаются с классическими книгами Антона Макаренко об успешных методах педагогики для детей-сирот, вчерашних беспризорников и детдомовцев. Но повороты дел, мыслей, вопросов нас ожидают во многом другие.

Как восстановить для детей-сирот возможность семейной жизни? Как создать такое сообщество, в котором семьи со сложными детьми не оставались бы один на один со своими проблемами? Какой должна быть человеческая, природная, интеллектуальная среда для