Несмеяна для босса - Алёна Амурская
- А какие у меня гарантии, что всё так и будет? - напряжение в голосе Медведского так и вибрирует.
- Я твоя гарантия, - небрежно роняет Короленко и выразительно кивает на выход. - В сторону отойди.
- Без проблем.
Ярослав отступает от двери так быстро, что я даже глазом моргнуть не успеваю. Да уж, вот у кого приоритеты прозрачнее некуда. Игра в рыцаря для девы-в-беде мигом потеряла для него всякую важность. Оно и к лучшему. Я и сама не прочь отправить чертова извращенца и насильника за решетку. На перевоспитание “по понятиям”.
Внезапно одна мысль заставляет мое сердце снова взволнованно ёкнуть.
Интересно… что сподвигло Короленко так плотно и решительно заняться этим вопросом? Уж не моё ли упоминание о том, как Глеб Мрачко постоянно домогался меня в доме Германа?
Осторожно поднимаю голову вверх… и тут же встречаюсь с ним взглядом. Пристальным и непроницаемым. И словно бы выжидающим чего-то.
- Так и будешь молчать, Яна?
Я нервно облизываю губы. Почему его глаза действуют на меня так… иссушающе? Даже сглотнуть не могу, и пить хочется.
- А что вы… - откашливаюсь, пытаясь войти в свободный тон нашего последнего разговора. - Что ты хочешь услышать?
- Твое мнение. Твой выбор. Ты остаешься здесь или отправляешься со мной?
От недавней ярости и следа не осталось. Отстраненный тон Короленко вообще создает такое впечатление, что ему всё равно, что я предпочту. Но моя интуиция прямо-таки сиреной вопит, что оно обманчивое. Что это иллюзия, за которой прячется нечто совершенно противоположное.
Кто знает, возможно, это… шанс?
Он снова дает мне шанс что-то изменить между нами?.. Несмотря ни на что? Или мне просто кажется?
Сердце в груди пускается вскачь.
Господи, хоть бы это так и было на самом деле! Пусть так и будет… пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… куда угодно, только бы быть рядом! И всё исправить.
- Выбирай, - чуть резче добавляет Короленко, глядя на меня всё более пронзительно. - Будешь здесь или со мной?
Я глубоко вздыхаю. Потом уверенно киваю.
- С тобой.
Глава 30. Не думай слишком много
Квартира Артура Короленко напоминает его самого.
Мрачноватое сочетание серого, черного и бордового в интерьере без обиняков заявляет с самого порога любому вторгшемуся гостю, что тут нет ничего лишнего. Всё четко, понятно, прямолинейно и по полочкам. Минимализм, модерн и функциональность в чистом виде.
Это квартира-студия делового холостяка, у которого нет времени бродить по комнатам в поисках вещей или еды. Всё находится в едином пространстве. Конечно, очень просторном и вместительном, но - одном-единственном, без спальни, гостиной и кухни. Правда, есть и существенная разница - студии в этом элитном жилом комплексе все двухъярусные. Я точно знаю.
У Германа тоже есть такая для деловых встреч с “особыми” людьми в приватной домашней обстановке. От того же застройщика, но поближе к деловому центру. Все подобные жилые комплексы в нашем городе считаются элитными и являются показателем статуса, так что большинство деловых людей предпочитает приобретать недвижимость именно там.
Всё поделено на логичные зоны - дневную нижнюю и ночную верхнюю, соответственно.
На первом ярусе сразу притягивает внимание стерео-экран на всю стену - здоровенный, словно в мини-кинотеатре. Напротив него - т-образная стойка с баром в затемненной нише и нереально длинная громада дугообразного бордового дивана в восточном стиле со встроенными в широкие подлокотники столиками и бездверными “шкафчиками” под ними. Похоже на приемную какого-то турецкого шейха. Только глянула с порога - так сразу легко представила лениво развалившегося там Короленко в окружении изысканных смуглокожих красавиц-гурий, наперебой соперничающих за его внимание…
К счастью, подобное количество женщин под боком вряд ли в его характере. Об этом свидетельствует торцовая часть виднеющейся со второго яруса кровати - одноместной и какой-то… холостяцкой. Словно армейская койка одинокого генерала. Она даже издалека выглядит жесткой, словно ее предназначение не для комфортного сна, а для коррекции позвоночника.
Проследив мой взгляд, Короленко невозмутимо сообщает:
- Сегодня переночуешь там, а завтра для тебя привезут другую кровать. Поудобнее.
Этими словами он только лишний раз подтвердил мою мысль, что идея забрать меня у Медведских возникла у него абсолютно спонтанно. Безо всякого умысла. И вот теперь ему приходится впускать меня в святая святых закоренелого холостяка. В личную зону.
- Может… я лучше на диване посплю? - кашлянув, дипломатично предлагаю я.
- Нет, - отрезает он. - У каждой девушки в любое время суток должен быть удобный доступ в ванную, а она есть только наверху. Кроме того, если ночью ты будет бродить по лестнице и у тебя закружится голова, это может быть опасным.
О таких деликатных моментах я как-то не подумала. Но поразительнее всего то, что об этом в первую очередь вспомнил Короленко. Ну надо же! Таких внимательных мужчин по пальцам можно пересчитать.
Некоторое время мы смотрим друг другу в глаза. Желание выразить свою признательность за заботу так и трепещет у меня на губах, но произнести слова вслух я не решаюсь. Боюсь, что это только усилит ощущение напряженной неловкости между нами.
- Поняла, - киваю в конце концов и поворачиваюсь к лестнице, чтобы подняться наверх. - Ну тогда я, пожалуй…
- Подожди.
Голос Короленко звучит совсем рядом, практически над моей макушкой. Как будто Короленко за одну долю секунды переместился ко мне вплотную за спиной.
- Что..? - еле слышно откликаюсь я и облизываю губы. Они вдруг пересохли.
Чувствую легкое прикосновение к своей голове.
- Твои волосы… - медленно говорит он. - Зачем ты их так изуродовала?
Хороший вопрос.
Вот только пока я не могу себе позволить полноценный правдивый ответ на него. Очень уж всё запуталось. Хоть Батянин и говорил, что только мне решать, когда раскрыть свою сомнительную гендерную маскировку в офисе “Сэвэн”... наши сложные отношения с Короленко от такой новости могут в очередной раз потерпеть катастрофу.
Слишком мало между нами доверия…
Слишком много разочарования с его стороны и неправильных поступков - с моей…
Пусть очередное умалчивание - это всё та же моя ошибка вечного избегания проблем, но нет. Я сейчас не в том моральном состоянии, чтобы заговорить до максимума откровенно и полностью открыться ему. Я боюсь новых душевных ран от его реакции. Мне бы старые залечить и нарастить
