Змеиная королева - Анна Сергеевна Одувалова

– Нам нужно отдохнуть, змейка, – заметил он, и в его голосе я услышала предложение близости и обещание сводящего с ума наслаждения.

– Думаю, ты прав, – сухо заметила я, готовая отдать все за то, чтобы мое тело не реагировало так предательски на голос Яна.

Плед оказался слишком маленьким, нечего было и мечтать, что получится лечь подальше друг от друга. Я повернулась к Яну спиной, надеясь, что если не буду его видеть, то быстро перестану думать о его губах, но это оказалось не так-то просто.

Положение усугублялось тем, что, кроме водолазки парня, на мне не было другой одежды. Я ощущала себя обнаженной и беззащитной.

Его рука скользнула мне на талию, заставив вздрогнуть. Я снова закусила губу, лишь на секунду представив, что Ян передвинет ладонь чуть выше или скользнет вниз к ничем не защищенному бедру, но он не сделал ни того ни другого. Он просто уснул. Буквально через пять минут я услышала за спиной размеренное дыхание. Казалось, это должно было меня утешить, но почему-то на душе стало совсем погано. Я снова мучилась угрызениями совести, потому что Влад непонятно где, а вместо того, чтобы тосковать по нему, я строю глазки его другу! Это отвратительно!

Если бы сам Ян выступал инициатором сближения, тогда я бы могла свалить свое влечение на него, но парень вел себя по-джентльменски. Взгляды, голос – все это не в счет. После того как он помог мне избавиться от гуны раджас, он ни разу не пытался прикоснуться. Ян вел себя как друг, и не больше. Иногда в его взгляде мелькало желание, иногда он допускал двусмысленность в словах, но поцеловать или обнять меня даже не пробовал. Да и в первый раз все произошло не по его инициативе, а закончилось ровно в тот момент, когда алая гуна была снята. Так почему же я сама не могу успокоиться?

Через какое-то время я все же не выдержала и осторожно, чтобы не разбудить Яна, повернулась. Думала еще раз безнаказанно изучить четкий изгиб губ, черные брови с резким изломом и прямой узкий нос. Хотела понять, что же мне не дает покоя, ведь Влад более красив. Канонически.

Но моим планам не суждено было исполниться: оказывается, Ян не спал. Он лежал с открытыми глазами и с интересом наблюдал за мной. На приоткрытых губах играла все та же раздражающая улыбка.

– В чем дело, Алина? Почему ты не спишь? Тебя что-то беспокоит? – поинтересовался он чуть слышно. Без усмешки и подколок, так, словно и правда не понимал.

Это разозлило еще сильнее.

– Да! – огрызнулась я. – Меня беспокоишь ты!

– Чем? Я же ничего не делаю.

– Всем! – в сердцах выдохнула я, с трудом сдерживаясь, чтобы не ударить по безмятежной самодовольной физиономии. Как он смеет издеваться надо мной?

– Всем – это очень расплывчатое объяснение. Расскажи мне?

– С чего бы это? – Я отпрянула. Руки дрожали, мир неуловимо изменился, я стала смотреть на него через призму змеиного зрачка. – Что ты хочешь услышать?

– Я хочу услышать, почему ты вдруг стала дергаться в моем присутствии? Я ведь тебе даже не нравлюсь.

– Совсем, – подтвердила я и кивнула, чтобы слова звучали увереннее и правдоподобнее. Я сама не знала, как отношусь к Яну. Но точно не безразлично.

– Но ты хочешь меня поцеловать.

– Нет! – я замотала головой, чувствуя, что краснею.

– Хочешь. – Ян самодовольно кивнул. – Так поцелуй. В чем проблема? Докажи себе, что желание – это лишь воспоминание о том недолгом времени, когда ты была в моих объятиях. Это не было правдой и настоящей страстью. Случайность. Я просто подвернулся под руку.

– Мы договорились об этом не вспоминать! – гневно заметила я и чуть тише добавила: – Ты мне обещал. Так нечестно.

– Я и не вспоминаю. – Ян горько усмехнулся, нервно убрав с лица черные пряди волос. – Не я шарахаюсь от тебя, не я вздрагиваю при каждом случайном прикосновении.

– Я не должна хотеть тебя… – хрипло заметила я и, смутившись, добавила: – Поцеловать… Влад… Это нечестно по отношению к нему.

– Так докажи себе, что все, что было между нами, – страсть… сводящее с ума желание… помутнение… – Глаза Яна потемнели то ли от воспоминаний, то ли от внезапно вспыхнувшей страсти. – Все это не более чем действие алой гуны и осталось в прошлом, в твоих мечтах. Ты ведь так считаешь? Так убедись в этом окончательно. Поставь наконец-то точку и не терзайся. Как ты думаешь, если бы Влад сейчас был здесь, с нами, как долго он бы пребывал в неведении? Неужели считаешь, что он не заметил бы того, что замечаю я?

– Ты поступаешь подло… – Я покачала головой.

– Я даю тебе возможность перестать терзаться. Не понимаю, в чем проблема?

– Тебе знакомо понятие «совесть»? Я не должна. Мне просто банально стыдно за то, что произошло, и стыдно, что я не могу забыть. Не хочу вспоминать об этом каждый раз, когда тебя вижу. Просто не должна.

– А… – понимающе кивнул Ян. – Совесть – это хороший аргумент, но ты уверена, что желать более честно? Может, честнее один раз проверить и успокоиться?

– Да пошел ты! Твое предложение просто нелепо!

– То есть ты считаешь, что поцелуй только усугубит ситуацию? – Улыбка Чеширского кота на губах парня раздражала, ласкающий голос заставлял терять связь с реальностью, и я, чтобы больше не участвовать в раздражающем споре, выскочила из палатки на холод.

На каменном плато догорал костер. Я смотрела на тлеющие доски, которые Ян нашел где-то поблизости, и пыталась восстановить дыхание. Меня душили слезы, и я не знала, как возвратиться обратно в палатку. Продолжать разговор не хотелось, смотреть в глаза парню было невероятно тяжело, а на душе скребли кошки. Слишком сильным оказалось ощущение неправильности происходящего, словно вся жизнь разлетелась вдребезги. А все началось с того момента, как я села в автобус, направляющийся в лицей имени Катурина. Я делала глупость за глупостью и сейчас стояла на пороге очередной. Я не должна была быть с Владом, весь мир ополчился против нас, а теперь, когда выпал крохотный шанс, хочу целовать другого. Это нелогично, глупо и стыдно. Я ненавидела за предательство своего бывшего парня Данила. Он изменил мне с моей лучшей подругой. И никогда бы не подумала, что однажды очень хорошо буду его понимать.

Как подошел Ян, я даже не заметила, только услышала у себя за спиной тихое:

– Прости, – и резко развернулась на голос.

Ян стоял возле палатки