Когда разум против тела. О самых загадочных неврологических расстройствах, когда-либо поражавших человеческое тело - Сюзанна О'Салливан
– Я испытывала сильный стресс в течение двух лет, прежде чем это случилось, – сказала Карин.
Когда Карин рассказала мне о своей работе, я подумала, что этот аспект ее жизни многое говорит о ней. Десятилетия назад она основала благотворительную организацию, в которой работала. Идея возникла в случайной беседе с друзьями в воскресенье после церкви. В один момент они посочувствовали бедственному положению семей с низким доходом, которые испытывали трудности с уходом за детьми, – в следующий уже создавали службу для решения этой проблемы. Карин была из тех женщин, которые всегда решают проблемы и помогают другим. Но по мере того, как она становилась старше, а стресс нарастал, она начала тяготиться своим положением. С финансовой точки зрения у нее все было в порядке, однако работа становилась все более изматывающей. Кроме того, ее родители, жившие в сотнях километров от Пасадены, серьезно болели: у отца развилась деменция, а у матери – болезнь Паркинсона. Карин хотела поддержать их, но расстояние препятствовало этому. Она беспокоилась, что они недостаточно здоровы, чтобы по-прежнему жить в одиночестве, поэтому начала искать дом престарелых недалеко от Пасадены, где они могли бы жить вместе, а она регулярно навещала бы их.
– Вы даже не представляете, как трудно найти учреждение, готовое принять одного человека, который физически здоров, но курит, имеет проблемы с психикой и отличается тяжелым характером, и второго, который умственно развит, но физически неполноценен!
Я слышала разочарование, но в ее голосе было также много юмора и нежности, когда она описывала этот почти невозможный подвиг.
Карин потребовалось два года, чтобы найти подходящий дом престарелых, а затем уговорить родителей переехать туда. Одновременно она заботилась о собственной семье и управляла компанией. За неделю до запланированного переезда ее родители все отменили, сказав, что передумали. Все ее усилия пошли прахом.
– Иногда мне хотелось закричать, но я не позволяла себе этого. Между тем работа все сильнее тяготила меня. Я не могла перестать думать о родителях. У меня было постоянное чувство беспокойства внизу живота. Теперь я знаю, что это чувство было вызвано адреналином.
Незадолго до того, как Карин заболела, умерли ее родители – сначала отец, а затем, всего два месяца спустя, и мать. Тем временем Карин неустанно работала. Иногда, собираясь на работу, она едва могла заставить себя выйти из дома.
– Я ловила себя на том, что стою, уставившись на входную дверь, и не могу ее открыть.
Так продолжалось, пока в конце концов во время рутинной процедуры сердце Карин не раздулось, как воздушный шарик, и чуть не лопнуло.
– Я никогда не слышала о кардиомиопатии такоцубо, пока не заболела. Я предположила, что ее назвали в честь какого-нибудь знаменитого доктора. Я подумала, что где-то там должен быть профессор Такоцубо. Как же я смеялась, когда услышала, что болезнь на самом деле названа в честь ловушки для осьминогов! – Она снова рассмеялась при этом воспоминании.
Первый случай кардиомиопатии такоцубо задокументировали в Японии в 1990 году, и болезнь действительно назвали в честь горшка особой формы, используемого для ловли осьминогов. Когда сердце расширяется, оно принимает форму такого горшка.
– Как вы сейчас себя чувствуете? – спросила я. Прошел год с тех пор, как у нее начались проблемы с сердцем.
– Мне все еще трудно. Мне нравится ходить пешком, но я задыхаюсь, поднимаясь в гору. Более того, я вынуждена следить за тем, что говорю людям. Если сказать, что у меня стрессовая кардиомиопатия, их уже не так впечатляет то, через что я прошла, как будто все, что связано со стрессом, в меньшей мере заслуживает сочувствия. Страховые компании также с меньшей вероятностью оплатят физиотерапию, если считают, что проблема связана со стрессом. У меня даже шрама нет, чтобы показать его.
Печально, что, даже когда сердце перестает работать – а ведь это прямая угроза для жизни, – человек не может позволить себе упомянуть стресс в разговоре, опасаясь, что это сделает его недуг менее реальным в глазах собеседника. И еще характерно, что без длинного шрама или видимой физической проблемы другим довольно легко забыть о произошедшем.
– Я говорю себе: все не так, как раньше, но тем не менее все будет хорошо.
Что ж, прагматичный подход. С Карин случилось нечто плохое, но она собиралась с силами, чтобы приспособиться к этой новой норме.
– Все будет в порядке, – заверила я ее.
Она снова рассмеялась.
– Я буквально взорвалась от злости!
Если наберете «органическое заболевание мозга» в «Википедии», то увидите, что оно определяется как «любой синдром или нарушение психических функций, причина которых предположительно известна как органическая (физиологическая), а не чисто психическая». Я не выступаю за то, чтобы кто-нибудь черпал факты из «Википедии», а скорее подчеркиваю, как легко найти доказательства дуализма в XXI веке. Это определение предполагает, что разум не имеет ничего общего с физиологией, что, очевидно, нелепо. Но разделение медицинских расстройств на «органические» и «психологические» присутствует не только в «Википедии» – как будто их можно четко разделить. Когда у вас возникает мысль или вы испытываете какую-то эмоцию, в мозге происходит некий органический (физиологический) процесс для ее создания.
В медицине термин «органический» обычно используется для обозначения патологического изменения в органе, а «неорганический» относится к расстройству, которое имеет психологическую причину. Если эти определения используются в качестве ориентиров, у меня не возникает чувства резкого несогласия. Однако я признаю, что эти слова вызывают проблемы, потому что многие люди – и не только медицинские эксперты, – упоминая «органические» и «неорганические» симптомы, подразумевают, что симптомы либо «реальны», либо «нереальны».
Соответственно, о человеке, перенесшем инсульт, говорят, что у него органическое заболевание мозга, и такие люди считаются «действительно» парализованными, в то время как у пациента с психосоматическим или функциональным расстройством психологическая проблема и поэтому он обездвижен не «по-настоящему».
Стоит ли удивляться, что люди отвергают диагноз при такой интерпретации психосоматического (функционального) расстройства?
Как бы ни называли эти расстройства – функциональными, психосоматическими, биопсихосоциальными, конверсионными, неорганическими, – все они возникают из-за сбоя в работе физиологических механизмов, что вызывает подлинные физические симптомы и проблемы со здоровьем. Хотя их часто объясняют простой причинно-следственной связью между стрессом и физическими симптомами, на самом деле существует множество механизмов, с помощью
