Ох уж эта жизнь молодая да сельская! Или жизнь после жизни. - Егорина Ленина
- Иди-иди! Бабуля волнуется! И про нитки не забудь.
Дверь захлопнулась и я побежала готовить лоток для кота. Видела какое-то корытце в сенях. Пока копалась, Любомир расстелил тюфяк на полу кухни.
- Выгнала?
- Естественно! Ходят тут всякие! Потом ложки пропадают.
- Какие ложки? - не понял дядя.
- Спокойной ночи! - ответила я и закрылась в комнате.
Этой ночью ничего не снилось. А я так ждала... Эх!
Новость и небольшой мозговой штурм.
Разбудил меня грохот на кухне. Подскочила на кровати. Чертик зашипел и зарылся под одеяло. Кучу не повезло - грохнулся на пол. Быстренько натянула платье-халат и выскочила за дверь. Ни-чер-тасики не видно, но слышны стоны и кряхтения. Это что еще за разврат на вверенной мне территории?! Зажгла свечу и поставила ее на печурку.
Неровный свет озарил папулю верхом на Любомире. Какая прелесть! Как они рады друг друга видеть! Сколько экспрессии!
- Обнимашки! - с диким визгом я бросилась в эту кучу-малу.
Подо мной раздались сипы и кряхтения. Вот что делает сила любви между родственниками!
- Оленка, слезь, задушишь...
- Кого из вас? - не распознала я голос.
- Обоих! - просипели два голоса.
Какие нежные, скажите пожалуйста! Да во мне только килограмм пятьдесят! Может чуть больше. Ляшечки неплохо так наросли за полгода хорошего питания. В целом, я как приличный молодой барашек.
Я попыталась скатиться с этих родственников, но нога моя застряла. Брякнулась на колени. Больно. Попыталась отползти, но дверь в сени распахнулась и на меня налетели Марита и Владимир.
- Воздуха мне! - просипела я. - Нога! Рука! Раздевают!
Пола платья откинулась и оголила мою ночнушку. Да, она до пят. Да, она целомудренная до не могу. Но это же как труселя на батарее - неприлично!
Кто-то с меня снял детей и помог подняться. Откинув волосы с лица, я уставилась на Василену.
- А что это вы тут делаете?
- Владияра привели, чтобы ты его не ругала. - пояснила знахарка.
- А что это ты, папочка, доченьку свою любимую не слушаешься? - развернулась я к лежащим на тюфяке. - Сказано же было - до полуночи чтоб дома был!
Папуля подобрал свои конечности и встал в полный рост, нависая надо мной.
- Ты зачем пустила этого?
- Ты не увиливай!
- Ты не ответила!
- А я первая вопрос задала!
- А я старше тебя!
- Это спорный вопрос!
- Василена, помоги! - раздалось с пола.
Любомир лежал, прижав одну руку ко лбу, а вторую к... эммм... Ниже талии, скажем так.
- Лоб посмотрит, а остальное сам как-нибудь! - отрезал папа.
Василена только головой покачала.
Я увела детей в свою комнату, оставив взрослых разбираться. Хорошо быть маленькой!
Сидя на кровати и болтая ногами, мы тихо обсуждали Куча и Чертика. Дети были в восторге. Котенок был в шоке. Куч был обижен недостатком внимания и сделал лужу. Милая собачка.
Достала тряпку с ведром из-под стола (храню уборочный инвентарь под рукой из-за Куча) и убрала следы преступления. Надо бы выгулять этого невоздержанного.
Пока я прибиралась и натягивала теплые портки, Марита сделала бантик из бумажки и привязала к нему нитку. Чертик оценил игрушку и разодрал бумажку почти в прах. Предложила сделать из ткани. Кусочек хлопка постигла участь бумажного бантика. Каменный что ли тебе сделать?
Вспомнила как делать помпоны. Созрел план. Сижу учу детей этой хитрости. Вырезала из бумаги основу и показала как наматывать нитку. Процесс увлек детей и у меня появилось время для выгула щенка.
На кухне папа топил печку, а Василена обрабатывала ногу и лоб Любомиру. Идиллия семейная прям! Под грозный взгляд папули, я выскочила с собакой в сени, а там и на улицу.
Окна соседей мягко светились в темноте зимнего утра. Небо еще только-только начало светлеть. Свежесть зимы разбавлялась запахом дыма, что поднимался из трубы каждого дома. Тишина. Кучик принюхивается к каждому пятнышку на снегу, примащивается своей попой к облюбованному месту и... происходит то, за чем мы и вышли.
Пока щенок усердно закапывает совершенно в другом месте, я нашла себе забаву. Шишка, лежащая на тропинке, превратилась в мячик. Подпрыгивая, я пинаю снаряд в сторону калитки. Шишка застряла в снежной стенке вдоль тропы. Валенком я выковыриваю ее и снова пинаю. Шишка летит далеко. Валенок еще дальше. Я, как последний дебил, скачу на одной ножке до конца тропы, где приземлилась моя обувка. Схватилась рукой за верх калитки и наклонилась, чтобы достать валенок. В это время дверка открывается и я падаю в снег. Валенок успешно наделся мне на руку.
- И хочется узнать что ты тут делаешь, и боязно. - раздался противный голос Велеи.
- Да ты не бойся! - помахала я ей валенком на руке. - Я ж отвечу и ты сразу все поймешь!
Куч прибежал на наши голоса и, повизгивая, начал нападать на ржавую, требуя ласки.
- Шавка у тебя такая же убогая, как и ты! - припечатала Велея и захлопнула калитку, чуть не прищемив собачий нос.
- У тебя в роду ведьмы были? - поинтересовалась я. - Или ты первая?
Велея не ответила, а плавно прошла к забору соседей.
Я проследила за этим маневром и напялила валенок на ногу. Взяла из мастерской папы лопату и уже хотела идти убирать кучку Куча в канаву, как увидела, что Велея выходит из калитки под ручку с Виктором. Вот же где бабник-то! Вчера ко мне лез, а сегодня с рыжей на утренний моцион намылился!
- Тебе только в огороде и копаться! - крикнула мне эта мымра.
Виктор попытался отцепиться от Велеи, но не преуспел.
- Ну почему же только в огороде? Я принимаю участие в авиапилотировании на конкурсе юных дарований жителей нашего королевства! - и, перекинув ногу через черенок лопаты, сделала ручкой этой противной парочке и ускакала в сторону дома.
Куда это я? Развернулась и поскакала обратно. Остановилась около грязного дела моего питомца, подхватила на лопату и двинулась к канаве. Путь мне преградил соседский внук.
- Олена, мне уехать надо. Заодно очередной караван сопровожу до города. - кивнул он на ржавую.
- И что? Ты что-то на память обо мне хочешь взять? - и, намекая на это "что-то", подкинула груз на лопате.
- Я бы не прочь, но отряд не поймет. - улыбнулся он. - Ты хотела читать научиться,
