Я наблюдал за тобой - Стейси Рум

Темными ночными улочками мы пробрались к набережной. Деревья вдоль нее были украшены желтоватыми гирляндами. Яркие огни ночного города отражались в реке, и мы долго стояли и смотрели, как в них растворяются снежинки, смешиваясь с речной водой.

– Ты замёрзла?

– Это еще почему? – я тут же постаралась унять дрожь. Я и вправду замёрзла, но говорить об этом не спешила: Герман тут же отправит меня домой, а мне так не хотелось прерывать этот сказочный момент.

– Ты вся дрожишь. Я вызову такси.

Я угадала.

– Но мне нельзя домой, – пробормотала я.

– Почему?

– Я сказала маме, что иду ночевать к Вике. И если сейчас приду домой, то разбужу родителей, начнутся вопросы…

Меньше всего я хотела, чтобы он принял меня за какую-то маленькую девочку, которая врет родителям и ходит на тусовки. Нет, моя мама абсолютно нормально относилась к клубам, просто сейчас я не хотела забивать ей голову. В конце концов я ведь и правда собиралась остаться ночевать у Вики. Но разве объяснишь это Герману? Я думала, он станет смеяться надо мной, но вместо этого он сказал:

– Тогда поедем домой ко мне. Ты давненько не ночевала в моем доме.

– Ну, если ты не против, – улыбнулась я.

Через полчаса мы уже были у него.

– Пойдём наверх, тебе наверняка не во что переодеться. Подыщем тебе что-нибудь, – сказал Герман, помогая мне снять пальто. Сегодня что, день чужой одежды?

Но я конечно же не стала с ним спорить. Шуточная мечта походить в его футболке, наконец-то сбылась. Он дал мне темно-серую. Она была свежей и чистой, но все равно пахла Германом. Я закрылась лицом в мягкую ткань, жадно вдыхая этот аромат.

– Эй, маньячка, – по-доброму рассмеялся он, – переодевайся, а я пойду и заварю чай. Тебе нужно согреться.

Я подошла к большому, во весь рост, зеркалу, стоявшему в углу его комнаты, и завела руки за шею, чтобы снять цепочку. Я даже не заметила, как сзади оказался Герман. Он нежно убрал копну моих волос за плечо, а затем – расстегнул замок цепочки. Он был выше меня сантиметров на двадцать, и его серые глаза через зеркало смотрели прямо в мои. Он зарылся носом в мои волосы, и я почувствовала тепло мягких губ на затылке. Его руки опустились мне на талию, и по телу пробежал ток. Герман нежно развернул меня к себе и поцеловал. Сначала несмело, потом все напористее. Он вновь сводил меня с ума. Это было новое, доселе неизвестное мне ощущение. Я не испытывала его даже с Туре.

– Ну, а теперь переодевайся, – сказал Герман, отстраняясь. – Я ушёл.

Я осталась в комнате одна. Неспешно переодела платье, продолжая разглядывать себя в зеркало. Футболка Германа была совсем короткой и не доходила даже до середины бедра. И мне это нравилось. Особо высокой самооценкой я никогда не отличалась, но сейчас, глядя на тонкие, стройные ноги, и представляя, как Герман тоже будет на них смотреть, я вновь понравилась самой себе. И хотела нравиться ему. Быть для него привлекательной. Хотела, чтобы он желал меня. Одна мысль об этом будоражила мое сознание. Боже, и когда только все успело так поменяться?

Я влезла в тёплые шерстяные носки, которые он оставил мне вместе с футболкой, и сбежала по лестнице. Из кухни доносился приятный аромат имбиря.

– Я приготовил твой любимый имбирный чай, – сообщил Герман, не оборачиваясь, когда я появилась за его спиной. – С мёдом.

– Откуда ты знаешь, что имбирный чай – мой любимый?

– Ты носила термос с имбирным чаем на каждую пару, и его запах распространялся не то что на всю кафедру – на весь университет. Так что я лишь предположил…

– Только не говори, что ты запомнил! Вы, мужчины, обычно такие невнимательные…

– Я – внимательный. А теперь садись за стол. Я до сих пор вижу мурашки на твоих руках.

Тепло имбирного чая приятно разлилось по телу с первым глотком. Сейчас он казался самым вкусным чаем на свете. К нему Герман поставил большую тарелку с самым разным печеньем, но я напала на мои любимые «орешки» с вареной сгущёнкой. Заметив это, Герман улыбнулся.

Он все еще был в той самой голубой рубашке и джинсах песочного цвета. Правда, две верхние пуговицы рубашки Герман расстегнул, а рукава закатал выше локтя, что придавало образу домашний уют и в то же время развязность. Мы сидели за столом в его замечательной кухне. На фоне играла приглушённая классическая музыка.

– Если ты голодная, я могу приготовить что-нибудь более серьёзное, – предложил Герман, продолжая смотреть, как я поглощаю песочные «орешки».

– Эта еда и так божественна. И, кажется, я объелась. Герман?

– Что?

– Я хочу с тобой потанцевать.

– Даша, – рассмеялся он, – ты пьяна?

– Нет, я серьезно, – обиженно надула губки я. – Позови меня на медленный танец.

– Но из меня совсем никудышный танцор, – опустил он глаза, явно смущаясь.

– Значит, я сама тебя позову. И ты не посмеешь мне отказать. Герман Андреевич, я приглашаю вас на медленный танец, – с этими словами я встала из-за своего стула и, подойдя к сидящему напротив Герману, протянула ему руку.

И он действительно не смог отказать. Крепко сжимая мою ладонь, Герман приблизился ко мне так, что нас разделяли лишь считанные сантиметры, и положил руки мне на талию. Мы стали медленно покачиваться в такт «Зиме» Вивальди, и я вновь почувствовала себя счастливой.

– Я не…не склонен к откровенности, но…наверное, это самый счастливый вечер в моей жизни, – тихо проговорил Герман.

Я засмеялась, легонько и едва слышно.

– Эй, ты чего? – он даже остановился, уставившись на меня хмурым взглядом.

– Просто сейчас я подумала о том же самом.

Герман нежно поцеловал меня в щеку.

Когда мы закончили наш медленный танец, и Вивальди сменился какой-то джазовой мелодией, Герман сказал:

– Тебе пора ложиться, Даша.

– А ты?

– Я еще немного поработаю. Нужно опубликовать кое-какую статью, сегодня – крайний срок, а я вспомнил об этом только сейчас.

– Ну ладно, убедил, – я чмокнула его в нос и направилась в сторону лестницы, ведущей к спальням.

– Где что взять, ты знаешь, – крикнул вдогонку Герман.

Но мне не нужно было ничего брать. Зайдя в его комнату, я перенесла оставленные на кровати вещи на стул. Откинула край одеяла и заползла на кровать. Она Германа была раза в полтора больше той, что стояла в гостевой комнате. И она тоже пахла Германом. Да, сегодня я буду спать здесь. Буду вдыхать этот запах и чувствовать тепло