Кавказ. Выпуск XXV. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе - Семен Броневский
Келеш-бей происходит от знатного в Мингрелии княжеского рода Ширвашидзе. В 1770 году отец его под именем абхазского владельца Левана Ширвашидзе просил генерала графа Тотлебена о принятии его под российское покровительство. О местопребывании его известно тогда было, что подданные его абхазы в том же году, напав на табун гусарский и карабинерный, отогнали большую часть лошадей. За несколько лет перед тем или после того Леван Ширвашидзе принял магометанский закон и назначен от Порты согумским начальником. Обе стороны находили в том свои выгоды: Порта избавлялась от забот и расходов на содержание там гарнизона, а Ширвашидзе получил во владение свое важную крепость, которая должна была увеличить власть его в Абхазии и доставить ему со временем способы сделаться от Порты независимым. И то и другое сбылось в наше время при сыне его Келеш-бее, который вступил в наследственные права отца своего также с согласия Порты. Имея около себя до 10 тысяч вооруженных абхазов, он мало заботился о выполнении фирманов, от Порты насылаемых. Однако ж в удовлетворении гордости дивана называл свои войска турецкими, как между тем употреблял оные для собственных своих видов.
Расширяя таким образом свою власть и владение, он сделался, наконец, повелителем всей полуденной Абхазии посредством приобретенного им влияния между разными коленами абхазов горских и побережных, прилегающих под его покровительство. Мы видели, что в 1806 году, когда Порта, негодуя на Келеш-бея за то, что он дал у себя убежище Таяр-паше Требизонтскому, послала для наказания его флотилии с войсками к Согуму, у Келеш-бея тогда было в собрании до 25 тысяч вооруженных черкесов и абхазов, вследствие чего турецкая флотилия удалилась без всяких предприятий. Однако известно, что собственного войска он может собрать не более как от 10 до 12 тысяч; остальные были наемные или участные контингенты, вероятно, на сей чрезвычайный случай приглашенные.
Коль скоро Мингрелия занята была российскими войсками, грузинское начальство вступило в неприятные с Келеш-беем сношения. В 1799 году князь мингрельский Григорий Дадиан принужден был уступить Келеш-бею крепость Анаклею, которая уже сдана была изменой. Дабы упрочить сие приобретение и сохранить всегдашнюю поверхность над Мингрелию, вслед за тем он захватил старшего сына Григория и наследника дома Дадиана, малолетнего князя Левана, говоря, что он оставляет его у себя аманатом. Сие могло быть терпимо по беззащитному положению Мингрелии, раздираемой междоусобием. Но когда по вступлении князя Григория Дадиана в российское подданство (1803) он скончался, и Мингрелия, оставшись без наследника, угрожаема была совершенным разорением от внутренних неустройств, генерал князь Цицианов требовал от Келеш-бея выдачи князя Левана. Келеш-бей обещал, обнадеживал, но не исполнял своего обещания. В 1805 году, находясь в Анаклее вместе с залогом своим князем Леваном, он желал иметь свидание с начальством российских войск в Мингрелии. Сей последний, взяв с собой несколько рот для прикрытия, прибыл под стены Анаклеи и начал переговоры с Келеш-беем, как между тем несколько ружейных выстрелов, может быть, нечаянно пущенных из крепости, возбудили негодование в российском отряде. Солдаты бросились к ружью и через час взята была крепость Анаклея штурмом. Сие нечаянное происшествие произвело неприятное впечатление в Константинополе при первом известии об оном, но Анаклея немедленно возвращена была Келеш-бею с заплатой всех показанных им убытков. Он выдал мингрельского наследника и до смерти своей был добрым России соседом.
Мая 2-го дня 1808 года Келеш-бей прекратил жизнь чрез ужасное злоумышление и даже от руки сына своего Арслан-бека. В то же время убиты два сына его — Рустам-бек и новорожденный младенец, а третий, Батал-бей, тяжело ранен. Арслан-бек, исполнив столь гнусное предприятие, заперся в крепости Согум-кале со своими единомышленниками; но старший брат его и наследник владения Сефир-Али-бек поклялся отмстить отцеубийце, и как слышно, что он имеет на своей стороне большую часть абхазского народа, ему нетрудно будет успеть в своем намерении и вступить в отцовское наследство[41].
Известия о торговле
Оставленные Пейсонелем сведения о торговле, производимой на абхазских берегах, хотя обветшали, совершенно сходствуют с известиями о нынешнем положении сей торговли. Разность может быть только в том, что весьма уменьшился торг пленниками.
Мы видели, что изобильнейшие произведения, составляющие народную промышленность в Абхазии, суть: буковое, пальмовое дерево, воск, мед; потом невыделанные шкуры: волчьи, лисьи, куньи, беличьи; бурки и толстое сукно тамошнего изделия и несколько хлопчатой бумаги, сарачинского пшена и ячменя.
Пальмовое дерево, или самшит, меняют на соль равным весом и, нагрузив оным мореходные суда, отправляют большей частью в Константинополь, где с великим барышом продается сие дерево для столярной работы. Второй предмет отпускного из Абхазии товара — мед и воск — отправляется в знатном количестве в Тавриду, Требизонт, Константинополь и в другие турецкие порты; туда же отпускаются и прочие предметы.
Взамен того жители получают соль, вино, сафьян разных цветов, железные мелкие изделия в большом количестве: ружья, пистолеты, кинжалы, выбойки, сталь, свинец, несколько сукон и шелковых материй.
Соль доставляется из Крыма и есть важнейший предмет привозимых товаров. Несколько судов приходят с вином из Синопа, Триболи и других прибрежных Черного моря пристаней. Сафьян — из Крыма и Константинополя. Прочие товары — из разных турецких пристаней.
Так как отпускной и привозной торг в Абхазии производится чрез руки армян или турецких купцов, то о количестве оного неизвестно. Может быть, приобретены будут о том точнейшие сведения через торговые предприятия, возымевшие начало в крымских портах на абхазский и мингрельский берег.
Часть вторая. Новейшие известия о Кавказе
Отделение второе. Северная сторона Кавказа
Глава первая. Величина, пределы; отрывки физического описания; об Эльбрусе; о Бештовых горах;
