Сотворение Бога. Краткая история монотеизма - Юлия Леонидовна Латынина
Аль-Равда был небольшой городок в Сирии, основанный полукочевниками в III тыс. до н. э. В его святилище мы снова видим не статую, а мацеву.
То же самое происходит в Эбле, богатейшем сирийском городе III–II тыс. до н. э. После того как Эблу завоевали кочевые аморейские племена, в ней появляются два святилища, в которых стоят бетели.
В Катне, на высоте, посвященной Нин-Эгаль (храм был уничтожен около 1380 г. до н. э.), стояло священное дерево и шесть бетелей, – впрочем, там же была найдена и гигантская каменная голова.
В сирийском Эмаре, уничтоженном в 1187 г. до н. э., мы снова видим изображение священного камня. Жрица возливает на него масло. Но, пожалуй, самую интересную информацию оставил потомкам хеттский царь Тудхалия IV, который в конце XIII в. до н. э., незадолго до коллапса цивилизации бронзового века, послал комиссию по инвентаризации богов в его царстве. Тудхалия был хеттом, то есть индоевропейцем, но территории, которыми он правил, были населены семитами. Инвентарный список Тудхалии включал 26 богов, из которых 7 жили в храмах, а у 17 имелся только камень для почитания.
У хеттов такой камень назывался хуваши, а у амореев сиканнум – словом, которое происходит от общесемитского корня ШХН, обитать. «Сикканум» – это один корень с ивритским «шехина» – словом, которое обозначает присутствие, манифестацию славы Яхве.
Эбла, Мари, Катна и Эль-Равда находились в Сирии.
Если же говорить о соседнем Ханаане – территории, впоследствии завоеванной евреями, – то картина вырисовывается еще более однозначная. Во всех крупных святилищах бронзового века в Ханаане, – в Мегиддо, Хацоре, Гезере, Бет-Шеане, Шехеме, Нахарие, Тель-Китане и Тель эль-Хайят, мы обнаруживаем мацевы, – иногда на высотах, иногда в храмах, иногда возле храма.
На высоте в Гезере, то есть в святилище, построенном на открытом месте, мы видим ряд из 10 мацевот. В святилище бронзового века в Шехеме тоже стоит мацева. Еще одна мацева стоит в Бейт-Шеане. Лишь в небольшом количестве случаев, например, в Хацоре, мы обнаруживаем на высоте, среди ряда стоящих каменных столбов, еще и статую. (Вклейка xii.)
Мацевы, разумеется, почитались семитами и за пределами Ханаана.
Богиня, почитавшаяся в виде большого черного камня, стояла еще до прихода греков на Кипре на высоте в местечке, которое теперь называется Куклия. Сам камень сохранился до сих пор и стоит в музее. До нас дошли и пафосские монеты с изображением богини.
Сирийский бог, почитавшийся в виде камня, въехал в 218 г. н. э. в Рим вместе со своим жрецом, молодым императором, сирийцем из Эмесы, имя которого римские историки передают как Элагабал и которого правильней было бы назвать Эль-Джабал, или даже Аллах-аль-Джабал (т. е. Бог Горы, т. е. то же самое, что Эль Шаддай). Изображения этого камня дошли до нас на эмесских монетах.
Очень похожее изображение мы видим на монетах из финикийского Библоса. Причем на монете из Библоса отчетливо видно, что бетель стоит не в храме. Он стоит на открытом месте, обнесенном оградой, – то есть на высоте. Бетели в огромном количестве появляются в Библосе в II тыс. до н. э. после завоевания его амореями. В это время там воздвигается святилище богу Решефу, полное священных камней.
Бог кочевых набатеев Дусарес почитался в виде «бесформенного квадратного черного камня, размером два на четыре фута». На дошедших до нас набатейских монетах камень снова стоит на высоте.
Еще один такой черный камень, конечно, до сих почитается мусульманами в Мекке. Очень вероятно, что бог Ашшур не имел статуи в своем главном храме.
Традиция аниконического почитания на высотах продолжалась и в современных евреям финикийских городах. На монетах элленизированного финикийского Тира даже в III–IV вв. н. э. Мелькарт зачастую представлен в виде двух бетелей по бокам оливкового дерева.
Геродот, посетивший святилище Мелькарта в Тире около 450 г. до н. э., увидел в нем вместо статуй «два столба, один из чистого золота, другой из изумруда, большой столб, который светился ночью». На другом конце семитского мира, в основанном финикийцами Кадиксе, культ Мелькарта не имел статуй, только алтари.
В Угарите, наряду с многочисленными статуями богов, в храме Дагана, бога зерна, мы находим два сиканнума-шехины.
Почему существовала такая странная форма почитания? Высота, – то есть открытое место вместо храма, и мацева/бетель/сиканнум – то есть каменюка вместо резной статуи?
Да очень просто.
Потому что мацева была древнейшая форма бога, которую ставили еще охотники-собиратели и которую продолжали ставить себе кочевники. А почти все города, о которых мы говорим, были завоеваны или построены амореями, кочевым народом, который появился в Сирии и Ханаане в III тыс. до н. э.
Эту главу мы начали с очень простого вопроса. Как примирить простые материальные заботы древних евреев – бык в яму упал, поле пожгли, – с якобы трансцендентным представлением о боге? Ответ очевиден. Это представление не было трансцендентным – наоборот, оно было очень простым.
Какой у кочевника бог? Куда ему этого бога засунуть? Откуда кочевник возьмет статую в тонну золота весом? Для начала у него нет тонны золота.
Но представим себе, они эту тонну как-то добудут. Но что дальше? У них нет мастеров отлить ее и вычеканить. Они кочевники.
Но, допустим, они ее отольют. Как они ее с собой таскать будут? Можете ли вы себе представить эту картину: кочуют люди где-то в полупустыне (и кочуют, заметим, не на верблюдах еще, а на ослах), – и тащат на осле гигантские статуи, которыми увлекаются оседлые народы? А если они оставят эту статую где-то, то ее украдут или хотя бы разобьют. Они же кочевники.
То же самое с высотами. Эти народы почитали богов под открытым небом не потому, что так требовал священный закон, а просто потому, что они не умели строить храмов.
Кочевнический культ камней и деревьев проистекал от бедности, а не идеологии, и легко сочетался с изображениями и статуями, когда таковые становились доступны. Поэтому завоевание Эблы или Библоса амореями сопровождается воскрешением культа бетелей. Поэтому в богатых финикийских городах бетели были быстро дополнены статуями, у кочевых набатеев и арабов дожили до начала нашей эры.
Главная причина, по которой люди собирались на высоты, было ощущение общности. Общность предполагала совместный праздник, а праздник в голодном обществе предполагал прежде всего еду. Праздник был единственное время, когда простые люди могли поесть мясо. Быка или барана приносили в жертву богу, и жрецы забирали лучшую часть, как правило правую переднюю ногу. Внутренности сжигали, а остальное поедали тут же, на месте, во время совместного пира.
На праздниках бога носили в портативном святилище, то есть в палатке, или скинии. Эта палатка в
