Семь звезд (СИ) - Ольга Сурмина
— Потому что ты считаешь, что это бросит тень на твою репутацию? — Грегораст с усмешкой прищурился. — Или заставит меня думать, что ты легкодоступная? Вроде того?
— И это тоже. — Девушка резко выдохнула. — Но по большей части я просто не готова.
— Дэлл. Послушай. — Молодой человек прикрыл глаза. — Во-первых. Я не подумаю о тебе плохо, что бы ты не сделала. Потому что я от тебя в восторге. Во-вторых. Мы на отдыхе. Может, стоит послать ко всем чертям предрассудки, и наслаждаться? Наслаждаться физически в том числе. — Ухмылка на его лице становилась все шире и резче. Ненормальнее. — Я сделаю тебе приятно. Так приятно, как еще никто не делал. Нас никто не видит. Об этом никто не узнает. Тебе будет лучше, чем когда-либо. — Голос становился хриплым, Макс наклонился и тихо продолжил. — Ты будешь кричать на весь пляж, а я буду затыкать тебе рот, чтоб не разбудить персонал. А потом… ты будешь просить еще. И мы будем продолжать. Я твой… до самого утра.
Она нервно раскрыла глаза. Вновь по спине гулял знакомый холод, а щеки даже сквозь ночь становились заметно красными. Самоуверенный пошляк. Но послать его язык, почему-то, не поворачивался. Пульс слишком громко стучал в ушах. Девушка испуганно отступила на шаг, затем так же испуганно уставилась на береговую линию.
Ему не понравился этот взгляд. Грегораст сжал зубы, и запустил прохладные пальцы в её мягкие теплые волосы. Кто после таких слов её теперь отпустит? Нужно сдержать свое сладкое молчаливое обещание. И в следующий раз уговаривать не придется.
— Тебе нужно просто расслабиться. — Он чуть вновь чуть прищурился. — Расслабиться и кончать. Договорились?
Голова кружилась, подкашивались, дрожали колени. Дэлл проглотила ком и уставилась на яркое звездное небо, когда чужие руки вновь с остервенением ощупывали её тело. Развязывали на купальнике завязки, пытались его опустить, чтобы обнажить бледную грудь.
Она слышала только стук своего сердца и шум прибоя. Ощущала, как мужские большие пальцы надавливали на голые соски с не слишком крупными розовыми ореолами. Всё внутри опускалось вниз, пульсировало, ныло. Стыдно, больно было признавать, что это приятно. Что он невообразимо приятно сжимал грудь, приятно и сильно, от него по телу разносился горячий ток. Язык продолжал заплетаться.
Макс вновь наклонился, накрыв очередным, неадекватно сильным поцелуем. Царапал зубами губы, лез в рот плотным горячим языком. Через пару минут он вновь побрел к берегу, прямо перед девушкой, заставляя её пятиться назад. Из-под воды медленно выступали сперва мокрые соски, затем полуобнаженная спина, затем голые ягодицы, потому что купальник на них парень бесцеремонно отвел в сторону и держал в кулаке.
Ветер обдувал мокрую кожу, становилось холодно. Ноги хлюпали, раздавался случайный плеск. Когда двое почти вышли на берег, Аронст покачнулась, и едва не упала на плотный песок. Молодой человек удержал её, держа под ребра, но поднимать, ставить на ноги не стал. Позволил лечь, пока скромные волны накрывали тело почти до живота, а сам навалился сверху.
Опять поцелуй. Тяжелый, долгий, который уже не хотелось прерывать, которому не хотелось сопротивляться. Грегораст ощущался горячим. А океаническая вода — прохладной, от чувства контраста сносило крышу.
Она проглотила ком. Снова он терся об её купальник своими гениталиями, снова упирался членом в стык половых губ, которые закрывала мокрая ткань. Но в этот раз широко усмехнулся, потянулся рукой вниз и достал из плавок твердый половой орган, который тут же обхватил, сдавил ладонью и тяжело выдохнул, прикрыв глаза. Головка чуть поблескивала в лунном свете, на стволе едва просматривались крупные голубоватые вены.
— Видишь, как ты мне нравишься? — Он развел девушке ноги в стороны и опустил член чуть ниже, упираясь этой головкой в спрятанный под купальником клитор. — Видишь. Чувствуешь. Не надо… со мной играть. Я тебя трахну, Дэлл, и будем строить отношения, исходя из этого факта. Я буду трахать тебя каждый день этой гребаной поездки.
Грегораст отвел в сторону ткань купальника, пошло рассматривая мягкую, розовую, совершенно гладкую кожу.
— Смотрю, ты подготовилась. Буду считать, что для меня.
Она вскрикнула и выгнулась, когда почувствовала резкий толчок внизу, который тут же сменился сладким распирающим чувством, от которого подкатывались глаза. Ноги тут же накрывала очередная соленая волна, а небо казалось таким близким, словно его можно потрогать рукой. Словно оно вот-вот рухнет.
Он все же делал это. Смотрел ей в лицо, не позволял пошевелиться под грузом собственного тела, и резко, импульсивно долбил, так глубоко, что иногда ощущалась легкая, тянущая, сладкая боль. Ресницы дрожали. Шум прибоя прерывали тихие, сдавленные, стыдные стоны. Дэлл хватала руками холодный, мокрый песок, и стискивала его в кулаках.
Грегораст тяжело, с той же ухмылкой дышал ей в ухо. А она его импульсивно обнимала, обхватывая широкую бледную спину. Он рядом. Уже ничего не изменить. Наверно правда стоит забить и наслаждаться, трахаться здесь до самого рассвета.
Ведь неужели, идя сюда, можно было ждать чего-то еще?
Приятно. Так приятно, что стыдно. Почему-то казалось, что ночь вокруг сгущалась все сильнее, в ушах по-прежнему звенел лишь шум прибоя и чужие рваные вздохи. По спине гулял знакомый холод. Мужские ладони с нажимом ощупывали грудь, талию, живот, иногда скользили вниз, и надавливали на клитор. Дэлл не помнила, когда в последний раз чувствовала такую сильную похоть, такое сумасбродное желание к кому-либо. К человеку, с которым познакомилась совсем недавно. И в самом деле плавилась, когда он скользил пальцами между половых губ, раскрывала глаза, стыдливо закусывала губы, чтобы правда не закричать на весь пляж.
— Нравится? — Звучал насмешливый голос прямо возле уха. — Нравится. Мне тоже нравится. Люблю женщин с характером. Когда они стонут подо мной, дрожат, и открывают рот. Как ты, Дэлл? Может снова возьмешь меня за нос сейчас?
Она вновь стыдливо зажмурилась и отвела голову в сторону, пытаясь спрятать во тьме пунцовое лицо. Биение сердца оглушало, нестерпимо сладкое чувство внизу живота становилось сильнее с каждой секундой, не получалось ему сопротивляться. Сильно, так сильно, что позвоночник выгибался, стоны становились все дольше, зубы сжимались сами собой.
Через пару мгновений она тяжело выдохнула, тело охватило настолько сильное ощущение удовольствия, что темнело в глазах. Ноги по-прежнему накрывали океанические волны, оргазм заставлял пальцы на них подгибаться и чуть-чуть дрожать.
— Вот так. — Тут же послышалось над ухом. — Вот так, умница, хочешь еще? Конечно хочешь. Прежде чем
