Преследуй меня - Бьянка Коул

Его пальцы собственнически сжимаются. — Передумала?

— Нет, — отвечаю я. — Просто это на меня не похоже.

— Разве нет? — Его глаза ищут мои в тусклом свете. — Я думаю, что это именно то, кто ты есть. Ты просто пряталась.

Мое сердце бешено колотится от его слов. Он видит сквозь мой тщательно выстроенный фасад с пугающей точностью. Встреча в галерее прокручивается в моей голове — как быстро мой контроль разрушился под его прикосновением, как отчаянно я нуждалась в нем.

Машина скользит по улицам Бостона, с каждой милей приближая нас к его пентхаусу. Я изучаю наше отражение в тонированном окне — его властное присутствие рядом с моим маленьким телом, его рука, заявляющая права на меня. Контраст не должен так сильно волновать меня.

— Твой пульс учащается. — Его большой палец поглаживает внутреннюю сторону моего бедра. — Ты нервничаешь?

— Да, — признаю я, не видя смысла лгать. — Но не боюсь.

Появляется едва заметный изгиб его губ. — Хорошая девочка.

От этих двух слов по мне пробегает еще одна дрожь. Я прижимаюсь к его крепкому телу, вдыхая запах его дорогого одеколона, смешанный с чем-то чисто мужским. Его рука скользит по моим плечам, притягивая меня ближе.

Городские огни размываются по мере того, как мы въезжаем все глубже в сердце Бостона. Каждая секунда затягивает меня все дальше в мир Николая — опасный, захватывающий, и почему-то именно туда, где мое место.

Машина останавливается перед изящным высотным зданием, уходящим в ночное небо. Прежде чем я успеваю взяться за ручку, Николай открывает мою дверцу и протягивает руку. Несмотря на то, как грубо он прижал меня к стене галереи менее часа назад, он ведет себя как джентльмен. Воспоминание заставляет меня сжимать бедра вместе.

Частный лифт возносит нас на верхний этаж, рука Николая властно лежит на моей пояснице. Когда двери открываются, у меня перехватывает дыхание. Из окон от пола до потолка открывается вид на сверкающий горизонт Бостона, город раскинулся под нами, как россыпь бриллиантов на черном бархате.

— Красиво, не правда ли? Голос Николая грохочет у самого моего уха.

Я киваю, в оцепенении направляясь к окнам. Река Чарльз змеится по городу, лунный свет танцует на ее поверхности.

— Выпьешь? — Он уже у хрустального графина, в янтарной жидкости отражаются городские огни.

— Пожалуйста. — Мой голос звучит хрипло. Мне нужно что-нибудь, чтобы успокоить нервы.

Он протягивает мне бокал, его пальцы касаются моих. Даже от этого небольшого прикосновения по моей руке пробегает электричество. Я делаю глоток, позволяя мягкому виски согреть мое горло.

Николай наблюдает за мной поверх края своего бокала, его манящие серые глаза многообещающе темнеют. Воздух становится густым и заряженным ожиданием. Я переминаюсь с ноги на ногу, остро ощущая его присутствие, чувствуя, как натягивается пиджак на его широких плечах.

— Пойдем. — Он указывает на кожаный диван. — Сядь со мной.

Я сажусь на край, мою кожу покалывает, когда он устраивается рядом со мной. Пространство между нами потрескивает от напряжения. Я делаю еще глоток виски, но ничто не может притупить ощущения его тела рядом с моим, воспоминания о его руках на моей коже, о том, как он заставил меня выкрикивать его имя.

Я таю от прикосновений Николая, когда его сильные руки снимают напряжение с моих плеч. Его пальцы находят каждый узел, каждую напряженную точку, разрушая их с отработанной точностью.

— Ты переносишь слишком много напряжения, малышка. — Его большие пальцы нажимают на особенно тугое местечко, срывая стон с моих губ. — Позволь мне позаботиться обо всем.

— Люди, которые...

— Мы с братьями разберемся с ублюдками, создающими проблемы. — Его голос становится жестче. — Тебе больше не нужно о них беспокоиться.

Я прикусываю нижнюю губу, переваривая его слова. Мое исследование Николая Иванова выявило достаточно — распространяемые шепотом слухи, таинственные исчезновения его врагов и железную хватку, которой его семья управляет преступным миром Бостона. Я точно знаю, что означает “разобраться”.

— Что с ними будет? — Спрашиваю я.

Его руки останавливаются на моих плечах. — Ты действительно хочешь знать?

Я поворачиваюсь к нему лицом, встречаясь с этими серо-стальными глазами. — Да.

— Они угрожали тому, что принадлежит мне. — Его хватка собственнически усиливается. — У таких действий есть последствия.

Дрожь пробегает по мне — не от страха, а от мрачного трепета его слов. Я должна быть в ужасе. Я должна бежать. Вместо этого я прислоняюсь к его груди, позволяя его рукам обвиться вокруг меня.

— Ты... — я с трудом сглатываю. — Ты убьешь их?

Его грудь сотрясается от мрачного смеха. — Такие прямые вопросы, малышка. — Его губы касаются моего уха. — Тебя это беспокоит?

Честный ответ удивляет даже меня. «Нет». Они лишили бы меня моего бизнеса — галереи, над открытием и продолжением которой я усердно работала.

Его руки скользят по моим рукам, оставляя после себя мурашки. — Тогда да. Они будут примером для всех, кто подумает прикоснуться к тому, что принадлежит мне.

Мое сердце переполняется эмоциями — благодарностью, желанием и чем-то более глубоким, чему я не готова дать название. Прежде чем я успеваю обдумать это, я поворачиваюсь в объятиях Николая и прижимаюсь своими губами к его губам. Это первый раз, когда я инициирую поцелуй между нами, и значение этого не ускользнуло от меня.

Николай на долю секунды замирает, явно удивленный моим смелым поступком. Затем его руки запутываются в моих волосах, и он берет поцелуй под свой контроль, углубляя его, пока я не начинаю задыхаться у его рта.

— Такой огонь, — шепчет он мне в губы. Его руки скользят вниз, к моим бедрам. — Иди сюда, малышка.

Он сажает меня к себе на колени, и я сажусь на него верхом, мое платье задирается вверх по бедрам. В этой позе наши тела соприкасаются, и я чувствую, какой он твердый под сшитыми на заказ брюками.

Я двигаю бедрами, заставляя его резко вдохнуть. Его пальцы впиваются в мою талию, поощряя движение. От трения по мне пробегают искры удовольствия, и я делаю это снова, на этот раз жестче.

— Вот и все, — рычит он, направляя мой ритм руками. — Покажи мне, как сильно ты этого хочешь.

Я прижимаюсь к нему более настойчиво, мое дыхание прерывается. Шелк моего нижнего белья промокший насквозь, восхитительно скользит по моей чувствительной плоти при каждом движении. Серо-стальные глаза Николая темнеют от желания, когда он наблюдает, как я гоняюсь за своим удовольствием у него на коленях.

Его руки скользят вверх по моим бокам, большие пальцы касаются нижней