Прописывая правила - Сагара Люкс
Мой желудок ухает вниз. Грейсон был у меня дома? Когда? И что он там искал?
Он проводит рукой по волосам, ругаясь.
— Она не могла раствориться в воздухе!
Внезапно Ник, будто что-то увидев, наклоняется. Я не вижу, что он делает, но могу предположить. Когда он снова выпрямляется, на его лице широкая улыбка, а между пальцами зажато что-то маленькое и тёмное.
— Я нашёл!
Меня охватывает ужас, когда узнаю флешку, которую дал мне Аид и которую я уронила незадолго до того, как сбежала из офиса.
— Я же говорил, что это она!
Грейсон крепко сжимает кулаки, но не отвечает.
Мало того: когда Ник протягивает флешку ему, он не решается её забрать.
— Я могу отнести её Хадсону, если ты не хочешь.
С неохотой Грейсон сжимает флешку в кулаке.
— Всё в порядке.
Когда он отворачивается, Ник кладёт руку ему на плечо.
— Ты хороший агент, Грейсон.
Он качает головой, смиряясь.
— Если бы я был хорошим агентом, я бы не оставил её одну. Вчера вечером Александра была уставшей и расстроенной. Я должен был остаться с ней.
— Ты найдёшь её, — успокаивает его Ник. — Если есть...
Изображение внезапно замирает, как будто кто-то остановил его. По моей влажной от пота коже пробегает дрожь.
Я больше не одна.
Томас стоит позади меня. После душа его аромат становится ещё более насыщенным.
Этого достаточно, чтобы заставить меня сжать бёдра — и поднять подбородок.
— Грейсон ищет меня.
Он продвигается медленно, шаг за шагом. Воздух становится густым. Удушливым.
Его руки скользят по моим плечам, затем по шее. Пальцы холодные.
Но голос у него тихий. Суровый.
— Он не найдёт тебя, Александра.
Я откидываю голову назад, не зная, дать ли ему больше пространства или уклониться от его прикосновений.
— Ты не можешь держать меня здесь вечно.
— Это не означает, что я откажусь от попыток.
У меня перехватывает дыхание, когда он скользит рукой вниз и хватает меня за грудь.
Сильно.
— Томас...
Он наклоняется ко мне и касается губами моего уха. У меня подгибаются пальцы ног, когда при одном только звуке его голоса всё погружается во тьму.
— Используй правильное имя.
У меня перехватывает дыхание. Накрываю его руку своей, обхватив свою грудь.
Сжимаю пальцы, пока не начинаю чувствовать, как ногти впиваются в его плоть. Моё дыхание учащается. Несколько мгновений я ничего не делаю, только борюсь.
С ним.
С разумом.
С собой.
Наконец сдаюсь. Сокрушительно.
Выгибаю спину и уступаю ему.
— Аид...
Мой стул опрокидывается. Я встаю, а затем сажусь на стол. Его руки повсюду.
Вокруг моего горла. На моих бёдрах.
Между бёдер.
Я испускаю безумный крик. Отчаянный. Вместо того чтобы замедлиться, Аид поднимает меня и тащит в самую тёмную часть комнаты. Бросает на твёрдую, неровную поверхность. Когда я цепляюсь за неё, в мою ладонь вонзается щепка.
Он прижимает руку к моей грудной клетке, удерживая меня.
Мне хочется закричать, но когда он касается губами моего живота, у меня перехватывает дыхание, и я не могу издать ни звука. Его пальцы ловко скользят по моему телу. Он поддевает край моей футболки, и она поднимается сантиметр за сантиметром, обнажая живот и грудь. Я прикусываю губу, сдерживая ругательство.
— Сделай это, — уговаривает он меня.
Я цепляюсь за стол.
— Что?
Его тёплое дыхание ласкает мою кожу. Несмотря на темноту и закрытые глаза, я почти вижу его. Нет. Я чувствую его.
Он улыбается.
— Умоляй.
Мои руки скользят по поверхности стола, на который он меня положил, пока я не обнаруживаю цепи, которые он использует для тренировок. Я цепляюсь за них изо всех сил.
С отчаянием.
— Я обещал тебе, Александра. Если ты скажешь чего хочешь, и попросишь меня правильным образом, я дам тебе это.
Ад, который он мне обещал, находится всего в нескольких шагах.
Мне даже не нужно протягивать руку, чтобы ощутить его.
Всё, что мне нужно сделать, — это попросить.
Но я этого не делаю.
Пока нет.
— Это... неправильно. — Он опускает руки мне на колени. Широко их разводит, обнажая меня. Мои бёдра вздрагивают, а голос начинает дрожать. — Однажды ты окажешься в тюрьме за то, что сделал. Они могут попросить меня арестовать тебя или...
Он прижимается тазом к моей интимности, и я замираю. Он возбуждён. Его твёрдый член, всё ещё прикрытый брюками, трётся между моих бёдер.
— Ты хочешь, чтобы я ушёл?
Мои ноги действуют раньше, чем рот. Я обхватываю ногами его бёдра и притягиваю к себе, и он начинает двигаться, как будто трахает меня.
Наше дыхание — прерывистое — нарушает тишину.
— Хочешь, чтобы я тебя отпустил? — настаивает он.
Я стискиваю зубы от ярости.
— Не смей.
Он проводит пальцем по моей щели. Медленно. Я такая мокрая, — и такая готовая — что почти чувствую боль.
— Сейчас или никогда, Александра. Что ты хочешь?
На меня надвигается тьма.
Никогда ещё это не было так опасно и так заманчиво.
Если я сдамся сейчас, то пути назад уже не будет.
Проблема в том, что у меня нет альтернативы.
Сопротивляться ему — не вариант.
И никогда не было.
Потому что я хочу его, но не с сегодняшнего вечера. С того момента, как впервые увидела его. С того момента, как он указал на меня пальцем и сказал, что выбирает меня.
Он мог выбрать кого угодно.
Я должна была желать другого.
Вместо этого я хочу именно его.
Благоговею.
И умоляю.
АИД
В первый раз Александра произносит моё имя шёпотом, словно умоляя.
Возбуждая, я впиваюсь пальцами в её бёдра.
— Громче.
Её грудь вздымается, набирая воздух.
— Аид, — повторяет она, на этот раз намного громче.
— Ещё раз, — приказываю я.
Наконец она выкрикивает имя. Её голос эхом разносится по комнате — и в моей голове. Он обрывается, когда, приподнявшись со стола, Александра расстёгивает мой ремень и обхватывает пальцами возбуждённый член. Моя реакция инстинктивна. И яростная.
Я впиваюсь пальцами в горловину её футболки и разрывают ткань. Александра задыхается, не знаю, от страха или от ощущения холода на коже. Когда я хватаю её за грудь, она выгибает спину. Её бёдра движутся навстречу моим, стремясь
