Гарем для сестры султана - Людмила Вовченко
Она угощала их редкими винами, дарила изысканные духи и, главное, дарила им самое сладкое — внимание.
— В нашем мире, — говорила она, разливая чай, — женщины не слабее мужчин. Мы просто годами притворялись, что нам это интересно.
Они смеялись, раскрепощённые, восхищённые. А Джасултан внимательно наблюдала за каждой — кто из них искренна, кто будет шпионкой Валиде, кто захочет стать её союзницей.
В этом танце слов она чувствовала себя как рыба в воде.
* * *
— Ты превращаешь гарем в военный совет, — вечером сказал Назим, когда они вновь остались наедине.
— Я превращаю его в мой дворец, — усмехнулась она, снимая украшения.
Он посмотрел на неё внимательно, долго, будто впервые.
— Знаешь, ты страшная женщина, султанша, — сказал он с тенью восхищения.
Джасултан подошла ближе, провела пальцами по его груди, заставляя его сердце ускорить ритм.
— Да, — прошептала она, глядя ему прямо в глаза. — Страшная.
Но в этом дворце страшные женщины выживают лучше всех.
* * *
Ночь была длинной.
За занавесями витали ароматы восточных благовоний, на коврах мягко ступали босые ноги, а в покоях Джасултан вплела в свой гарем не только сладость тела, но и вкус победы.
Она знала: теперь её слово будет весить больше, чем приказ султана.
Она стала не просто женщиной гарема. Она стала сердцем дворца.
И пока её враги шептались, сговаривались и строили козни, она наслаждалась своим новым положением — с мужчиной, которого выбрала сама, и с армией женщин, что теперь смотрели на неё, как на свою королеву.
Глава 7
Глава 7
Скандалы во дворце обычно начинались с шёпота.
Но на этот раз всё началось с кинжала.
Утро было тихим, даже слишком. Джасултан, привыкшая к тому, что в её покоях всегда кто-то снуёт — слуги, стража, евнухи, — вдруг почувствовала тишину, от которой мурашки пошли по коже.
Она сидела у окна, перебирая ожерелья, когда вдруг тонкая струя дыма потянулась из-под двери. Запах… терпкий, душный, сладковатый.
— Ладан? — хмыкнула она, но уже в следующую секунду всё внутри напряглось.
Это был не ладан.
Это был яд.
* * *
Реакция сработала быстрее мысли.
Джасултан вскочила, схватила ткань, окунула в воду и приложила ко рту и носу. Затем, не теряя ни секунды, распахнула окна и метнулась к дверям.
Но стоило ей открыть их — как прямо в лицо блеснул клинок.
Янычар. Один из тех, кто охранял её покои.
Но сейчас его глаза были пустыми, зрачки расширены, лицо — бледное, словно мрамор.
— За… Валиде… — выдохнул он перед тем, как взмахнуть кинжалом.
Она увернулась инстинктивно, движения отточенные, как в детстве, когда дралась с мальчишками на саблях.
Клинок прошёл мимо, но второй удар был куда опаснее.
И тут всё случилось мгновенно: из тени вынырнула высокая фигура — Назим. Его рука перехватила запястье убийцы с такой силой, что послышался хруст. Затем — резкий удар, и янычар рухнул на пол, не издав ни звука.
Назим резко обернулся к Джасултан:
— Ты ранена?
Она покачала головой, всё ещё держа ткань у лица.
— Нет. Но, кажется, мы только что с тобой перешли черту.
* * *
Через час её покои кишели стражей.
Исхан, мрачный, как туча перед бурей, склонился над телом янычара и произнёс тихо:
— Его опоили дурманом. Тот, кто это сделал, знал своё дело.
И я почти уверен, кто заказчик.
— Говори, — велела Джасултан, всё ещё держа лицо в спокойствии.
Исхан вскинул на неё тяжёлый взгляд:
— Это был приказ Валиде.
* * *
Слухи полетели по дворцу быстрее стрел.
Попытка покушения. Яд и кинжал.
Хатидже-султан спасена персидским принцем.
Сама Валиде стоит за заговором.
Это было беспрецедентно.
Впервые за многие годы кто-то посмел атаковать сестру султана открыто — и провалился.
Но самое интересное началось вечером.
* * *
Вместо того чтобы спрятаться, Джасултан сама велела созвать всех женщин гарема и визирей во внутренний двор.
Она появилась среди них, как буря — в тёмно-красном наряде, с распущенными волосами, словно сама кровь воплотилась в женщине.
Назим стоял позади, молчаливый и грозный, его взгляд был холоден, как сталь.
— Сегодня ночью, — произнесла она громко, так, чтобы слышал весь дворец, — на меня было совершено покушение.
Шёпот мгновенно прошёл по рядам.
— Меня пытались убить в моих покоях, там, где я должна быть под защитой закона и Аллаха.
Все затаили дыхание.
Она сделала шаг вперёд, голос её был чист, словно колокол:
— Я не стану скрывать: я знаю, кто за этим стоит.
Но я не стану мстить. Пока.
Все замерли, не смея даже моргнуть.
— Я лишь скажу одно, — продолжила Джасултан, её глаза горели холодным огнём. — Тот, кто поднимает на меня руку, должен помнить: я не просто женщина гарема. Я — сестра султана.
И я умею защищаться сама.
Она взмахнула рукой — и Исхан внёс в зал кинжал покушавшегося.
— Этот кинжал отныне будет храниться у меня, — заявила Джасултан. — Как напоминание. И как предупреждение.
Потом она резко повернулась к Назиму и громко, чтобы все слышали, произнесла:
— А этот мужчина — мой защитник.
И теперь он не просто мой избранник.
Она подошла к нему, взяла за руку и подняла их сцепленные ладони:
— С этого дня он мой муж.
По обряду и по сердцу.
Гарем взорвался. Женщины вскрикивали, евнухи бледнели, визири не могли поверить своим ушам.
Но Джасултан смотрела только на него — на своего принца, ставшего её мужем.
И, склонившись к его губам, шепнула с хищной улыбкой:
— Кажется, я только что объявила войну всему дворцу.
Назим тихо рассмеялся:
— Зато теперь мы в одной лодке, султанша.
* * *
В ту ночь дворец не спал.
Одни молились. Другие шептались. Третьи готовили новые козни.
А Джасултан, сидя на балконе в объятиях своего новоиспечённого мужа, смотрела на звёзды и знала точно:
Эта история только начинается.
Она будет долгой. Страстной. Опасной.
Но теперь — её историей.
Глава 8
Глава 8
Восток всегда умел скрывать свои тайны под вуалью красоты.
И именно такой вуалью укутали дворец новость о прибытии знаменитой танцовщицы.
Её звали Лейла. Говорили, что она родом из далёких земель, где женщины
