Хроники и документы времен Столетней войны - Коллектив авторов
После того как названный мессир Хъюг был выпотрошен вышеописанным образом, ему отрубили голову, и была она отослана в Лондон. Затем его тело разрубили на четыре части, которые сразу же были разосланы по четырем городам Англии[133], самым крупным после Лондона.
Когда мессир Хъюг был казнен вышеописанным образом, госпожа королева, все бароны, рыцари и народ продолжили свой путь к Лондону — доброму городу, который является столицей Англии. Они двигались неспешными переездами, пока не прибыли туда многолюдной компанией. Все лондонцы, именитые и простые, вышли встречать королеву и ее старшего сына, который должен был стать их законным государем, и выказали им великий почет и великое уважение, равно как и всем их спутникам. И поднесли большие дары названной королеве и тем, кого сочли наиболее достойными.
После этого праздничного и торжественного приема воины, прибывшие в Англию вместе с мессиром Жаном д'Эно, хорошо отдохнули, а затем возымели сильное желание вернуться в свои края. Ибо им совершенно справедливо казалось, что они полностью справились со своей задачей и снискали себе великую честь. И попросили они дозволение на отъезд у госпожи королевы и у сеньоров Англии. Госпожа королева и бароны очень их уговаривали погостить еще немного, дабы они увидели, как будет решена участь короля, который, как вы слышали, находился в заключении. Однако они испытывали столь сильное стремление вернуться домой, что всякие уговоры оказались напрасны.
Когда госпожа королева и ее сын увидели это, они попросили мессира Жана д'Эно, чтобы он соизволил остаться в Англии хотя бы до Рождества и постарался удержать при себе некоторых соратников. Не желая отказать им в этой услуге, любезный рыцарь решил довести свое предприятие до конца и посмотреть, чем кончится дело. Поэтому он позволил себя уговорить и любезно согласился задержаться в Англии на тот срок, о котором просила королева. Он также постарался удержать при себе своих соратников, но, к его немалому огорчению, большинство из них ни за что не пожелало остаться. Тем не менее, когда королева и ее советники увидели, что любые уговоры бесполезны, то выказали отъезжающим рыцарям все, какие только можно, знаки уважения и признательности. И велела королева выдать им в счет походных затрат и жалования большие суммы денег и множество роскошных драгоценностей, каждому согласно его положению. И столь щедра была эта награда, что грех было ею не похвалиться, и рыцари так повсюду и делали. В придачу к этому королева велела выплатить им возмещение за тех лошадей, которых они желали оставить в Англии. Это возмещение оказалось столь щедрым, что все рыцари без всяких споров соглашались с предлагавшейся им ценой, не говоря, что это, мол, слишком мало. Им за все заплатили сполна и сразу, серебром и звонкими английскими стерлингами. Поэтому все они отбыли из Англии весьма радостные, с большой честью и немалой выгодой. Переплыв море между Дувром и Виссаном, они благополучно вернулись в свои дома и привезли с собой изрядный запас английских стерлингов.
Итак, по просьбе госпожи королевы, благородный рыцарь мессир Жан д'Эно с малой компанией своих людей остался средь англичан, которые, как могли, старались окружить его вниманием и любовью. Так же делало и великое множество знатных английских дам — графинь и прочих благородных сударынь и девиц, которые съехались в Лондон, чтобы составить общество госпоже королеве, и продолжали приезжать изо дня в день. Ибо им совершенно справедливо казалось, что благородный рыцарь мессир Жан д'Эно очень заслуживает их внимания.
Глава 5
О том, как общий совет Английской земли отрешил короля Эдуарда от владения короной и от управления королевством
Когда соратники мессира Жана д'Эно покинули Англию, а сам он остался, как вы уже слышали, госпожа королева позволила всем людям своей страны вернуться домой, к своим делам. В качестве своих советников она удержала при себе лишь некоторых баронов и рыцарей, а всем уезжавшим велела вернуться в Лондон к Рождеству, дабы присутствовать на большом придворном собрании, которое она желала устроить.
Когда настало Рождество, королева, как и говорила, собрала великий совет. На него съехалась вся знать — графы, бароны, рыцари и советники из добрых английских городов[134]. На этом торжественном и великом собрании было постановлено следующее. Поскольку страна не может долго оставаться без правителя, пусть в грамоте перечислят все злодеяния и преступления, которые король, находившийся тогда в темнице, совершил по худому совету; а также все его привычки и повадки, мешавшие ему хорошо управлять страной. Этот список будет зачитан во дворце, перед всем народом, а затем, на основании этого, самые мудрые мужи примут доброе и согласованное решение, кто и как будет править страной отныне и впредь.
Как постановили, так и поступили. Когда все преступления и злодеяния, совершенные королем или с его дозволения, все его пагубные причуды и пристрастия были зачитаны и внимательно заслушаны[135], бароны, рыцари и все советники страны удалились на общее совещание. Большинство господ (в том числе даже графы и самые знатные сеньоры) сошлось во мнении с советниками из добрых городов по поводу того перечня, который им был зачитан, ибо они уже и так совершенно достоверно и точно были осведомлены о большинстве королевских преступлений и пагубных пристрастий. И сказали они, что такой человек уже никогда не будет достоин носить корону и королевское звание. Однако все они согласились с тем, чтобы его старший сын, который там присутствовал и считался его законным наследником, был без промедления коронован ему на смену[136]. При этом, в виде непременного условия, было сказано, что новый король должен окружить себя добрыми, мудрыми и достойными доверия советниками, дабы отныне и впредь управлять страной и королевством лучше, чем это делалось прежде. Отца же его пусть хорошо охраняют и дают ему почетное содержание до самой смерти, из уважения к его происхождению[137].
Глава 6
О том, как король Эдуард был коронован венцом английских королей в шестнадцатилетнем возрасте
Как решили самые благородные бароны и советники из добрых городов, так и было сделано. И тогда же, в день Рождества[138], в Лондоне, в год Милости Господа Нашего 1326, перед всем
