Развод. Она не твоя - Маргарита Дюжева

Я ничего не могла сделать, чтобы помочь. Разве что не мешаться под ногами, и встречать его – хмурого и уставшего – улыбкой и теплом. Окружить заботой.

Мне доставляло удовольствие заботиться о нем, и видеть, как мужской взгляд становится мягче в ответ на эту заботу.

Я чувствовала отдачу. Пусть молчаливую и не слишком эмоциональную, и в то же время искреннюю. Простое прикосновение к плечу, вопрос «как прошел твой день», плед, накинутый на плечи.

Оказывается, это так здорово, когда не только забирают, но и что-то дают взамен.

Как жаль, что раньше я этого не знала.

К приезду Александра у меня был готов незатейливый ужин – тушеное мясо, рис.

Я рассчитывала на спокойный вечер, но он, едва переступив через порог, огорошил меня признанием:

— Мы, наконец, разобрались с Каталовой.

И все. У меня сердце ухнуло до колен. В груди заломило, дыхание сорвалось.

— Что-то выяснили?

— Дай мне пять минут. И я все расскажу.

Пока он переодевался, я накладывала еду, позорно дребезжа посудой – руки тряслись. Чуть не расплескала чай.

И когда он вернулся, уже сидела за столом – неестественно прямая, будто палку проглотила и почему-то испуганная.

Саша сел напротив меня, подтянул к себе тарелку и глубоко вдохнул:

— Пахнет вкусно.

— Спасибо… Так что там с Анной?

Он поморщился:

— Ненормальная она.

— Саш! — в сердцах воскликнула я, — ну не тяни, пожалуйста.

— Даже не думал. Она ненормальная. Скажи, ты помнишь, в каком роддоме рожала Аринку?

— Конечно, помню. Меня всю беременность вел один врач, к нему и пошла на коммерческой основе.

Семен тогда еще все нервы мне вымотал своим: а почему бы тебе не сделать это бесплатно. Раньше женщины вообще в поле рожали, и ничего страшного.

Тогда я была так погружена в будущее долгожданное материнство, что даже слушать его не стала. Что угодно была готова отдать, лишь бы все прошло идеально.

— А помнишь ли ты там случай с погибшим ребенком?

— Как не помнить. Мы тогда все в шоке были. В соседней палате, у девушки трагедия случилась. Ни с того, ни с сего. Жалко ее было очень. Она так рыдала, так кричала.

— Этой девушкой была Анна Каталова, — огорошил меня Семен, — она родила в один день с тобой. Дочь. К сожалению, та прожила всего пару дней. И ее мать, наша дорогая Анна, на этой почве начала плыть кукухой. С виду все нормально – пришла в себя, смирилась, но на самом деле все оказалось гораздо серьезнее. Она убедила себя, что ребенок жив, просто его украли недоброжелатели. Подменили.

— Погоди…Она считает, что Арина на самом деле ее дочь?!

— Она в это свято верит. Судя по переписке, которую мы взломали, ее закоротило, когда она пришла к Спиридонову на стажировку. Изначально Абрамов ее совершенно не интересовал. Но потом Анна увидела вас с ним, узнала тебя и решила, что Арина – ее дочь. Она решила действовать через Семена, чтобы подобраться к ребенку. Дальше ты знаешь.

— Боже, боже, боже, — я не могла усидеть на месте. Вскочила из-за стола и принялась ходить из угла в угол, — и мой ребенок там, с ней…

От страха сводило внутренности.

Она же чокнутая! Просто больная на всю голову.

Я могу ее понять, такая трагедия, но… Нет, не могу. И не хочу. И не буду.

Это моя дочь! А не заплатка для душевнобольных.

— Маш, успокойся. Сядь.

— Не могу.

— Сядь, — Александр поймал меня за руку и вынудил опуститься на стул рядом с ним, — мы ее заберем.

— Как? — я всплеснула руками, — вломишься и силой вырвешь Аринку у них и лап? Или выкрадешь по-тихому? Он сразу поймет, что я к этому причастна. Подключит полицию, прокуратуру и всех, кого только можно. И они будут на его стороне – потому что официально, я — умалишенная, представляющая опасность не только для себя, но и для ребенка. Начнутся поиски, травля. Нас не оставят в покое. Никогда.

От понимания этого меня выворачивало наизнанку.

Как же так? Как, мать вашу, так?!

Почему вся моя жизнь, пусть не очень правильная и полная досадных ошибок, в итоге скатилась к такому фарсу? В разменную монету, которой так легко и безжалостно распоряжался Абрамов.

Столько лет прожили вместе… Столько долгих лет! И в итоге он меня просто в фарш прокрутил. Цинично, хладнокровно, без сожалений. Из-за денег и стремления к сытой жизни.

Тварь. Какая же он все-таки тварь.

Хотелось выть, рвать волосы на голове, биться в истерике. Только это все бесполезно и бессмысленно. Единственный, кто мог мне помочь – это человек, сидевший рядом и ободряюще сжимавший мою руку.

— А что Спиридонов?

— А что с ним? — Саша брезгливо сморщился. — доживает последние спокойные дни.

— Он знал, что его безумная дочь нацелена на чужого ребенка?

— Боюсь, что как раз Анна своей одержимостью и спровоцировала его на выбор жертвы. Он увидел ее интерес, все просчитал, и стал подогревать его, чтобы прочнее загнать Семена в ловушку. Мол, только такой красавец и достоин быть будущим зятьком. Сыграл на тщеславии. Чтобы усыпить бдительность и втянуть в авантюру.

О, да, тщеславия у Абрамова хоть отбавляй.

Уверена, у него даже мысли не возникло, почему такая холеная богатая красотка, как Аннечка Каталова обратила внимание на весьма посредственного, пусть не бедного и при должности, но не дотягивающего до нее ни по каким параметрам, мужика. Он искренне считал себя офигенным, достойным самого лучшего, королем. И легко проглотил наживку, которую ему вложили в рот.

— Я бы хотела видеть его лицо, когда он поймет, что все потерял.

— Увидишь, — улыбнулся Саша, — обещаю. Я дам тебе возможность сплясать на его костях.

Это самое прекрасное, что мне когда-либо доводилось слышать в своей жизни.

Если сначала я умирала от страха и отчаяния, и была готова забиться в первую попавшуюся нору, то теперь жаждала мести. Он должен за все заплатить.

Самое жуткое во всей этой ситуации, что все преследовали свои цели, но мало кого волновала судьба Арины.

Спиридонову – плевать. Для него она всего лишь кубик в сложной схеме. Она притягивает Анну, Анна притягивает Семена.

Семен, наверное, ее в какой-то степени любит, но в первую очередь