Развод. Она не твоя - Маргарита Дюжева
По-моему, уже попахивало паранойей.
Мне это было настолько не свойственно и так сильно напрягало, что я едва дождалась, когда дочь заснет и отправилась на серьезный разговор с мужем.
Он как ни в чем не бывало ковырялся в телефоне, смотрел ролики, иногда усмехался, и уж точно не ждал, что я снова вернусь к прежней теме.
— Я хочу обсудить сегодняшнее происшествие.
После этих моих слов он сначала замер, потом поднял к потолку взгляд, полный бескрайнего страдания.
— Маш, давай закроем эту тему. Я с работы. Я устал…
— У тебя сегодня официальный выходной, — напомнила я, — и с чего ты в послеобеденное время ломанулся на работу, я так и не поняла.
Кстати, да. Странно.
Сегодня вообще какой-то странный день.
— Что за допрос? — нахмурился Семен, — тебе поругаться на ночь глядя захотелось?
— Возможно. Все будет зависеть от твоих ответов.
— Блин, Маш, ну обязательно перед сном мозги выносить какой-то ерундой?
— Обязательно. Я не стала продолжать днем, чтобы не расстраивать и не пугать Аришку, но сейчас хочу расставить все точки над и.
— Начина-а-ется, — он досадливо цыкнул и отложил в сторону телефон, — опять будешь цепляться к тому, что я оставил дочь со Спиридоновской помощницей?
— Буду. Но позже, — кивнула я, — для начала скажи, откуда у Арины новое платье?
Судя по вытянувшейся физиономии, этого вопроса он точно не ждал.
— Маш, ты о чем вообще? — раздраженно спросил он, — какое на фиг новое платье?
— Розовое, в горох, — как и в чем не бывало пояснила я, наблюдая за его реакцией.
Занервничал.
Так с виду и не скажешь, но я знала его как облупленного и подмечала мелкие штрихи, выдающие возбужденное состояние – одна бровь якобы нагло вскинута, рваное движение плечом, сморщенный нос. Все это верные признаки того, что муж был не так спокоен, как хотел казаться.
— Я вообще не понимаю, о чем ты.
— Да? — я сложила руки на груди, — очень странно. Обычно ты ей желтые колготки с салатовым платьем надеваешь и сверху синюю кофту, а тут даже заколки в цвет подобрал.
— Какие на фиг заколки, я даже внимания не обратил…
Жестам оборвав поток возмущения, я прошла мимо кровати, взяла с подоконника пакет с платьем и перекинула его мужу:
— Теперь припоминаешь?
Он без интереса помял пакет в руках и бросил его обратно.
— Я взял первое попавшееся платье в шкафу.
— Ты не мог его взять, потому что я такого не покупала. Его в принципе там быть не могло. И мне крайне интересно, где ты его откопал.
У него нервно дернулась щека:
— Я еще раз повторяю, сунул руку в шкаф и вытащил первую попавшуюся тряпку.
— А я еще раз повторяю, что этой тряпки там не было.
— Да у тебя там такие завалы, что черт ногу сломит! У нас с тобой на двоих барахла меньше, чем у Арины. Ты столько всего покупаешь, что про половину даже не вспоминаешь, а потом раздаешь новое, с бирками.
Тут он, конечно, прав. Я не могла удержаться, когда видела все эти кукольные платьишки, кофточки, туфельки и скупала все просто в баснословных количествах. А потом нередко приходилось раздавать, потому что Аришка вырастала из вещей ни разу их не надев. Все так.
Но вот в чем муж точно ошибся, так это в том, что я не помнила свои покупки.
Еще как помнила. Каждую вещичку. Где купила, когда, и кто в этот момент был рядом.
Так вот, розового платья в горох я точно не приобретала и была готова поклясться в этом перед кем угодно.
— Этого платья там не было, — твердо повторила я, вызывая у мужа скрип зубов.
— Слушай, чего ты от меня хочешь? — вспылил он, — я понятия не имею, что там за платье. Взял первое попавшееся, одел ребенка, пошел гулять и все.
Врал. Врал прямо в глаза, и я понятия не имела в чем дело.
С чего это мой муж, которому я верила, как самой себе начал крутиться ужом и огрызаться на пустом месте.
Чем дольше продолжался этот разговор, тем сильнее меня придавливало плитой дурных предчувствий.
— Надо же, как странно, — изображая крайнюю степень задумчивости, я потерла бровь, — нашел в шкафу несуществующее платье… Ладно, допустим, там открылся проход в другой мир, и кто-то любезно доставил оттуда загадочную вещь. И не просто доставил, а еще надушил так, что не продохнуть.
— Маш, ты меня довести решила? — сквозь зубы процедил Абрамов.
— А ты понюхай, — я швырнула пакет обратно. Он едва не угодил мужу прямо в физиономию, лишь в последний момент тот успел прикрыть нос ладонью.
— Тебе надо ты и нюхай, — пакет улетел обратно ко мне, — бред какой-то несешь.
— Да ты что… если это и правда бред, то воняет он точно так же, как помощница Спиридонова. Тебе так не кажется? — С этими словами я достала платье, подошла к мужу и буквально ткнула тряпкой в нос. И пока он матерился, отпихивая мою руку, жестко произнесла, — а вот теперь возвращаемся к тому, что произошло сегодня днем.
А вот теперь он разозлился.
На слегка щетинистых щеках проступил румянец, в глазах заплясали молнии.
Можно было бы заткнуться и не разжигать конфликт еще сильнее, но дело касалось ребенка, и я не могла пустить все на самотек. Тем более, когда творилось что-то настолько странное и непонятное.
— Маша, — он предупреждающе качнул головой, — завязывай.
— Завяжу. Обязательно. Но не раньше, чем ты мне дашь вразумительные ответы на мои вопросы. Пока ничего кроме мычания и нелепицы я не услышала.
— Что ты хочешь от меня узнать? Откуда взялось это платье? Понятия не имею. Взял из шкафа. Почему с Аришкой была Анна? Я уже объяснял, мне нужно было отойти в уборную.
— На час? Два? Сколько времени
