Проклятие Бессмертных: Король в Чёрном - Валентина Зайцева
— Привет, крошка, — сказал он, глядя на меня сверху вниз, печаль в голосе. Элвин. — Мне правда жаль тебя, малышка.
Я попыталась обежать его, но он схватил меня и дёрнул назад. Я закричала, боролась и пыталась лягнуть его, укусить, поцарапать, ударить — что угодно. Кулак Элвина врезался мне в голову, и я рухнула на землю.
Ошеломлённая, я приложила руку к голове и застонала.
— Как я и сказал... прости.
Рука скрутила мою рубашку и подняла меня обратно на ноги. Меня толкали вперёд, но я оттолкнула Элвина от себя. Я попыталась бежать, но было слишком поздно. Массивная рука сомкнулась на моей верхней части руки.
— Нет, пожалуйста... — умоляла я, глядя на Каела. — Пожалуйста. Я ничего не сделала!
— Это не твоя вина, — мягко сказала Илена оттуда, где она стояла. — Пожалуйста, знай, что он не испытывает удовольствия от того, что должно быть сделано. Но ты — угроза этому миру.
— Нет! Я просто глупая... я даже не принадлежу этому миру! — Слёзы катились по моим щекам, бесконтрольные. Мне было всё равно. — Пожалуйста, я не... я не хочу умирать.
— Он обещает, что сделает это быстро. Он молится, чтобы твоя душа воссоединилась с твоим народом. Чтобы ты обрела покой, — сказала Илена, пытаясь звучать мягко и успокаивающе. Это не помогло.
Другая рука Каела легла мне на сердце, и я всхлипнула. Не было смысла бороться, но я не могла не попытаться. Я не могла не дёргаться против руки, которая держала меня. Он переместился, обхватив меня рукой, чтобы удержать неподвижной. Если Самир был неумолимым, то этот человек был тисками.
— Пожалуйста, я не понимаю!
— Владыка Каел сожалеет. Он надеется, что твоя душа простит его. Но он делает это ради Нижнемирья и ради людей, которым служит.
— Подождите!
Энергия затрещала между его пальцами, как молния, малиновые и опасные дуги электричества. Она вошла в меня, и я почувствовала, словно меня воткнули в розетку. Мои слова застряли в горле от боли. Нет, это было больше, чем слово «боль» могло передать. Это причиняло такую адскую боль, что я даже не могла закричать. Я бы рухнула, если бы Каел не держал меня.
Тик.
Когда это закончилось, когда электричество наконец остановилось, что-то ещё ушло вместе с болью. Чего-то ещё не хватало теперь, когда агония прекратилась. В моих ушах стояла оглушительная тишина. Великое отсутствие чего-то, что я всегда слышала, каждый день своей жизни. В отсутствии этого зияла пустая дыра.
Так.
Каел остановил моё сердце. Я посмотрела вниз, чтобы убедиться, что он не вырвал его... но нет. Только пять обожжённых отпечатков пальцев. Секунда протянулась, как агония, пока я чувствовала, как холодный пот выступил на моём теле.
Тик.
Я посмотрела на Каела, широко раскрытыми глазами и задыхаясь, умоляя его остановить это.
Так.
О боже, это было слишком. Это было просто... неправильно. Это причиняло боль, жгло, ломило и замораживало меня одновременно.
Тик.
Меня била дрожь, и всё казалось холодным. Холод — вот что победило в моём сознании. И он собирался отправить всё остальное в глубины Арктики вместе с собой. Я больше не могла стоять, и Каел опустился на булыжники и положил меня на них.
Так.
Я почувствовала вкус крови на губах. Я закашлялась, и почувствовала, как вязкая жидкость забила моё горло. Я перевернулась на бок, и моё тело содрогнулось, пытаясь очистить лёгкие от того, чему там не место. Медный, горький и густой вкус.
О боже, пожалуйста, пожалуйста, останови это...
Тик.
Шок начал брать верх. Мои глаза закатились, когда благодатное ничто наконец пришло, чтобы забрать меня. Это была не просто та тьма, что приходила прежде в Источнике Древних. Это была протянутая рука. Голос, зовущий меня к более безопасным берегам. Это была смерть, которая пришла за мной.
Так.
Глава 30
Самир
Поначалу я решил, что это всего лишь очередная галлюцинация.
Поначалу я поклялся себе, что это лишь мой разум, стремительно теряющий последние крохи рассудка.
Если бы это оказалось чем-то иным — это означало бы крушение и гибель для этого проклятого мира. Ибо если то, что лежало на камнях передо мной, было правдой, я бы сжёг это жалкое королевство дотла.
Мгновения тянулись одно за другим, а труп на мощёной булыжником улице так и не исчезал в глубинах моей израненной психики. Неровные камни дороги блестели влажным багрянцем крови, что стекала из её губ. Её глаза, некогда яркие и пылающие жизнью, теперь потускнели и опустели. Они безжизненно смотрели в пустую бездну небес над ней.
Я не осмеливался пошевелиться. Не осмеливался даже дышать. Ибо то, что происходило в моей голове, не оставляло места ни для чего другого.
Предатели. Изменники.
Она была безобидной. У неё не было власти. Никаких тайн, скрытых в её естестве.
Никаких даров, кроме тех, что были заслужены её собственной душой.
Единственная причина убить её — причинить боль мне. Акт злобы и мстительности, не более того!
Как они могли узнать? Я даже самому себе не признавался в этой правде, даже в уединении собственных мыслей.
Могла ли ты почувствовать то же самое?
Здесь замешано нечто большее.
Я поднёс свой кинжальный протез к груди и вдавил острые лезвия сквозь ткань прямо в плоть. Я зашипел от боли, хотя и приветствовал её. Я вонзался глубже, ощущая, как остриё, подобное игле, рассекает кожу словно масло. Я чувствовал, как кровь пропитывает мою рубашку. Она смешалась с пятнами, оставленными стрелами из недавней схватки. Мне было всё равно.
Моя попытка использовать боль, чтобы изгнать призрачный труп, не сработала.
Когда я вытащил когти из своей груди, раны уже начали затягиваться. Я стоял здесь довольно долго — быть может, целые часы, — застыв в этом моменте слабости.
Моя надвигающаяся болезнь была такой тихой в последнее время. Девочка и понятия не имела, какое благо она мне принесла в этом отношении. Прошли столетия с тех пор, как мои мысли были столь ясными. Теперь же разбитое зеркало моей души вновь готово было расколоться и рассыпаться на осколки.
Если это не было мерзким видением, стоящим передо мной, то что же это было? Неужели она действительно мертва — моё маленькое смертное создание, лежащее здесь, на земле передо мной? Как такое могло быть? Я ведь заставил Владыку Каела отступить.
Но это
