Когда разум против тела. О самых загадочных неврологических расстройствах, когда-либо поражавших человеческое тело - Сюзанна О'Салливан

Вполне возможно умереть от разбитого сердца. Это случается нечасто, но все же случается.

В 2018 году Карин, женщина под пятьдесят, ранее активная и здоровая жительница Пасадены (штат Калифорния), узнала об этом на собственном горьком опыте. Она не умерла, но то, что с ней случилось, заставило подумать, что смерть подобралась пугающе близко, по крайней мере, на короткое время.

Карин славилась крепким здоровьем. Она активно участвовала в общественной жизни. Предпринимательница и филантроп, она всегда была занята. Она работала исполнительным директором некоммерческой благотворительной организации, предоставляющей малообеспеченным семьям услуги по уходу за детьми. В свободное время она увлекалась верховой ездой. Карин рассказала мне свою историю по телефону, и благодаря юному голосу она казалась намного моложе, чем на самом деле. Когда я попросила ее описать себя, Карин сказала, что она сорванец ростом 160 сантиметров.

– Мне больше нравится быть на улице, чем дома, – добавила она.

Вплоть до того дня, когда она пережила предсмертный опыт, Карин чувствовала себя такой же непобедимой, как и все мы, пока у нас не возникнет серьезных проблем со здоровьем. У нее были некоторые незначительные медицинские жалобы, но с ней никогда не происходило ничего опасного для жизни. Ее история болезни в основном состояла из ушибов и царапин, связанных с несчастными случаями во время верховой езды, кроме того, ей сделали ряд операций из-за проблем с сетчаткой. Именно в ходе одной из таких рутинных процедур разразился кризис.

В тот день Карин совершенно не беспокоилась из-за процедуры, которая даже не требовала госпитализации. Ей уже проводили такое же лечение при аналогичных обстоятельствах, поэтому она отправилась в больницу одна. Женщина не волновалась и знала, чего ожидать. Ей дали успокоительное, но не анестезию, поэтому, когда началась процедура, Карин не спала и смутно осознавала, что происходит вокруг. Она слышала, как анестезиолог разговаривает с хирургом. Она отвлеклась от них и погрузилась в свои мысли.

Но эта операция окажется не такой простой, как те, что ей делали раньше. Через несколько минут резкое изменение тона голоса анестезиолога вывело Карин из задумчивости. Ничего подобного не случалось во время предыдущих процедур.

– Я слышала, как он повысил голос, а потом вдруг начал кричать на хирурга. Почти в то же самое время я почувствовала, что у меня вот-вот взорвется голова, – сказала она мне.

Карин услышала, как анестезиолог крикнул кому-то, чтобы ей дали эпинефрин (адреналин), после чего она потеряла сознание. Некоторое время после этого она то приходила в себя, то снова погружалась в забытье. Полностью очнулась она не скоро и с удивлением обнаружила, что больше не в операционной. Когда Карин сказали, что ей понадобилась реанимация и ее срочно доставили в отделение интенсивной терапии, она пришла в ужас. Она узнала, что у нее опасно низкое артериальное давление и врачи изо всех сил пытались его поднять. С ее сердцем было что-то не так.

– У меня никогда не было проблем с сердцем. Даже в тот день я не испытывала боли в груди. – Удивление все еще звучало в ее голосе.

В самый разгар операции у Карин резко упало артериальное давление без какой-либо явной причины. Ей ввели специальные препараты для неотложной помощи, но потребовалось трудиться не покладая рук больше часа и перевести ее в отделение интенсивной терапии, прежде чем кризис миновал. Как только давление стабилизировалось, ее перевели в отделение радиологии для экстренной коронарной ангиографии. Карин не спала при процедуре и услышала, как кардиолог выразил удивление, что не видно никаких признаков атеросклеротической бляшки. Он ожидал увидеть признаки закупорки или предшествующего заболевания сердца, но проблема была не в недостаточном кровоснабжении из-за поврежденных артерий; у Карин не было инфаркта миокарда (сердечного приступа). Однако врач обнаружил что-то неладное. Карин услышала странное изменение тона в голосах врачей, взволнованных тем, что они увидели на мониторе рентгенолога.

– Я слышала, как они разговаривали. Они все наклонились, пораженные чем-то. Новые люди продолжали приходить, чтобы посмотреть на монитор. К концу в комнате было, может, двадцать пять человек. Я слышала, как они говорили, что никогда раньше не видели такого сердца, как у меня.

Следующие шесть дней Карин провела в отделении интенсивной терапии. Автоматический сигнал тревоги звучал каждый раз, когда у нее падало артериальное давление. В первую ночь она была уверена, что умрет. Но этого не случилось. Благодаря тщательному уходу она выздоровела.

– Я чуть не умерла, – сказала она.

– Но этого не произошло, – напомнила я.

– Знаю, и я извлекла из этого урок. Впредь я буду прислушиваться к своему телу, – сказала она. – Я думала, мне придется продать лошадей.

– Теперь все позади?

– Да. Хотя я живу по расписанию грудничка: дремлю и работаю неполную смену.

Когда она смеялась, ее смех звучал очень молодо. У меня сложилось впечатление, что угроза здоровью помогла ей внести некоторые позитивные изменения в свою жизнь. Это был отличный повод делать больше приятных и меньше неприятных вещей.

Ангиограмма и последующая эхокардиограмма (ультразвук) показали, что сердце Карин раздулось, как воздушный шарик. У нее не было прежде проблем с сердцем или сердечных заболеваний в семейном анамнезе. Раньше ей несколько раз проводили исследование сердца в рамках рутинных предоперационных обследований, и аномалий никогда не наблюдалось. Медицинские осмотры у семейного врача всегда показывали хорошие результаты. В прошлом ей без проблем делали ту же операцию и давали те же успокоительные препараты. Ничто не указывало на то, что у нее в течение некоторого времени были проблемы с сердцем. То, что произошло с Карин в тот день в операционной, имело все признаки чего-то неожиданного и совершенно нового для нее.

Карин поставили диагноз «синдром разбитого сердца». Врачи сказали, что стресс вызвал острую сердечную недостаточность – состояние, называемое в медицинских кругах кардиомиопатией[11] такоцубо, при котором сердечные мышцы внезапно ослабевают. Стенка левого желудочка ненормально выпячивается и сокращается, и вся камера меняет форму, из-за чего сердце больше не может эффективно перекачивать кровь по всему телу и артериальное давление резко падает. Если своевременно не начать лечение, болезнь может привести к внезапной смерти. То, что все случилось в больнице, вероятно, и спасло Карин.

Кардиомиопатия такоцубо плохо изучена, но она обычно возникает из-за внезапного эмоционального или физического потрясения или в периоды сильного хронического стресса. Типичные триггеры – тяжелая утрата, серьезная болезнь или несчастный случай, ожесточенные споры, сильный страх или финансовые проблемы. В некоторых отчетах также указывается, что болезнь может быть вызвана беспокойством во время публичных выступлений или даже вечеринкой-сюрпризом.