Королевство Кипр и итальянские морские республики в XIII–XV веках - Светлана Владимировна Близнюк

конвоев венецианских галер на остров, 43 знатных рода борются на аукционе за право взять в аренду военно-торговые корабли, направлявшиеся на Кипр[1544]. Следовательно, многократно увеличивается поток венецианцев на остров. В нотариальных актах Никола де Боатерииса 1362–1364 гг. упоминаются 24 аристократические венецианские фамилии, выходцы из которых заняты торговлей на Кипре[1545]. Среди них Корнаро, Микьеле, Джустиниани, Лоредано, Бембо, Морозини, Соранцо, Дандоло, Веньер. Они же являлись откупщиками кипрских галер на аукционах. Особый вкус к роскоши венецианской элиты всегда поддерживал, развивал и увеличивал ее торговлю с Востоком. С начала XIV в. немало восточных товаров мог предложить им кипрский рынок. Этим объясняется стремление самых известных, самых богатых и самых влиятельных венецианских родов монополизировать кипро-венецианскую торговлю. В начале 1360-х гг., согласно нотариальным актам Никола де Боатерииса, на долю известнейших венецианских семей приходится 85 % всех капиталовложений в торговлю на Кипре. В 1342–1364 гг. многократно возрастают суммы инканти на аукционах галер в Венеции, конвои которых направлялись непосредственно на Кипр. В два раза увеличивается и число галер в каждом конвое. Если в 1332–1341 гг. число галер в конвое составляло 6–8 (что само по себе немало), за которые участники аукционов готовы были отдавать 26–39 лир гроссов, то в 1342–1364 гг. их насчитывается от 7 до 13 кораблей в караване. Суммы инканти достигают 75–190 лир гроссов за одну галеру[1546]. Неоднократно в этот период суммы инканти на аукционах в Венеции за галеры Кипра значительно превышали стартовые цены, установленные Сенатом. В 1342 г. сумма инканти галер Кипра составила 80–84 лиры гроссов вместо изначальной цены в 40 лир гроссов; в 1344 г. — 75–77 лиры вместо 60; в 1347 г. — 106–112 лир вместо 30[1547]. Рост инканти, увеличение числа галер, отправляемых Сенатом на Кипр, говорят не только о заинтересованности Венеции в рынке острова, снижении коммерческих рисков, стабилизации и ритмичности торговли, но и об увеличении, по меньшей мере, в два раза товарооборота между странами. Этот факт является еще одним подтверждением того, что многократно должна была вырасти численность венецианского купечества и лиц, обслуживавших венецианскую торговлю на Кипре. Следовательно, венецианская колония, по крайней мере, в Фамагусте — основном торговом центре острова, не могла не увеличиться. Уже к 1340-м гг. венецианцев в Фамагусте становится так много, что это начинает вызывать раздражение у местных жителей, которое иногда выливается в конфликты. Так, в 1349 г. в городе произошли серьезные столкновения с сицилийскими купцами, которые быстро переросли в антивенецианское выступление жителей Фамагусты. Согласно письмам Сената, разъяренная толпа, в неистовстве кричавшая: "Смерть венецианцам!" ("Moriantur Veneti, moriantur"), — нанесла гражданам республики тяжелые обиды и побои ("intulerunt graves iniurias et offensas"). Республика обвиняла короля Гуго IV в попустительстве зачинщикам беспорядков и даже подозревала его в симпатиях к ним[1548]. Следует, однако, отметить, что Гуго IV, как никто другой из кипрских монархов, не допускал доминирования одной торговой нации над другой в королевстве. Нарушая привилегии одних и жалуя их другим, противопоставляя одних другим, принижая сильных и поддерживая более слабых, ему удивительным образом всегда удавалось сохранять баланс сил торговых государств в королевстве, лавировать между ними, использовать их заинтересованность в кипрском рынке себе на пользу[1549].

Когда же после кипро-генуэзской войны политическая, а за ней и экономическая конъюнктура в Фамагусте изменилась не в пользу Венеции, это моментально сказалось на численности галер Кипра в венецианских конвоях и суммах их инканти. Отныне на остров Лузиньянов отправлялись одна, максимум две галеры, в задачу которых входил преимущественно вывоз кипрской сельскохозяйственной продукции: сахара и хлопка. Откуп галер Кипра на аукционах в Венеции в среднем был на 20–30 % ниже галер Александрии или Бейрута. Стоимость аренды галер Бейрута или Александрии в середине XV в. достигала 200260 лир гроссов, против обычных для Кипра 40–73 лир и максимум 164 лир гроссов в 1460 г.[1550] Причем, стоимость откупа галеры не зависела от удаленности порта от Венеции. Она зависела исключительно от нормы ожидаемой прибыли. Например, откуп галеры Негропонта, расположенного несравнимо ближе к Венеции, чем остров Лузиньянов, в 1460 г. достигает 210 лир гроссов, а Кипра всего лишь 164 лиры[1551]. Как и прежде, в цену аренды корабля закладывались все риски и предполагаемый доход патрона. В XV в. риск в целом и в Романии, и на Леванте значительно увеличивается из-за турецкой опасности и пиратства, процветавшего по всему Средиземноморью. Это обстоятельство заставляло и Сенат, и каждого патрона корабля заботиться о безопасности плавания и с особой тщательностью готовиться к выходу в море. В связи с этим решением Сената число арбалетчиков на борту каждого корабля было увеличено с 12–15 в середине XIV в. до 32 человек с 1430-х годов. Это касалось и галер Романии[1552], и галер, отправлявшихся в Восточное Средиземноморье, в том числе и на Кипр[1553]. Повышение степени риска должно было понижать суммы откупов галер на аукционах в Венеции. Однако увеличение объемов торговли с Востоком и, соответственно, уровня прибыли, получаемой от нее, наоборот, играли на их повышение. Другие документальные источники XV в. действительно фиксируют пусть не быстрый, скромный, медленный, но поступательный рост венецианской торговли с мусульманским Левантом, несмотря на все трудности, препятствия, прямые столкновения, аресты купцов и конфискации их товаров в землях султана Египта. Рост потребления в европейских странах, несомненно, стимулировал активность всех европейских торговых наций на Леванте; венецианцы среди них держали первенство[1554]. Отсюда столь высокие ставки галер Александрии и Бейрута и понижение инканти Кипра, который для венецианских купцов становится главным образом поставщиком лишь собственной продукции — несомненно важной, но отнюдь недостаточной для покрытия всех расходов на путешествие и для получения дохода откупщиком галеры. При благоприятных условиях навигации и при отсутствии чрезвычайных ситуаций патронам галер доставалось до половины прибыли от фрахтов[1555].

В середине XV в. для погрузки кипрских товаров венецианским кораблям разрешалось заходить в королевские порты: Пафос, Пископи и Лимассол, — центры сельскохозяйственных округов, являвшихся основными производителями вышеназванной продукции. В районе Пафоса, как уже отмечалось, располагались крупнейшие и известнейшие мастерские по переработке сахарного тростника и производства высококачественного сахара, известного во всем Средиземноморье. Время стоянки в Пафосе — максимально: оно могло доходить до 25 дней и значительно превышало обычный срок стоянки в порту Фамагусты (8 дней). Стоянка в Лимассоле и Пископи была совсем непродолжительной и, как правило, занимала 2–4 дня[1556]. Право погрузки товаров не в Фамагусте, а в королевских портах было явным достижением венецианцев в их торговой политике, ибо шло вразрез с пунктом кипро-генуэзского договора от 19 февраля 1383 г. об особом статусе