Проклятие Бессмертных: Король Всего (книга 5) - Валентина Зайцева
Мой разум рвался на части. Буквально расползался по швам. Словно мою голову начинили, как тесный пасхальный кулич, — битком забитый изюмом и цукатами, и вот-вот его корка не выдержит. Каждая мысль причиняла боль, каждое воспоминание жгло, словно раскалённое железо.
Я создала Горыныча из самозащиты, чтобы уберечь себя как раз от такого момента. Я создала его, чтобы он спас меня от чудовищной силы, что пришла вместе со статусом сновидицы. Но не простой сновидицы — я была той самой сновидицей. А теперь Горыныча не было. Не осталось никакого укрытия. В тот миг, когда я ослабила защиту, когда перестала сдерживать напор этого мира, шлюзы открылись. И меня захлестнуло с головой.
Мне казалось, что я кричу. А может, не издавала ни звука. Разобрать было невозможно. Боль была настолько всепоглощающей, что я полностью потеряла ощущение того, где нахожусь. Реальность растворилась в огненном тумане агонии.
Всё, что я сдерживала с момента своей смерти, обрушилось на меня сейчас, прожигая насквозь, как серная кислота. Образы проносились со скоростью сотни километров в час: вспышки существ и чудовищ, рождённых из ничего, охотящихся как на их мир, так и на Землю. Я видела клыки, когти, глаза, полные голода. Слышала крики, рёв, визг жертв.
Сила терзала меня, словно я лизала автомобильный аккумулятор. Знание делало то же самое. Всё вдруг встало на свои места, будто так и было задумано. Как будто с предмета мебели, что всегда стоял в комнате, вдруг сдёрнули покрывало, а я до сих пор его почему-то не замечала. Дома, знаки, законы этого мира. Причина, почему всё устроено именно так. Это было то, чего мне не хватало всё это время. Словно недостающий кусочек пазла, который внезапно оказался у меня в руках.
Всё... вдруг обрело смысл. Я почувствовала связь с миром вокруг. Что это место принадлежало мне в той же степени, что и всем остальным. Это было глубинное, корневое чувство принадлежности. Неужели это то, против чего я боролась всё время? Неужели я так отчаянно сопротивлялась тому, чтобы стать частью чего-то большего?
Монстры, как люди, так и звери, торгующие кровью и плотью ради вечной жизни. Охота на людей Земли, когда миры сходились, была и спортом, и способом выпустить пар, сбросить накопленную агрессию, словно голодные псы, рычащие друг на друга в тесной клетке. Это был мир, поглощённый азартом погони, тёмного пожирания. Мир, где ты чувствуешь, как тело жертвы подминается под тебя, и берёшь от него всё, что пожелаешь. Мир, где насыщаются самые тёмные нужды и желания.
Мне об этом рассказывали. Но теперь я понимала это. Понимала не умом, а нутром, каждой клеточкой. И что важнее, я понимала своё место в этом порядке. Я всё осознала. Мужчины и женщины, и те, кто уже мало походил на людей, правили этим миром. Но по правде говоря, мои творения были столь же сильны и опасны, как и все прочие. Мои существа были истинными зверями, которым не было дела до защиты знаков, даровавших им жизнь после смерти. По этой причине они представляли куда более свирепую угрозу, чем те, кто когда-то был человеком. Ибо моим тварям было всё равно, чьи жизни они забирают. Они не знали жалости, не ведали страха.
Даже сквозь боль во мне поднялась гордость. Желание вонзить зубы в плоть, убивать и быть убитой, вкусить кровь. Вот кем я была теперь. Матерь Чудовищ. Я чувствовала себя такой глупой, теперь, когда всё действительно поняла. В любой момент я могла призвать армию из глубин своего разума, чтобы она сражалась за меня. Сила пылала под моей кожей, и я знала, что отныне в моём распоряжении будет не просто парочка фокусов или всполохи молний. Теперь я могла так много. Так ужасающе много.
Но я выучила правила как раз в тот миг, когда игра поменялась.
Мои мысли путались и скакали, перебегая с одного на другое, туда и обратно, будто камни в бетономешалке. Я не могла сосредоточиться. Это было похоже на лихорадочный бред, в котором я кувыркалась в собственном сознании. Как бы я ни пыталась ухватиться за что-то, мысли ускользали сквозь пальцы, подобно песку, что теперь поглотил мир.
Образы мира, пожираемого песком, внезапно нахлынули на меня, врезаясь в сознание вместе со всем остальным. Видения палящего солнца, выжигающего всё, к чему оно прикасалось. Жестокости, которую даже Короли в своём разрушительном правлении сумели обуздать. Подлинное меньшее из двух зол. Пять тысяч лет это безумие подавлялось. То царство смерти, над которым должны были властвовать Вечные, было стёрто из памяти. Теперь же они восстали, и всё перевернулось с ног на голову. Старый порядок рухнул, новый ещё не установился, и в этом хаосе мы все барахтались, как слепые котята.
Вечные. Это они выбрали меня. Они привели меня сюда. Они всё спланировали с самого начала. Теперь я танцую на их верёвочках. Как бы я ни была несчастна в своём нынешнем состоянии, я не могла разорвать эти узы. Но, словно норовистая лошадь на корде, я чувствовала яростное желание лягаться и сопротивляться, не давая себя объездить.
Но их сила была навечно высечена на моей коже. Я носила их знаки. Они сделали меня чем-то большим — или меньшим — чем человек. Если я попытаюсь вернуться на Землю, и порталы закроются за моей спиной, я умру без них. Зачем тогда бороться? К чему весь этот бунт, если в итоге я всё равно привязана к ним намертво?
Всё это было до невыносимости больно. Я больше всего на свете желала, чтобы рядом был Самир. Чтобы он обнял меня, успокоил, объяснил, что со мной происходит. Помог пережить это чувство, будто мне в череп запихивают арбуз. Чтобы он просто был здесь, рядом, и держал меня, пока не пройдёт.
Самир. Это имя вызвало внезапную волну ненависти, сжавшую мне горло. Странное, необъяснимое отвращение и настороженность поднялись изнутри, подкатывая к горлу горькой желчью. Он не был Королём Теней — он был Королём Лжи. Предателем. Обманщиком. Врагом.
— Нет! — я отбросила эти мысли прочь. Они были не мои. Не могли быть. Я прижала ладони к глазам, пытаясь сосредоточиться. Вечные пытались заставить меня ненавидеть его, как и всех остальных. Они могли делать со мной что угодно, но это было то, до чего я никогда не
