Пока это не было любовью (СИ) - Романская Татьяна

— Я надеюсь, ты не будешь шокирована, когда познакомишься с моей семьей. Родители у меня вполне приличные люли, а вот у братьев специфическое чувство юмора. Я-то к ним привык, а вот ты…

Я пожала плечами. Мне было любопытно узнать, откуда родом Гордей и какая семья смогла воспитать такого успешного человека.

— А вы выросли здесь, в Подмосковье?

— Нет, мы жили в Москве. — Его губы сложились в привычную прямую линию, и он крепче сжал руль. — Родители работали в больнице, так что нам нужно было жить поближе к ней.

— Стоп, погоди. Толя — врач. Твой второй брат тоже. И что, родители тоже врачи???

— Ага. Все в моей семье — врачи.

— Неужели все-все? А ты не хотел стать врачом? — спросила я.

Должна была быть веская причина, по которой он не пошел по их стопам. Моя журналистская натура не давала мне покоя, но другая часть меня, которая только что уловила смирение в голосе Гордея, надеялась, что причины такого его решения не слишком болезненны для него.

— В какой-то момент хотел. Я поступал в медицинский.

— Ты учился на врача? — удивилась я.

— Да, было дело.

Это оказалось для меня неожиданностью.

— И что, тебе не понравилось? — спросила я.

Он глубоко вдохнул, а затем выдохнул, но промолчал. Какое бы объяснение не крутилось у него на языке, оно исчезло в напряженной атмосфере между нами.

Почему он не стал врачом, хотя у него были все возможности для этого? Возможно, он не хотел, чтобы его родители влияли на его выбор. Я его понимаю.

— Это большое давление — следовать по стопам родителей, — сказала я. — Моя мама тоже журналист.

Я надеялась, что он откроется, если я поделюсь с ним своей историей. Однако я рисковала, ведь не могла допустить, чтобы Гордей узнал, кто моя мать. Он без раздумий высадил бы меня из машины прямо на трассе.

— Я этого не знал, — сказал он, бросив на меня взгляд.

— Да, у меня фамилия отца, поэтому большинство людей не знают об этом, по крайней мере, поначалу. Но каким-то образом все всегда узнавали, чья я родственница. Моя мама долго занималась бизнесом и знает всех влиятельных людей. Она никогда не колебалась, раскрывая нашу семейную связь, хотя я делала всё возможное, чтобы сохранить эту информацию в тайне. У нас разные цели и стремления в этой области, так что… лучше держаться подальше.

Он продолжал молчать, сосредоточившись на дороге.

— Поэтому ты оставил медицину? — спросила я его. — Ты не хотел идти по их стопам?

— Типа того, — он усмехнулся. — Я же говорил тебе, что ты имеешь дело с паршивой овцой.

Я уже достаточно изучила Гордея, чтобы понять, что он пытается свести все в шутку и съехать с темы. Но это лишь прикрытие. Он явно что-то скрывает.

— Да, должно быть, ужасно чувствовать себя таким неудачником, когда ты такой известный политик, заработал кучу денег еще в молодости и многие девушки готовы сразу запрыгнуть в твою постель.

Он не сразу ответил, а когда наконец заговорил, произнес лишь:

— Полагаю, это зависит от того, какие ценности в твоей семье.

— Что это значит?

Прежде чем я успела задать ему еще один вопрос, он сбавил скорость.

— Ну, вот мы и приехали.

Гордей остановил машину перед красным кирпичным домом, который выглядит так, словно к нему в разное время делали пристройки.

— Дом очень красивый, — сказала я.

— Да, родители купили его лет пять назад, когда вышли на пенсию, — ответил Гордей.

— Ты скучаешь по ним?

— Я часто их вижу, не успеваю соскучиться, — сказал он, закрывая водительскую дверь. — Ты готова?

Я кивнула. Неужели он думает, что я нервничаю? Я же не с родителями парня знакомлюсь. Я абсолютно спокойна.

Прежде чем мы успели дойти, входная дверь распахнулась, и мы увидели радостную, широко улыбающуюся женщину. Она протянула руки и крепко обняла Гордея.

— Как хорошо, что ты приехал, сынок! — сказала она.

Я закрыла пассажирскую дверь, и мать Гордея резко повернула голову в мою сторону. Она подняла руки в знак приветствия и, как мне показалось, с радостью.

— Инга! Здравствуй, дорогая! — воскликнула она, подходя ко мне. — Очень хорошо, что ты приехала.

Она обняла меня так, будто я была девушкой ее сына.

— Спасибо, что пригласили меня к себе в гости, — ответила я.

— Конечно! Любой друг Гордея — наш друг. Называй меня, пожалуйста, просто Римма, — ответила она, улыбаясь. — Без всяких «теть» и отчества.

Я бросила взгляд на Гордея. Он уже рассказал им, кто я, или они думают, что я его подруга? Или… его девушка?

Он просто закатил глаза и направился к багажнику, чтобы достать наши сумки.

— Иди внутрь, — сказал он.

— Я как раз готовлю, — сказала Римма, приглашая меня в дом. — Поэтому на кухне немного беспорядок, но все равно проходи.

— У вас такой красивый дом, — сказала я.

— Спасибо, милая. Мы переехали сюда чуть больше пяти лет назад. Я думала, что у нас не было свободного времени, когда мы оба работали в больнице. Но и теперь его нет вообще. Я постоянно пеку, гуляю, занимаюсь собаками или помогаю отцу Гордея. — Она выдвинула деревянный стул из-под кухонного стола и кивнула, приглашая меня сесть. — А ты живешь в городе, да?

— Да, и я редко выезжаю куда-то.

Она покачала головой.

— Я была такой же. Будешь чай или кофе?

— Не откажусь от чая, спасибо.

— Где мы будем спать? — крикнул Гордей из столовой.

— Инга в желтой комнате, а ты в бане, — ответила Римма и повернулась ко мне. — Сегодня у нас полный дом гостей. Конечно, папа будет гундеть, но в глубине души он рад, что все приехали, — ее глаза заблестели.

Внезапно раздался громкий звонок, и я вздрогнула.

— Плюшки готовы, — произнесла она и повернулась к духовке.

В этот момент Гордей появился в дверях и, взглянув на нас, спросил:

— Чаю никто не предлагает?

— Если ты достанешь плюшки, я заварю чай, — ответила Римма.

Я рассмеялась, наблюдая, как Гордей ловко управился с прихватками и достал два больших противня.

— Ты на весь поселок расстаралась? — спросил он, ставя их на подставки для горячего.

— Только на моих сыновей, голодного мужа и Ингу — наконец-то еще одну женщину в доме — и себя, конечно. Это уже целая толпа! — ответила Римма.

Гордей подошел к чайнику и щелкнул выключателем, чтобы вскипятить его.

— Всем привет! — раздался голос из коридора.

В этот момент на кухню ворвался симпатичный мужчина.

— Я умираю от желания выпить чашечку чая.

Римма, взглянув на часы, сказала:

— Гордей сейчас на дежурстве по чаю. Гордей, тебе нужно представить Ингу.

— Привет, — сказала я, вставая на ноги и снова протягивая руку. — Я Инга.

— Журналистка, да?

Этот мужчина был очень привлекательным. Высокий, с легкой щетиной и взъерошенными волосами, почти как носит Гордей.

— Я самая, — кивнула я. — А ты Антон?

— Совершенно верно.

Он ухмыльнулся, затем отодвинул стул рядом со мной и сел.

— И мне есть что рассказать о моем брате.

— Антоха! — прорычал Гордей с другой стороны кухни.

— Ты сказал нам, что мы должны быть честными, — сказал Антон. — И мне есть, о чем рассказать, братан.

Вполне логично, что Гордей рассказал всем, что я приеду с ним в эти выходные.

Но было приятно, что он сказал своей семье быть честными.

— Ну что, все собрались? — на кухню вошел пожилой мужчина в полосатой рубахе. — Вот, как всегда, приедут, выпьют все мои запасы, и поминай, как звали, — пошутил он.

— Привет, пап, — сказал Гордей, обнимая отца. — Я вижу, что у тебя сегодня хорошее настроение. Чего такой довольный?

— Я буду довольным, если вы мои запасы не разворошите, сынок.

Римма закатила глаза. Гордей начал смеяться и предложил отцу чашку чая, но тот отказался и направился к шкафу, чтобы достать стакан.

— Папа, поздоровайся с Ингой, — сказал он, поставив передо мной чашку и сделав глоток из своей кружки.

Его отец резко повернул голову, а я встала и протянула руку, чтобы поздороваться.