Рычаг богатства. Технологическая креативность и экономический прогресс - Джоэль Мокир

скручивали пряжу, которая затем наматывалась на катушки. Пряжа нигде сильно не натягивалась, что резко снижало вероятность ее обрыва. Мюль-машина позволяла производить более дешевую и вместе с тем более тонкую, крепкую и однородную хлопчатобумажную пряжу, чем когда-либо прежде. В результате хлопчатобумажная промышленность стала развиваться невиданными доселе темпами. До Кромптона хлопчатобумажная пряжа, производившаяся в Англии, была недостаточно прочной для того, чтобы служить основой ткани, и хлопок приходилось использовать в сочетании с пряжей других видов. Благодаря мюль-машине появилась возможность выпускать чисто хлопчатобумажные ткани. Мюль-машина была особенно пригодна для изготовления тонкой пряжи; грубую пряжу еще долго производили на прялках «Дженни», так как те были дешевле и могли без проблем использоваться в надомном производстве. Наряду с «Дженни» в нем применялись и «водяные рамы», и мюль-машины, но вскоре выяснилось, что более подходящим местом для эксплуатации новых прядильных технологий является фабрика (Landes, 1986). Тем не менее нет особых оснований связывать промышленную революцию с возникновением фабричной системы; определенный технический прогресс наблюдался и в надомной индустрии, порой существовавшей в симбиозе с фабриками.

РИС. 27. Принципиальная схема прядильной машины Уайета – Пола и «водяной рамы» Аркрайта. Источник: D. S. L. Cardwell, Turning Points in Western Technology, Science History Publications.

Прядильные технологии впоследствии совершенствовались, но главные прорывы были осуществлены уже к 1780 г. В 1780-е гг. новый станок был оснащен приводом от паровой машины, хотя в первые годы чаще использовались мускульная сила и гидроэнергия. Самодействующая мюль-машина, запатентованная Ричардом Робертсом (ее усовершенствованная версия появилась в 1830 г.) стала триумфом британской конструкторской мысли, по выражению Мэнна (Mann, 1958, p. 290), представляя собой «почти идеальную машину». Автоматический механизм управлял движением каретки, вытягивавшей и наматывавшей пряжу, что отменяло необходимость в рабочем, передвигавшем каретку и ставившем на место падающую шпильку. Но несмотря на очевидные преимущества такой системы, она внедрялась так медленно, что патентное ведомство решило продлить патент еще на семь лет. Возможно, причина заключалась в том, что автоматический механизм стоил дорого, а получить долгосрочный кредит на приобретение средств производства было непросто. Во-вторых, примерно до 1860 г. самодействующие станки были более пригодны для изготовления грубой пряжи, из которой получалась неплотная ткань. В-третьих, структура рабочей силы, сложившаяся на фабриках с обычными мюль-машинами, в рамках которой существовала должность «смотрителя», отчасти выполнявшего функции управляющего и надзирателя, могла обладать известной инерцией, так как «смотрители» явно не были заинтересованы в распространении устройства, ослаблявшего их авторитет на рабочем месте, поскольку оно превращало прядильщиков из квалифицированных мастеров в простую обслугу станков. Изобретение самодействующего станка было непосредственно нацелено на ослабление позиций этих работников, чего так и не удалось добиться (Lazonick, 1979). Соответственно, снижение издержек, возможное благодаря распространению самодействующих станков, оказалось ограниченным, препятствуя их широкому внедрению. Некоторое представление о степени усовершенствований можно получить из оценок Чэпмена (Chapman, 1972), вычислившего время, необходимое для производства 100 фунтов хлопчатобумажной пряжи. Индийскому прядильщику, работавшему по «старой технологии», вручную, на это требовалось около 50 тыс. часов. Валки Аркрайта и мюль-машина к 1790-м гг. сократили это время примерно до 300 часов, а самодействующий станок – до 135 часов.

Несмотря на то что технологии прядения подверглись наиболее ярким усовершенствованиям, прогресс на других стадиях хлопчатобумажного производства тоже был впечатляющим. Хлопкоочистительная машина «коттон-джин», изобретенная в 1793 г. Илаем Уитни, обеспечила поступление дешевого хлопка-сырца на британские фабрики. В 1742 г. Льюис Пол получил патент на кардную машину, впоследствии усовершенствованную Аркрайтом, который первым применил большие валки при подготовке ровницы для «водяной рамы». Готовая пряжа отбеливалась с помощью хлора – этот процесс, разработанный в 1784 г. французским химиком Клодом Бертолле, в 1799 г. был модифицирован Чарльзом Теннантом, изготовившим хлорную известь из хлора и гашеной извести. Отбеливание хлором представляло собой принципиальное новшество, так как заключалось в окислении, а не в отмывании ткани от красителей; по оценкам историков химической промышленности, «последняя четверть XVIII в. не знала более важных достижений на этапе отделки текстильной продукции, чем искусство отбеливания» (Clow and Clow, 1952, p. 186). В 1783 г. Томас Белл изобрел металлические цилиндры для печати узоров на готовой ткани. Как полагал Эдвард Бейнс, один из первых историков британской хлопчатобумажной отрасли, печатный цилиндр Белла занимал то же место по отношению к ксилографии (ручная технология, использовавшаяся ранее в ситценабивном деле), какое «водяная рама» занимала по отношению к прялке (Baines, 1835, p. 265). В ткачестве внедрение машин шло медленнее. Первоначально совершенствовалось в основном лишь оборудование, применявшееся в надомном производстве, чем объясняется длительное процветание и выживание ткачей-надомников. В ткацком станке «дэнди», запатентованном Томасом Джонсоном в 1805 г., нить основы перемещалась автоматически, что ускоряло работу без каких-либо дополнительных усилий со стороны ткача. Первый механизированный ткацкий станок был создан в 1785 г. Эдмундом Картрайтом, предприимчивым священником-идеалистом, однако вполне работоспособной его машина стала лишь около 1815 г., а тонкая пряжа (подверженная более частым обрывам) начала использоваться на механических ткацких станках лишь в 1830-е гг.

Таким образом, в недолгий период с 1760 по 1800 гг. хлопчатобумажную промышленность накрыла волна лихорадочного изобретательства. Хлопок сочетает в себе качества, привлекательные и для потребителей, и для производителей: сделанные из него ткани хорошо красятся, легко отстирываются и гораздо лучше пропускают воздух, чем шерстяные и льняные. По сравнению с главными конкурентами – шерстью и льном, – обработка хлопкового волокна легче поддается механизации. Более того, предложение хлопка-сырца отличалось высокой эластичностью. Неудивительно, что использование хлопка возрастало темпами, невиданными в текстильной промышленности, благодаря чему хлопчатобумажная отрасль считается главным двигателем экономического роста на ранних этапах промышленной революции.

РИС. 28. Самодействующая мюль-машина Ричарда Робертса (вид сбоку). Источник: W. S. Murphy. The Textile Industries, Vol. 3, Fig. 130. London, Gresham, 1910. E. Norman.

Еще с XVI в. английская шерстяная промышленность разделялась на две отрасли: изготовление шерстяных и камвольных тканей. Предварительное вычесывание шерсти в камвольной отрасли механизировалось медленнее всего. Несмотря на ряд запатентованных гребнечесальных машин, первые удачные гребнечесальные машины появились лишь в 1827 г. и были окончательно усовершенствованы французом Жозуэ Гейльманом, взявшим патент на свою машину в 1845 г. С другой стороны, система Аркрайта с двойными валками была хорошо приспособлена для производства камвольной пряжи. В шерстяной отрасли механизация происходила в обратном направлении: сперва была механизирована подготовка сырья, и лишь затем – прядение. Кардные машины с водяным приводом работали в Йоркшире уже в 1770-х гг., в то время как производство шерстяной пряжи на мюль-машинах было налажено лишь в 1816 г. Изготовление камвольных тканей на механических ткацких станках началось после 1820 г., но здесь эти станки внедрялись медленнее, чем в хлопчатобумажной промышленности. С другой стороны, шерстяная пряжа была слишком непрочной