На горизонте – твоя любовь - Нетта Хайд

И на этом, казалось, все. Наши пути расходятся, и ей предстоит новый этап. Я лишь наблюдаю за ее маленькой фигуркой, которая удаляется все дальше.

Но вдруг… происходит то, что заставляет мой мир остановиться.

Она отпускает руку Мари, делает несколько быстрых шагов назад и… бежит ко мне.

И прежде чем я успеваю что-то понять, она обнимает меня. Крепко. Сильно. С такой трогательной силой, будто это объятие – ее способ сказать больше, чем могут выразить слова.

А затем она отстраняется и убегает… оставляя меня стоять рядом с Хантером, пораженной ее теплотой до самого сердца.

***

Мы отправляемся в наш дом, наш храм, где месяц назад между нами все закончилось. Всю дорогу я сидела в своих мыслях, думала о том, что все, что сегодня произошло, не просто события со странной последовательностью, а четкий намек на что-то очень важное…

Когда Хантер открывает дверь, я готовлюсь к тому, чтобы окунуться в тот день, но вместо всего, что было тогда, вижу новую мебель, перестановку, даже стены другого цвета.

– Здесь все выглядит иначе, – произношу я, осматривая место, где раньше стоял стол, а теперь стоит диван, где раньше стояла ваза с цветами, теперь ничего нет. Пустота. Много свободного места.

– Да, я много чего испортил, пришлось менять, – говорит Хантер, обнимая меня со спины.

Я откидываю голову вбок, а его пальцы расстегивают замок на моей толстовке и стягивают ее с плеч. Его губы опускаются на оголенную кожу, оставляя прерывистые поцелуи. Он поднимается к шее, даря невыносимо приятные ощущения, в которых хочется утонуть, но я не могу этого сделать сейчас.

Я не хочу портить его жизнь. Я хочу дать ему возможность выбирать. Я хочу дать ему выбор: быть с такой, как я, или строить свою жизнь с нормальной, полноценной женщиной. И если я сейчас этого не скажу, то буду жалеть еще очень долго о том, что не сказала все сразу.

– Хантер, – начинаю я, впервые не зная, как правильно поведать всю историю о себе… Ту, которую Хантер не знает. Ту, которую я и сама не хотела бы знать.

– Я знаю, ангел, – шепчет он и целует мочку уха, чем вызывает мурашки.

– Ты о чем? – спрашиваю я, напрягаясь всем телом.

– Я обещаю тебе, что больше с тобой никто и никогда не сможет сделать того, что однажды сделал. Это все в прошлом. Сейчас есть только ты и я.

– Хантер, то, что со мной сделали…

– Тея, – он разворачивает меня к себе и смотрит в мои глаза, – я хочу, чтобы ты понимала, что для меня очень важно то, через что ты прошла. Твой характер подтверждает то, что ты справилась со всеми чудовищными трудностями. Но теперь, что бы ни произошло, я буду рядом с тобой. Какая бы еще чертовщина ни произошла, она будет происходить вместе с нами. Прекрати отстраняться от меня.

– Я вообще-то другое хотела тебе сказать, – говорю, слегка улыбнувшись на одну сторону.

– Неужели ты собираешься снова сбежать? – нахмурившись, спрашивает он, продолжая держать меня за плечи.

– Это можешь сделать ты после моих слов, – признаюсь я, чувствуя, как ком в горле душит меня.

Я сглатываю его с трудом, боясь захлебнуться словами, которые вот-вот сорвутся с уст. Я должна сказать. Я хочу раскрыться ему.

Он молчит. Его брови хмурятся, взгляд – холодное воплощение непонимания. Кажется, будто воздух между нами становится вязким, но мне нужно идти дальше. Я не могу остановиться.

– После того, что со мной сделали… в прошлом… у меня появилась одна проблема, – голос срывается, но я цепляюсь за слова, подавляю слезы, которые рвутся наружу. – Точнее, мне ее специально создали. Чтобы, как мне сказали потом, «не было никаких дурацких последствий».

Я чувствую, как он напрягается. Его руки крепче сжимают мои плечи, словно пытаясь удержать в реальности, и я боюсь смотреть ему в глаза. Но знаю, что он смотрит. Не сводит с меня взгляда.

– Выслушай меня. Не перебивай, – почти шепчу, как будто, если я начну говорить громче, то смогу сломать все. – И, если после этого захочешь прогнать меня, я не буду тебя останавливать. Я уйду. Обещаю.

Он молчит. Я знаю, что он слушает. Он внимательно ловит каждую мою фразу, каждую неровность в голосе.

Глубокий вдох, и я готовлюсь добить себя окончательно.

– Я бракованная, Хантер, – наконец произношу. – Я сломанная женщина без возможности продолжать род. У меня ее украли… у меня нет этой функции… И, как бы я ни хотела все исправить, мне сказали, что это почти невозможно. Я не смогу иметь детей, Хантер. Теперь скажи… жалеешь, что связался со мной?

Я замираю. Все во мне замирает. Ожидание раздирает изнутри, будто тянет за нити души, умоляя, чтобы он сказал хоть что-то.

Но он молчит.

Его хватка ослабевает, пальцы отпускают мои плечи. Он отпускает меня. А потом – разворачивается и уходит.

Просто уходит, оставляя меня стоять там, посреди пустоты, морально раздетую и скручивающуюся от такой же боли.

Я смотрю ему вслед. Я чувствую… нет, я знаю, что все сделала правильно. Что так и было нужно. Мне отчаянно хочется верить, что я должна была это сказать. Но все внутри меня рвется на части.

Неужели я ждала этой реакции? Нет. Я ждала, что он еще раз скажет, что ему плевать на все – на прошлое, на потерянное. Что он обнимет, прошепчет что-то, что будет бороться за нас.

Или хотя бы пошлет меня… Все что угодно, только не это. Только не холодный уход с молчанием.

Я торопливо, почти судорожно, натягиваю на себя толстовку. Пальцы дрожат, когда я застегиваю молнию до самого горла. В голове мелькает мысль – застегнуть еще сильнее, прищемить кожу, как будто это сможет как-то укротить лихорадочное ощущение внутри.

Кажется, что я только что облила себя кипятком, будто он прошел сквозь кожу, обварив внутренности до состояния аль денте. Я до боли цепляюсь за это обжигающее, острое ощущение. Просто чтобы чувствовать: сильно, остро, до самого края. Как будто притупить его – значит стать глухой к самой себе.

Я решаю сбежать. Я решаю уйти. Он ушел, и я могу сейчас сделать то же самое, да?

Я разворачиваюсь и быстрым шагом направляюсь в сторону выхода. В ушах звенит. Перед глазами его отдаляющийся силуэт. По щекам стекают слезы.

Мои пальцы касаются дверной ручки. Я сжимаю ее, опускаю вниз, но не успеваю открыть.