Развод. В клетке со зверем - Милана Усманова
Он вышел из комнаты, оставив нас с Ильей в неловком молчании. Я чувствовала, как атмосфера изменилась, как радость от совместного творчества испарилась под холодным взглядом Романа.
- Мы можем продолжить, мама? - тихо спросил Илья.
- Конечно, милый, - я погладила его по голове. - Конечно.
Но я убрала свой скетчбук подальше от глаз. Сегодня я была неосторожна. Позволила себе увлечься, забыть об осторожности.
Больше таких ошибок я себе позволить не могла.
- Ты заходила в мой кабинет, - голос Романа был тихим, но я почувствовала в нем сталь, когда мы остались одни в спальне поздно вечером.
Моё сердце замерло, но я сохранила внешнее спокойствие:
- Что? Нет, конечно.
- Не лги мне, Лея, - он подошел ближе. - Я вижу, что кто-то трогал мои бумаги.
Я была неосторожна, - поняла я с ужасом.Что-то осталось не так, как было. Какая-то мелочь.
- Ты ошибаешься, - я покачала головой. - Может быть, это была домработница, когда убиралась…
- Домработница не входит в мой кабинет, - отрезал Роман. - Ты это прекрасно знаешь.
Я почувствовала, как пересохло в горле. Он подошел совсем близко, его дыхание опаляло мое лицо:
- Что ты там искала, Лея? Что тебе понадобилось в моих бумагах?
- Ничего, - я продолжала отрицать, хотя знала, что он не поверит. - Я туда не заходила.
Его рука взметнулась, и я инстинктивно отшатнулась, ожидая удара. Но Роман лишь схватил меня за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза:
- Ты что-то затеваешь, - прошипел он. - Я чувствую это. Ты изменилась. Что-то скрываешь.
- Тебе кажется, - я пыталась сохранять спокойствие, хотя сердце колотилось как безумное. - Я просто… я стараюсь быть лучше. Для нас. Для семьи.
Роман смотрел на меня долгим, оценивающим взглядом. Я не отводила глаз, хотя внутри всё холодело от страха.
- Если я узнаю, что ты что-то замышляешь за моей спиной… - его голос упал до шепота, - ты пожалеешь об этом. Очень сильно пожалеешь. И запомни, Лея, - он наклонился еще ближе, так, что я чувствовала его дыхание на своей коже, - Илью ты в любом случае не получишь. Никогда. Он мой сын. Мой наследник. А ты - всего лишь его мать.
Он отпустил мой подбородок и отошел на шаг. Я молчала, не зная, что сказать, боясь, что любое слово только усугубит ситуацию.
- Иди спать, - бросил он, отворачиваясь. - У тебя завтра много дел.
Я ушла в ванную, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, чувствуя, как дрожат ноги. Он подозревал. Он чувствовал, что что-то не так. И его угроза была не пустым звуком - он действительно мог сделать всё, чтобы не отпустить меня и забрать Илью.
В зеркале я увидела свое лицо: бледное, с расширенными от страха глазами. Но в этих глазах было что-то новое. Решимость, которой не было раньше. Загнанный в угол человек становится опасным. А я была загнана в угол слишком долго.
Я приняла душ, стараясь смыть ощущение его пальцев на своем лице, и вернулась в спальню. Роман уже лежал в постели, листая что-то на планшете. Я осторожно легла на свою половину кровати, стараясь держаться как можно дальше от него.
- Кстати, - внезапно сказал он, не отрываясь от экрана, - я думаю, нам нужно установить еще несколько камер. Для безопасности.
- Где? - осторожно спросила я, хотя уже знала ответ.
- В спальнях.
Я замерла, чувствуя, как волна холода прошла по телу:
- Зачем? Мы же договаривались, что спальни - это личное пространство.
- Обстоятельства изменились, - Роман наконец посмотрел на меня, и его взгляд был пугающе спокойным. - Я должен знать, что происходит в моем доме. В любое время.
Он не сказал этого прямо, но смысл был ясен: он хотел следить за мной постоянно. Не оставлять ни одного укромного уголка, где я могла бы чувствовать себя свободной от его взгляда.
- Я думаю, Илье это не понравится, - осторожно возразила я. - Он уже достаточно взрослый, чтобы ценить приватность.
- Ему не обязательно знать, - отрезал Роман. - И это не обсуждается. Камеры будут установлены завтра.
Я почувствовала, как внутри нарастает паника. Если камеры появятся в спальнях, я не смогу продолжать подготовку к уходу. Не смогу прятать дневник, деньги, документы. Не смогу делать ничего, что он бы не видел.
Время сжималось. Окно возможностей закрывалось.
- Спокойной ночи, - сказал Роман, выключая свет.
Я лежала в темноте, дыша медленно и ровно, притворяясь спящей. В голове лихорадочно крутились мысли. Что делать? Как ускорить процесс? Нужно ли бежать прямо сейчас, пока камеры не установлены?
Но куда? Я не была готова. Не собрала достаточно денег, не подготовила документы, не обсудила детали с Софией.
Когда ситуация станет опасной - действуйте. Не ждите.
Слова Софии звучали в моей голове. Стала ли ситуация опасной? Угроза Романа, его подозрения, камеры в спальнях… Всё указывало на то, что он затягивал контроль еще туже.
Я должна была ускориться. Собрать всё необходимое. Быть готовой действовать в любой момент.
- Что случилось? - встревоженно спросила Марина Сергеевна, когда я вошла в её кабинет на следующий день. - Вы выглядите очень напряженной.
- Всё усложнилось, - я села в кресло, чувствуя, как дрожат руки. - Роман подозревает что-то. Он заметил, что я заходила в его кабинет. Угрожал, что если я что-то замышляю… И теперь хочет установить камеры в спальнях, чтобы я не могла скрыться от его наблюдения даже там.
Марина внимательно выслушала, не перебивая. Потом спросила спокойно:
- Как вы думаете, есть ли непосредственная угроза физической расправы?
Я задумалась. Роман был жесток, но всегда контролировал себя. Его насилие было расчетливым, а не импульсивным.
- Не думаю, что прямо сейчас. Но ситуация ухудшается.
- Тогда нам нужно ускорить процесс, - решительно сказала Марина. - Вы связались с юристом?
- Да, я встречалась с Софией. Она дала мне список документов, которые нужно собрать.
- Отлично. А что насчет безопасного места?
- Нет, - я покачала головой. - Я еще не решила, куда идти. София упоминала кризисные центры, но…
- Но что?
- Я не уверена, что Илья… что ему будет комфортно там. После всей той роскоши, к которой он привык.
Марина мягко улыбнулась:
- Дети
