Обольщение - Лера Виннер
— Вы меня совсем не знаете, — это замечание можно было бы счесть равнодушным, если бы голос барона не выдал его, не прозвучал так хрипло.
Он напрягся под моими прикосновениями, но отнюдь не потому, что ждал подвоха.
Я чувствовала, что ему нравлюсь. По едва заметно изменившейся температуре тела, по тону, которым он бросил мне небрежное «ты» утром.
Я многим нравилась, хотя и не понимала почему. Быть может, потому, что меня невозможно было получить. Или потому что огненно-рыжие волосы производили на мужчин такой эффект.
Так или иначе, я никогда не предположила бы, что мне придётся самой кому-то предлагать себя.
Сдвинув руку ещё немного левее, я всё же коснулась его ключицы кончиками пальцев и снова замерла, давая себе распробовать это ощущение.
— Я хочу отблагодарить вас. За всё.
Такой язык должен был оказаться ему понятен. Как и всякому мужчине. Ведь именно такой благодарности ждал от меня тот же Эрван.
Не исключено, что на каком-то уровне и сам барон тоже.
Едва ли теперь у него возникнут какие-либо вопросы.
Монтейн чуть слышно хмыкнул и обхватил моё запястье, сжал его не больно, но достаточно сильно, сдвигая пальцы ниже за ворот, и я облегчённо выдохнула. Всё было рассчитано правильно.
— Скажите мне только одно, мадам Мелания. Малопочтенную роль шлюхи вы пытаетесь примерить на себя? Или отводите мне?
От неожиданности я вскинула голову и встретилась с ним глазами.
Взгляд барона остался всё таким же спокойным и тёплым, но при этом в нём отчетливо читался… смех?
Лицо обожгло таким стыдом, что я оттолкнула Монтейна и вылетела из комнаты прочь.
Захлопнув за собой дверь, я привалилась к ней спиной, тяжело дыша и пытаясь понять, что же только что произошло.
Он ведь даже не попытался оттолкнуть меня. Никак не дал мне понять, что он против.
Наоборот, я успела увериться в том, что ещё немного, и барон, получив однозначное приглашение, потянется мне навстречу.
«Малопочтенную роль шлюхи…»
От стыда и поднявшейся злости меня начинало трясти.
Так глупо это оказалось. И так просто — сойти за легкодоступную и на всё согласную женщину, в то время как меня всегда пренебрежительно называли «недотрогой».
Сердце колотилось так громко, что грозило меня саму оглушить. За его стуком я не слышала ни доносящегося снизу гормона вечернего трактира, ни звуков с улицы.
Что, чёрт возьми, ему стоило⁈
Монтейн не пошёл за мной, не попытался постучать или просто вломиться у мою дверь, и, прижимая дрожащие руки к пылающим щекам, я начала мерить комнату шагами.
Этот приправленный смехом отказ был унизительным и непонятным. В конце концов, то, что для женщины, как правило, становилось целым событием, для мужчины почти ничего не значило.
Отправляясь к Монтейну, я не думала о том, что буду делать после. Как стану уходить от него, сохраняя невозмутимое выражение лица, как если бы со мной ничего не случилось.
Он должен был вовсе потерять ко мне интерес, закончив, и ждать, чтобы я куда-нибудь исчезла и не мешала ему поспать.
Вместо этого…
В попытке сорвать злость я стукнула ладонью о стол, и тут же сморщилась от боли.
Быть может, я попросила его недостаточно хорошо? Как-то неправильно?
Но как тогда было нужно?
Готовая отдаться ему без лишних уговоров и условностей женщина должна была быть воспринята как дополнительное удобство, но никак не…
Шлюха.
Это слово перекрывало собой все остальные мысли и выводы, горело в уме свежевыжженным клеймом.
Решив, что уговорю его взять меня с собой, я предполагала подобный поворот событий и находила его логичным. Моё тело в обмен на защиту и кров — это было бы справедливо.
Монтейн же не выставил никаких условий, не потребовал ничего взамен, но отказаться от того, что было ему предложено…
Быть может, стоило сказать ему о том, что я хочу, чтобы он стал моим первым?
Вопреки логике и доводам разума, интуиция подсказывала, что после этого барон вытолкал бы меня в коридор собственноручно.
Я не находила этому объяснений, но чутьё меня никогда не подводило.
Теперь оно буквально вопило о том, что самым правильным решением стало бы больше не показываться Монтейну на глаза. Сесть на Красавицу и уехать прямо сейчас, не прощаясь.
Вот только одна на дороге, лишённая даже той мизерной защиты, которую мог дать мой дом, я продержусь недолго.
Как бы сильно я ни испортила мнение барона о себе, он по-прежнему был мне нужен, чтобы добраться до границы графства. Благо, это не так уж и далеко.
Граница ничего не значила и не меняла для меня, но если мне удастся перебраться на соседние земли, это станет хотя бы… шансом.
Пусть вместе с ним я и рискую угодить из огня да в полымя, других вариантов для меня всё равно не прослеживалось, а искала я их очень тщательно.
После того позора, который постиг меня в комнате Монтейна, уснуть не представлялось возможным, и я решила воспользоваться возможностью просто лечь и дать телу отдых перед предстоящей нагрузкой. Не факт, что мы проведём на постоялом дворе следующую ночь — Монтейн, по слухам, привык перемещаться по своим дорогам очень быстро.
Однако сон пришёл, окутал лёгким тёмным саваном ещё не самого кошмара, но его предтечи.
В этом сне жидкий чёрный туман стелился по дороге, пробирался под копыта лошадей и обгонял нас с Монтейном. Барон был рядом со мной, но ощущался бесконечно далёким. Если бы я попробовала позвать его или до него дотянуться, он не услышал, не отозвался бы. Он как будто не замечал следующего за нами тумана, позволял ему путаться под ногами своего коня. Был… Нет, не заодно с ним, но непричастен, и холод от этого неумолимого тумана начинал подниматься к самому моему сердцу.
Никто не поможет. Никто не спасёт.
Только иллюзия и прах, иллюзорное кружево напрасных надежд…
Когда я распахнула глаза, за окном светило яркое летнее солнце. Не было ни дороги, ни страшного тумана, ни равнодушного ко мне Монтейна.
А, впрочем, нет. Последний как раз был.
Вспомнив о случившемся ночью, я села, прижимая ладони к лицу и решая, что делать дальше.
Может статься, что он уже уехал. Утро казалось не таким уж и ранним, и ничто не мешало ему тронуться в путь на рассвете, благополучно забывать обо мне.
Для того чтобы проверить это предположение, требовалось совсем немного — встать с кровати
