Кавказ. Выпуск XXV. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе - Семен Броневский
Касательно извлечений по части естественной истории, я разместил по приличию некоторые упоминания о физических качествах и произведениях открываемых стран, пользуясь помощью людей, в сем деле опытных, наипаче же благосклонностью экстраординарного академика естественной истории Александра Федоровича Савастьянова, взявшего на себя труд пересмотреть все по сей части статьи и исправить вкравшиеся погрешности. От него же, г. Савастьянова, полученное мной краткое показание животных, водящихся на Кавказе, по Линеевой системе расположенное, поместил я в конце предварительных о Кавказе познаний. Я долгом почитаю изъявить здесь равномерно признательность мою памяти приятеля моего, покойного генерал-майора Андрея Казимировича Мейера, бывшего шефом Казанского мушкетерского полка. Сей любитель наук, особенно прилежавший к естественной истории, по просьбе моей составил описание произведений природы, примеченных им в Осетии, каковое описание помещено будет в общем обозрении IV отделения, хотя оно частью принадлежит также к северной стороне Кавказа. Материалы, собранные покойным тайным советником графом Аполлосом Аполлосовичем Мусиным-Пушкиным в семилетнее его пребывание в Грузии, должны быть многочисленны и чаятельно обратили бы на себя внимание любителей естествословия, если бы химические и минералогические труды его были известны ученому свету. В то же время г. академик адъюнкт Адамс занимался рачительно ботаникой, как я сам был свидетель, но разыскания его пребывают также в неизвестности. Может быть, другого рода сведениями, не менее любопытными, удовлетворит ожидание публики г. экстраординарный профессор восточных языков Клапрот, коего прошлогодняя поездка в Кавказские горы имела предметом разыскания минералогические и таковые же о происхождении народов[20].
Теперь я должен сказать, что содержит в себе вторая часть, под названием «Исторические известия». Так как российская история начинает быть прикосновенна к персидским и кавказским делам с половины XVI столетия, я предпринял было извлекать все, что может к оным относиться из российских летописей и книг исторических, равно как из дел, хранящихся в архиве иностранного департамента, и составлять краткие выписки с намерением весь период от времени царя Ивана Васильевича Грозного (1552) до восшествия на престол ныне благополучно царствующего императора Александра I представить в историческом виде, ограничив себя сношениями российского двора с Персией, Грузией и кавказскими народами. Но я скоро увидел, что встречающиеся важные в происшествиях промежутки должны прервать связь повести, и убедился в невозможности пополнить оные известными мне источниками или, лучше сказать, я не имел ни терпения, ни времени испытать, до какой степени возможно преодолеть вышепомянутые трудности. Оставив мое намерение, я думал, однако, что собранные мной припасы неизлишними покажутся любителям отечественной истории, почему, приведя оные в хронологический порядок и разделив на три эпохи, издаю под названием «Исторических известий о сношениях России с Персиею, Грузиею, черкесами и другими горскими народами со времен Ивана Васильевича Грозного до восшествия на престол императора Александра I». К тому присовокуплены трактаты и разные выписки, сколько любопытные по своему содержанию, столько же нужные для пояснения многих обстоятельств. Таковыми кажутся быть: выписка о происхождении кабардинцев, хранящаяся в Санкт-Петербургском архиве Государственной коллегии иностранных дел; описание кабардинского народа, сочиненное в мае 1748 года, доставленное из Московского архива; выписка о делах и походах шаха Надыра с 1732-го по 1747 год, извлеченная из донесений бывшего при нем российского посла князя Голицына и резидента Кадушкина; таблица или оглавление грамот, трактатов, записей, состоявшихся с 1578-го по 1750 год между шахами персидскими, царями грузинскими, имеретинскими, князьями мингрельскими и разными горскими владельцами, с кратким содержанием материи; выписка о походе графа Тотлебена в Грузию, Имеретию и Мингрелию в 1770 и 1771 годах, составленная из подлинных его, Тотлебена, ко двору донесений; выписка из донесений генералов де Медема и Якобия с 1763-го по 1778 год о военных действиях с кавказскими народами. Ежели в сей куче необработанных припасов не найдется ничего, достойного примечания, то, по крайней мере, встретится многое не известное публике, поелику все сии сведения заимствованы из Санкт-Петербургского архива Государственной коллегии иностранных дел. Я сожалею, что занятия мои по службе и слабое мое здоровье не позволили мне уделить несколько времени для таковых же разысканий в Московском архиве, откуда получены мною только две записки о кабардинцах по благосклонности управлявшего сим архивом г. действительного статского советника Бантыша-Каменского. Одна из сих записок, весьма любопытная, под названием «Описание кабардинского народа, сочиненное в мае 1748 года», помещена без малейшей перемены в числе исторических документов и есть та самая, о коей было выше упомянуто. Сверх того, она может служить образцом тогдашнего дипломатического слога, соединяющего простоту с ясностью, за исключением некоторых оборотов и изречений, уже неупотребительных.
Отдав отчет в материалах, служивших мне основанием и пособиями к составлению издаваемой книги, мне остается сказать что-нибудь в извинение недостатков и погрешностей, сего рода опытам свойственных, и которые могли быть умножены моим неискусством. Принадлежа моей службой и воспитанием к толпе читающей публики, я вместе с ней скорблю и за себя, что никто из ученых людей не предупредил меня, издав подобное лучшим образом расположенное сокращение кавказской географии. Оно бы избавило меня от труда, предпринятого сначала из любопытства, а потом продолженного для собственного моего по службе руководства, и никто не усомнится в том, что для меня бы легче было приискивать нужные статьи, раскрыв книгу, вместо того, что я принужден был сам собирать оные из разбросанных и отдаленных источников. Но когда материалы приведены уже были в настоящий порядок, я убежден стал мыслью, что мой труд, хотя с пожертвованием моего самолюбия, может быть полезен моим соотечественникам, в ожидании лучшего географического описания Кавказа, которое не иначе оставится, как по многократно повторенных опытах, один другому имеющих служить исправлением или, так сказать, лестницей для достижения некоторого совершенства. Обращая таковые уважения в мою пользу, я ласкаю себя надеждой, что заслужу хотя снисхождение вместо признательности к труду моему. Я буду достаточно награжден, если предлагаемые здесь известия возродят любопытство и охоту к лучшему познанию Кавказа и ежели новые сведения, будучи постепенно раскрываемы дальнейшими разысканиями, со временем доставят публике систематическую географию Кавказа наподобие статистики и последней изданной в 1810 году географии Российской империи, сочиненных трудолюбивым господином профессором Зябловским.
Может быть, найдутся и у нас богатые люди, пресыщением роскоши утомленные, которые позавидуют славе предприимчивого г. Гумбольдта,
