Друг отца. Под запретом - Джулия Ромуш

Голову поворачиваю и с Гордеевым нос к носу встречаюсь. Ресничками хлопаю. Мило улыбаюсь.

— Или вы хотели, чтобы я машину повела, Артём Юрьевич?

Я понимаю, почему он так дышит. Почему так смотрит. Потому что моя юбочка задралась вверх, когда я садилась. А кое-кто у нас здесь в переходном возрасте, и дружка в штанах удерживать очень и очень сложно. Вот так, Артём Юрьевич. Это чтобы ты знал, что на каждую твою угрозу у меня есть оружие. Доведу до белого каления и моргнуть не успеешь.

"Тебе нравится, что он так реагирует, поэтому бесишь?"

Шикаю на внутренний голос. С каких это пор он начал в другие ворота играть? Были же заодно.

— Ты в жизни за руль моей тачки не сядешь, усекла? — Рявкает. А мои глаза азартом вспыхивают. Это вызов или мне показалось?

— Как скажете, Артём Юрьевич. — Растягиваю губы ещё шире.

Гордеев зубами клацает, а после заводит тачку. Музыку включает так громко, что я удивляюсь, как у меня к концу поездки кровь из ушей идти не начинает. Вкус на музыку у него, конечно, ужасный. Обязательно завтра ему об этом скажу.

Но тут все мысли о том, как я буду завтра бесить Гордеева, из головы вылетают. Потому что я вижу в нашем дворе знакомую машину. Вот почему папочка так настаивал, чтобы я домой ехала, а не к Ирке. Он позвал в гости Крылова и, скорее всего... ну, конечно. Я замечаю на крыльце дома Егора. Крылов приехал с сыном, и это не просто так. Отец пошёл мне на уступки. Устроил на практику к Гордееву и тут же манипулирует. Приглашает очередного кандидата в женихи.

В любой другой ситуации я была бы зла на отца. Но не сейчас. Потому что... Сама не понимаю, как эти идеи в моей голове рождаются. Гордеев предупреждает меня не ходить по лезвию ножа, а для меня это как будто вызов.

Выхожу из машины, чувствую, как взгляд Гордеева спину прожигает.

— Егор, привет, — растягиваю губы в улыбке, а после висну у парня на шее и чмокаю его в щеку.

Нужно говорить, что моя спина в эту секунду пылать начинает? Это Гордеев... его взгляд. Он продолжает смотреть и то, что я Егора обнимаю, ему ой как не нравится.

Нужно же вам сказать. Егора я давно знаю. Никаких романтических чувств не питаю. Но... вот мой папочка совсем наоборот. Нет, к Егорке он ничего не питает. Он скорее спит и видит, как вручит меня ему. Слово с него возьмёт, что меня никто и никогда не обидит. За одно место его держать будет всю жизнь. За бамбончики его. Это же шикарно, когда из зятя можно верёвки вить. Вот только папочка одного не учёл, что я Егорку доведу до дурки быстрее, чем он успеет с ним дела общие мутить и бизнес начать вести.

— А я думал ты уже не приедешь, — Егорка скромно улыбается.

Я знаю, что ему нравлюсь. Нет, курсы таро не проходила. Он мне сам несколько месяцев назад признался. Я тогда всё свела к тому, что как хорошо, что мы друзья. За щеку его потрепала и в лоб поцеловала. Но вот он продолжает на меня смотреть этим взглядом...

Я не плохой человек, понятно?! Просто... Бесить Гордеева — это отдельный вид оргазма. Аж пальчики на ногах поджимаются, когда слышу скрип его зубов.

— Хотел всё сам съесть? — Улыбаюсь шире, слегка толкаю Егора в плечо, но со стороны это выглядит так, что я к нему жмусь.

— Артём! Наконец-то! А я звоню-звоню, что с твоим телефоном? — Папа выходит на улицу. Жмёт руку Гордееву. На меня взгляд бросает. И стоит ему увидеть, что я рядом с Егором стою, как одобрительно улыбается. Закатываю глаза, папа опять желаемое за действительное принимает.

— Разрядился, наверное.

— У меня там с договорами проблема. Ты мне позарез нужен. А после все вместе поужинаем. Даже не думай отказываться. Уже распоряжение дал на всех привезти.

"Ещё и поест на халяву" — возмущается внутренний голос.

— Я переоденусь и спущусь, — хлопаю Егорку по плечу и направляюсь в дом.

Внутри всё бурлит и взрывается. Я знаю это состояние. Это адреналин внутри меня закипает. У меня такое бывает. Когда хочу в игре выиграть. Написать лучше всех реферат. Быть самой красивой на празднике. Короче, когда цели определённой добиться хочу. А сейчас... сейчас моя цель меня саму пугает. Я хочу, чтобы Гордеев признался, что я лучшее, что с ним случалось. И что лучше меня у него никогда не было и не будет! А ещё, чтобы ревновал хочу. Вот так. Кто-то скажет, что я избалованная и привыкла получать всё, что пожелаю? Я это называю иначе — целеустремлённая.

Захожу в свою комнату, скидываю с себя одежду и быстренько иду в душ. Нужно освежиться перед новой схваткой. Не помню, чтобы хоть кто-то вызывал во мне такую адскую смесь диких эмоций как Гордеев. Это, наверное, как какая-то опасная гонка. Понимаешь, что на каждом повороте можешь расшибиться, но лишь сильнее педаль газа в пол вдавливаешь.

Я стою перед шкафом, перебираю наряды, но всё, что я вижу, либо слишком откровенное, либо, наоборот, слишком папе на радость. Нужно что-то среднее: чтобы отец ничего не заподозрил, а Гордеев... Ну, скажем, немного вышел из себя.

Наконец, я останавливаюсь на облегающем платье приглушённого тёмно-зелёного оттенка. Не слишком ярком, но элегантно подчёркивающем талию. Длина — идеальная, чуть выше колена. Достаточно, чтобы заинтересовать, но не вызывать вопросов.

Подчёркиваю линию глаз, наношу лёгкий блеск и проверяю себя в зеркале. Отлично. Если кто-то в этом доме сегодня и потеряет самообладание, то точно не я.

Спускаясь по лестнице, слышу голоса. Все уже за столом, обмениваются фразами о бизнесе и договорах.

Егор подскакивает, как только я подхожу к столу, отодвигает для меня стул и почти галантно склоняется рядом.

— Шикарно выглядишь, — шепчет мне на ухо.

Нотка раздражения моментально начинает вибрировать внутри. Какого чёрта, Егорка? Но когда чувствую на себе взгляд, который обжигает кожу, то растягиваю губы в улыбке.

— Что тебе положить? — Егор старается слишком много. Но я же воспитанная. Продолжаю улыбаться.

— Ой, креветки, — довольно взвизгиваю, — их хочу, ужасно голодная.

Слышу, как закашливается Гордеев. Ещё и напротив меня гад сидит. Да, я проголодалась и что?! У меня обмен веществ хороший! Быстро всё переваривается.

Я втягиваю в себя креветочку без всякой задней мысли, но