Последний выстрел - Эмма Пиньятьелло
– Ты кого-то прикрывала.
Адвокат Макс пыталась построить защиту на этом основании. К сожалению, она в значительной степени опиралась на показания Джеки, а Макс не позволила адвокату использовать эти показания.
– Все закончилось, – сказала Макс, стараясь, как всегда, не думать о Джеки.
– И твоя жизнь разрушена.
Нет, если я предотвращу эти убийства. Нет, если я спасу самую известную семью Западной Австралии. Но для этого еще нужно, чтобы Грейсон позволил мне вернуться в поместье.
Кого она обманывает? Хорошо, если он позволит ей сесть в машину.
Макс поймала себя на том, что впервые за многие годы хочет снова оказаться в машине. Она улыбнулась, как тогда в суде, когда присяжные вынесли вердикт.
Виновна.
Она вспомнила лицо старшины присяжных, который мрачно наблюдал за ней. Ей было жаль его. Она видела, как это подействовало на него – необходимость объявить вердикт в зале суда, – и улыбнулась, чтобы он понял: все в порядке. Никаких обид.
Такое же выражение лица было у Грея, когда Либби бросила гранату, сказав, о чем попросила Макс.
Виновна.
– Я остановлюсь в мотеле, – сказала Макс, и ветер унес ее голос, как невесомый призрак. Она не хотела, тем более в своем нынешнем настроении, находиться с ним в машине еще долгих четыре часа.
Грей даже не посмотрел на нее.
– Я не поеду сегодня обратно.
– А мне уже стало казаться, что ты похож на оборотня, который обитает на территории владений Барбарани и растечется лужей, если не вернется до полуночи.
Шутка была хорошая, необидная, и ее больно задело, что он никак не отреагировал. Она как будто дала себе зарок заставить его улыбаться.
– Утром я встречаюсь с семьей Поппи Рейвен. Один. Навещать их сейчас уже слишком поздно.
Пока они были в тюрьме, наступил вечер, и тени на его лице проявились резче и отчетливее.
– Семья Поппи Рейвен согласна поговорить с Грейсоном Хоуком, человеком, работающим на семью, чье вино якобы убило их дочь?
– Конечно нет, – огрызнулся он, отпирая машину. – Они встречаются с Грейсоном Келлехаром, частным детективом, предлагающим им свои услуги.
– Это низко, даже для тебя.
– Даже для меня? – Он уже почти сел в машину, но после ее реплики выпрямился и захлопнул дверцу. Огромная фигура затмила небо над головой.
Макс испытывала странное чувство: с одной стороны, ей хотелось убежать, а с другой, ее так и тянуло забраться ему под кожу и почувствовать, каково это – быть им. Хотя бы на минуту.
– Ты имеешь наглость обвинять меня в том, что я такой же, как Скиннер, что я хитмэн Барбарани. А теперь посмотри, что мы имеем. Это как изменщики – всегда параноики, уверенные в том, что их партнеры неверны. И вот ты стоишь передо мной, хитмэн, наемница, нанятая убрать Кейна Скиннера.
– «Нанятая» подразумевает, что мне за это заплатят.
Он поднял голову, продемонстрировав щетинистый подбородок, и расхохотался.
– И это все, что ты можешь сказать?
Так смеяться и впрямь мог только оборотень. В последний миг перед тем, как превратиться в зверя.
– Я могла бы сказать тебе правду. Но ты ведь все равно не поверишь, так? – Макс посмотрела на него, подбоченясь и чувствуя себя мелким лесным зверьком, который пытается распушить хвост в присутствии крупного хищника.
– Почему ты так думаешь? – с нескрываемым сарказмом спросил он.
Ей хотелось закричать. Ей хотелось…
– Садись в машину.
– Нет. Я сама найду дорогу в мотель. Может, ты и не слышал про Uber, но это новая модная фишка…
– Сюда за тобой никто не приедет.
– Боишься, что я убью водителя?
Она внимательно наблюдала за ним. Сейчас он был ее миром. Не было ни звезд, ни неба, ни тюремной автостоянки. Только Грей.
Он сглотнул.
– Я не выпущу тебя из виду. Ты останешься со мной. На всю ночь.
23
Грей
Грей нисколько не сомневался – если бы на стойках регистрации в мотелях имелись бесшумные тревожные кнопки, как на бензоколонках, администратор уже давно бы нажала ее. Если бы он заказал обслуживание номеров, она бы плюнула и помочилась ему в кофе, предварительно процедив напиток через мышьяк.
– Номер с одной спальней, – повторил он с отчаянием, сквозившим в каждом слове. – Две кровати. – Самообладание было одним из тех качеств, которые он высоко ценил в себе. Как и способность действовать под давлением, сохранять хладнокровие и всегда принимать верные решения. Но после столкновения с Макс Конрад в саду все части организма раскоординировались, как будто мозг испытал сильное сотрясение.
– Мне очень жаль, сэр. – Администратор напоминала хирурга, готовящегося объявить время смерти больного. – Сейчас у нас остался только номер люкс. Обычно мы не заселяем после…
– Да, я знаю, вы не заселяете после девяти вечера. Ваш коллега ясно дал это понять, как и тот, кто обслуживал нас после того, как первая убежала в слезах. Хотите, чтобы я напомнил, на кого работаю и кто финансирует эти расходы?
– Пожалуйста, принесите мои искренние извинения мистеру Барбарани. Но, кроме как выкинуть других гостей из кроватей или распилить пополам двуспальную кровать номера люкс, боюсь, у вас нет вариантов.
– Мы возьмем пилу, спасибо. – Грей хлопнул рабочую кредитную карту на стол красного дерева.
Макс взяла ключи.
– Спасибо за гостеприимство, – сказала она и направилась к лифту, вертя ключ от номера между пальцами.
– Я буду спать на полу. – Это было первое, что она сказала ему после разговора на тюремной парковке. – Ковер наверняка удобнее тюремного матраса, так что удовольствие обеспечено.
– Чушь. – Грей бросил пиджак на кресло и посмотрел в огромные черные окна – сверкающие вдоль реки городские огни выглядели как затонувшие драгоценные камни.
Ни один из них не положил ничего на кровать.
– Я же говорила, что возьму отдельный номер, а ты можешь повесить мне на ногу браслет.
– Ты перегрызешь ногу. – Он стиснул зубы. Прекрати. Ты попадаешься на ее приманку.
– Грейсон.
Он не ответил. Расстегнул молнию на спортивной сумке, достал отчет коронера и аккуратно положил распечатку на журнальный столик.
– Грейсон.
– Ложись на кровать. Я буду долго читать и, скорее всего, уже не лягу.
Садясь в кресло, Грей чувствовал, что она стоит у него за спиной. Он шесть раз перечитал первое предложение отчета, но так ничего и не запомнил.
