Оставить на память - Лина Ласс
— Как вы долго! — пожаловалась девочка. — Я чуть не заснула. Хочу есть!
Ника, крепко обняв дочь, подняла её на руки. Почувствовав тепло и ответные объятия, ей стало немного лучше. Девочка одним своим прикосновением придавала ей сил. Ника чувствовала взгляд подруги, прожигающий в ней дыру. Вопросы так и остались без ответа и, бросив сумку на пороге, Анна прошла в ванную и плотно закрыла за собой дверь.
— Я знаю, что обещала сводить тебя в кафе, солнышко. Но мама очень устала. Давай закажем еду в номер? — Марго тут же надула губки. — Всё, что пожелаешь. Будем обедать мороженым, если хочешь.
Личико малышки тут же осветилось.
— Шоколадным, — проговорила она.
— Согласна, — Ника поцеловала дочь в щёку и опустила на пол. Она набрала номер на стационарном телефоне и сделала заказ, не забыв про двойную порцию сладкого. И когда положила трубку, увидела как из ванной выходит побледневшая Аня. Та пересекла комнату и подхватив Нику за руку, потянула её в одну из спален.
— Важный разговор, — бросила она Лиде.
— Я только что звонила своим юристам. Это правда, Влад вышел… ещё две недели назад.
Дверь была закрыта, и Ника надеялась, что ни дочь ни Лида не услышали её вскрик. Значит, Генри не соврал. Ника едва успела прийти в себя от первого удара, как подтверждение, которое озвучила Анна, нанесло ещё один. Гораздо сильнее. Сердце сжималось, а живот скручивало от нервов. Даже показалось, что температура в комнате понизилась.
Она обхватила голову руками, пытаясь совладать с душившими её слезами.
— Нет-нет-нет… — шептала Ника. — Не может быть. Неправда…
Она подняла взгляд на Аню, но увидела в её глазах обреченность.
— Кто-то постарался, чтобы ни ты ни я не узнали об этом. Где он сейчас неизвестно…
— Значит, он может быть здесь? — Ника прошла к окну и тихонько отодвинув шторы выглянуло в окно. Что она боялась там увидеть? Очередной черный внедорожник с незнакомцем за рулем, ставших такими привычными за последние пять лет? Или самого Влада, смотрящего прямо в её окно, будто точно знавшего, в каком номере она остановилась. Но двор был тих. Редкие прохожие, обычные люди, шли мимо их отеля, занимались своими делами, жили своими жизнями. Никого, похожего на тех, кто внушал ей страх.
— Если только кто-то не помог ему выехать из страны, — Анна подошла к подруге и выглянула в окно. — Как твой друг узнал это раньше нас? Ты так и не сказала.
— Я не знаю. Правда, — Ника поплотней задвинула шторы, стараясь не оставить и щели.
— Да кто он такой? — Анна буквально нависла над подругой. Теперь она не отвертится. Слишком много вопросов было сегодня задано, а ответов она так и не дождалась. Ника разрывалась между желанием всё рассказать и страхом за подругу. — Ты что, наняла какого-то парня? Типа охраны?
Ника задержала вдох и с выдохом выпалила:
— Он отец Марго…
Аня застыла, дёрнула головой, будто ослышалась, и отпрянула. Она уставилась на подругу, пытаясь прочесть в её глазах правду.
— Он знает о дочери? — Ника едва заметно кивнула. — Тогда почему ему нельзя приезжать?
— Если Влад узнает… он убьёт их обоих, — две обжигающие слезы прочертили лицо Ники. Вот и всё, дороги назад нет. Ей придётся выложить всю правду.
— Что? — поражённо выдохнула Аня.
— Я заключила с ним сделку! — почти выкрикнула Ника, но испугавшись, что дочь может услышать, понизила голос. — Он не тронет Марго, если она не узнает, кто её настоящий отец.
— Так вот почему ты настаивала на том, что отец девочки Влад. Это его условие?
— Я думала у нас ещё годы впереди. Я бы что-нибудь придумала. Защитила бы её. — Ника шептала как одержимая. Правда давалась ей легко, словно сдерживаемая вода наконец прорвалась через крепкую дамбу. — Он грозился убить её ещё до того, как она родилась. Ты знаешь, он бы сдержал обещание. Ему достаточно было щёлкнуть пальцами. Но всё, что ему нужно — это сохранить то, что у него осталось. И поверь, осталось у него с лихвой. Счета в швейцарских банках и офшорах, дома за рубежом. Всё, что находится вне юрисдикции Российской Федерации и на что не наложен арест. Он переписал всё на Марго. Как её опекун я могу распоряжаться этими деньгами, но я и пальцем их не трогала. Я сама поставила свою подпись в надежде, что он пощадит её. Вот она — моя цепь. Я не избавилась от неё, добившись развода. Так он держал меня на коротком поводке и контролировал, чтобы я соблюдала это чёртово условие. А я бы и без этой сделки не смогла бы рассказать Генри о дочери. Он ничего не знал, а я не оставила никаких хлебных крошек, по которым он бы смог меня найти.
Ника тяжело опустилась на диван. Теперь голова просто раскалывалась от слёз. Анна опустила перед Никой на колени и обхватила её руки своими ладонями.
— Но как он узнал? — её подруга была ошарашена признанием Ники, но вместе с тем почувствовала облегчение, что наконец слышит всю правду.
— Кажется, это судьба… или злой рок. Он свёл нас на том острове, где я укрывалась. У нас была всего одна ночь, — Ника судорожно вздохнула. — А потом ты забрала меня домой. Всё произошло так внезапно, что я даже не оставила никакой записки. А если бы ты заметила, это вызвало бы у тебя вопросы. Но я хотела оставить всё в тайне. Он искал меня, но безрезультатно. А потом, когда его поиски зашли в тупик, он попытался жить дальше. Даже женился. А неделю назад, совершенно случайно… — она вновь всхлипнула и рукой утёрла нос. — Он видел Марго и сложил два плюс два. Мне пришлось всё ему рассказать. И про Влада, и про то, что он не должен к нам приближаться. И Генри пошёл на это — обещал, что я его больше не увижу.
— Но он едет сюда, — прошептала Аня. Ника закивала. — Послушай, не знаю, откуда этот твой Генри узнал про Влада, но едет он сюда явно не для того, чтобы навредить. А наоборот — мне показалось, что он очень переживает. Можно подумать, что тебе прямо здесь что-то угрожает.
И тут Ника посмотрела на подругу с такой безысходностью, что Аня всё поняла.
— Выкладывай!
— Он
