Меняя формат Судьбы - Татьяна Александровна Алюшина
– Пока я не уехал, вроде бы нет, только спорили. Сейчас приедем и узнаем, до чего они там договорились, – и спросил, посмотрев на неё: – Ты как? Сильно устала?
– Да нет, ничего. У меня через полчаса первый приём в доме. Успею отдохнуть до приезда Лены с Настенькой.
– До ужина достоишь? – переживал за неё Саныч.
– Для меня это даже не нагрузка, – объяснила Дарья. – Другое дело, что я сильно эмоционально и энергетически растратилась из-за утреннего происшествия и панической атаки. Но ничего, надо только выпить зелёного чая с моими травками и полежать до приёма. А что ты про ужин спрашиваешь, у нас что-то намечается?
– Ага, – подтвердил её догадки Сан Саныч, – женщины затеяли какой-то шикарный плов. А Егорычу отзвонился Кузьмин и предупредил, что приедет к нам на ужин, чтобы выказать свою благодарность, ну и рассказать про допрос Альберта, понятно, что в части, допустимой для передачи гражданским лицам.
Плов, о котором говорил Саныч, оказался совершенно потрясающим. А доклад Николая Фёдоровича о признаниях Альберта, под рюмашку и закуску с соленьями и этот самый шикарный плов, «в части допустимой» вышел практически полным пересказом всего допроса и по большей части подтвердил все сделанные Дарьей предположения.
– Он же «манекенщик», как верно назвала его Дарья Романовна, – довольный быстрой поимкой преступника, воодушевлённо объяснял Кузьмин. – Он им работал и выступал в клубах Москвы в этом качестве, и как бодибилдер на сцене отметился. Он умеет пользоваться гримом и всякими артистическими приспособлениями и изменил себе внешность: надел отличный парик с длинными волосами, подложил валики в щёки и в нос, расширив овал лица, загримировался, придав лицу возраста, вставил цветные контактные линзы и надел очки. Для провинциального города вполне себе неплохая маскировка.
– Ну и валил бы на хрен, раз так замаскировал внешность, – возмутилась Дарья. – Зачем он вообще заморочился захватом вместо того, чтобы раствориться по-тихому в другой области или где-то в стране? – спросила она, недоумевая. – Ему же надо было бежать куда подальше, а не светиться, как единственный маяк в темноте.
– А не мог он убежать, Дарья Романовна, – ответил ей полковник, поясняя: – На машине выехать из города ему было невозможно, мы перекрыли не только три основные трассы, но и все второстепенные дороги, и даже кое-какие просёлочные и проверяли всех выезжающих. К тому же после урагана по грунтовкам и лесным дорогам проехать вообще невозможно до сих пор, настолько они завалены поломанными деревьями, мусором, а многие из них основательно размыты, а то и вовсе затоплены по колеям. Уйти морем без вариантов: каждый сантиметр акватории и прибрежной полосы находится под постоянным слежением и мониторится двадцать четыре на семь, там даже одинокому пловцу незамеченным не проплыть, не говоря уж про какое-нибудь судно.
– Пешком через горы? – выдвинула предположение Лидия Григорьевна.
– Не, все тропы под пристальным вниманием, – покрутил отрицательно головой Кузьмин. – Мы же в приграничной полосе находимся и в зоне особого риска для атак. А протопать по дикой и сильно пересечённой местности сотню километров очень непросто. Да и куда выйти в результате? Мы же не стыкуемся с соседней областью. Пилить пёхом несколько сотен километров, прячась по кустам и оврагам? Это Альбертик-то? – хохотнул полковник, видимо, живо представив себе эту картинку.
– Ну да, понятно, – кивнула, соглашаясь с ним, Лидия Григорьевна.
– А почему он не уехал сразу же, той же ночью, когда произошло убийство? – спросила Дарья.
– А не смог, – хохотнул Кузьмин. – В этой истории, впрочем, по опыту скажу, как и в любом ином убийстве, полно случайностей и неожиданных поворотов. Он бы умотал в ту же ночь, что и собирался сделать. Примчался домой, чтобы собрать вещички и взять наличность из сейфа, но тут к нему заявилась его бухгалтерша, заподозрившая, что Альбертик таки ходит «на сторону», и решившая устроить мужику сюрприз. Сюрприз определённо удался, поскольку пришлось ему успокаивать даму и «отрабатывать» сексуальные обязательства. А к утру он решил, что раз за ним до сих пор не пришла полиция, то его никто и не подозревает и о его встрече с Рыковой даже не знает, и всё при таком раскладе тогда в порядке. И только у порога СК вспомнил про их поцелуй с Евгенией и про такси с пассажирами, которые это видели.
– Ну хорошо, выбраться из города и района у Альберта не было никакой возможности, но он же где-то прятался все это время? – принялась рассуждать вслух Дарья. – Ну и сидел бы себе там, пока всё не уляжется и его не перестанут искать.
– И сколько же это ему сидеть пришлось бы? – снова бодренько хохотнул Николай Фёдорович. – Полгода, год? И кто бы его кормил-поил и прятал всё это время? Любящий папаня? Родня? Женщина? Очень сомнительно. Хотя, конечно, варианты эвакуации Альберта возможны разные, и, если бы Николаев-старший был сейчас в городе, наверняка бы он что-то придумал и замутил какую-нибудь схему, уж очень мужик ушлый и продуманный. Но младшенькому не повезло, папенька как раз отсутствует и спасти сыночка не может. Завтра у Альберта пройдёт психолого-психиатрическая экспертиза, но даже без неё по первичному опросу наш штатный психолог подтверждает полную его вменяемость и то, что он отдавал отчёт своим действиям, но при этом находился в состоянии тяжёлого стресса и панической частичной невменяемости, – с удовольствием поедая плов, рассказывал Кузьмин.
– Николай Фёдорович, – обратилась к нему Дарья, выждав, пока тот насладится очередной порцией плова, – так он признался в убийстве Рыковой?
– Нет, в самом убийстве не признался и продолжает упорно настаивать, что убил не он, а другой человек, – с довольством профессионального рассказчика, сумевшего увлечь своих слушателей захватывающей интригой, «доводил до сведения» полковник. – Но в попытке её убийства он признался и дал подробные показания о том, почему решился на убийство и как его осуществлял.
– Расскажете? – спросила полковника Лидия Григорьевна. – Уж очень нам интересно.
– Ну, что смогу, расскажу, но коротенько-конспективно, – покивал Кузьмин и с явным удовольствием приступил к рассказу: – Всё началось год назад, когда произошёл скандал с мордобоем между Альбертом и мадам Рыковой. Как показал Николаев, буквально через три дня после того происшествия они снова столкнулись с Евгенией Артаковной, причём в том же доме. Альберт, уверенный, что его оградили от встречи с Рыковой, пришёл что-то уточнить по дизайну, уж очень важным был для его фирмы этот заказ. Рыкову же туда принесло проверить и узнать, когда вся эта бодяга с ремонтом закончится. Дама была слегка подшофе и, увидев Альбертика, даже извинилась за «недопонимание» между ними и предложила это обсудить. Он вроде как
