Проклятие лилий - Валентеева Ольга

— Так и сказала?

«Да. Поэтому нам лучше просто быть рядом с ней, куда бы она ни собиралась. Вот увидишь, скоро вернется. Наша дочь не из тех, кто исчезает просто так. Но, думаю, вернется она для того, чтобы предупредить нас об отъезде. Вот уже дважды сын Эрвинга спас ее жизнь. Если бы Лили не рвалась за ним, она могла погибнуть в пожаре. Может, он на самом деле единственный, кто может защитить нашу девочку, Айк?»

— Похоже на то, — вздохнул Эйш. — Хорошо, раз нашу дочь не угомонить, нам остается только последовать за ней. Готовься к отъезду, Анита. Нас ждет Изельгард.

ГЛАВА 36

Илверт

Я будто плыл в густом мареве. Старался вырваться из него, но не получалось. События на площади оставили внутри леденящий ужас. Мне было страшно. Почти так же, как когда ко мне начали приходить призраки, потому что ощущал, как внутри печати на плече ворочается нечто если не живое, то уж точно не мертвое. И это нечто тянется к моей силе, чуть ли не облизываясь. А мой хозяин — как иначе назвать того, кто отныне управляет твоей жизнью? — делал вид, будто ничего не случилось. Я ожидал, что изельгардец отыграется, но он не торопился. А главное — не солгал, потому что вскоре на пороге замер целитель, узкоглазый сухой старичонка. Он посмотрел на меня неприязненно, а Эдгар сказал:

— Пожалуйста, подлечите некроманта, насколько сможете.

Ощущение, что меня лишили имени, усилилось. «Некромант», «ничтожество», «мусор». Вот какими словами меня теперь называли. Сам виноват. Только сам.

— А вы уверены, что на него стоит тратить силу, дэй Аттеус? — ответил старичонка. Видимо, тоже был из изельгардцев.

— Некромант должен дойти до Истора. Поэтому, да, стоит, дэй Ракель.

— Хорошо. Позвольте мне осмотреть вас, молодой человек.

Это уже мне. Старик особо не церемонился. Разглядывая клеймо на плече, так выкрутил мне руку, что я едва не взвыл. Было ощущение, что с меня живьем сняли кожу. А потом целитель зашептал что-то, нанося мазь, и боль отступила. Сверху легла пропитанная чем-то повязка, и целитель принялся за мое лицо. Я сидел неподвижно. Интересно, если сейчас дернусь в сторону целителя, его сразу хватит сердечный приступ? Глупая мысль, конечно, но она помогала не сойти с ума. И я цеплялся за нее, чтобы выплыть из марева в обычный мир. Кажется, Эдгар сказал, что мы отправимся в Истор. Представляю, каким веселым будет этот путь. Зато призрак Илверта притих, а зря. Я был почти готов сказать ему «да».

— Раз в день надо делать перевязки, — бубнил целитель. — Вот мазь. Сейчас подождите полчаса, и пусть смоет все, только повязку на руке трогать не надо.

— Благодарю, дэй Ракель, — ответил Эдгар.

— Да за что, дэй Аттеус? Мой долг — исцелять. Правда, этого изверга лучше бы отравил.

И, продолжая бубнить под нос, дэй Ракель вышел из комнаты.

— У него в бою погиб сын, — сказал Эдгар, глядя ему вслед. — Хорошо, раз есть еще полчаса, давай пообедаем.

Когда в комнату с подносом вошла Рина, глядя на меня свысока победы Изельгарда, я почти не удивился. Предателей много, да? И вот одна из них. Всегда знал, что никому нельзя доверять, а тут доверился, как последний дурак. Конечно, я не о Рине, а о Тиане. В груди закололо от боли.

— Поешь, — сказал мне Эд. — Завтра выдвигаемся в Изельгард, так что с едой будет хуже. Надеюсь, ты в состоянии идти?

— А меня кто-то будет спрашивать?

— Нет, — признал Эд. — И вряд ли мои солдаты будут хорошо к тебе относиться, но я постараюсь их угомонить.

— Не стоит, а то еще запишут в пособники некроманта.

Эдгар усмехнулся. Странный парень. Вроде как враг, согласился на печать, а сам разговаривает как со старым приятелем. Вел бы я себя так на его месте? Может, и да. А может, и нет.

— Ешь, — повторил Эдгар, висок пронзило болью, и я покорно взялся за приборы. — Извини, я не хотел приказывать. Надо научиться говорить как-то иначе.

Зачем? Впрочем, спросил я только мысленно, асам пытался заставить себя съесть хоть что-то. Ограничился несколькими ложками супа, потому что сразу начало тошнить.

— Выпей хотя бы отвар, — заметил Эдгар. — Легче станет.

Я кивнул и мелкими глотками опустошил чашку с травяным настоем. Действительно, стало немного легче.

— Можешь вымыться, если хочешь. Полчаса прошло, — заметил Эдгар. — Только руку не мочи, ты слышал целителя.

Что за игра, правил которой я не понимаю? Но я поднялся, подхватил свою рубашку и направился к ванной. Там нашлось полотенце и мыло. Уже хорошо, потому что очень хотелось смыть с себя грязь двух дней пути, вонь сырого подвала и стыд казни. Вода казалась черно-красной, до того грязной, будто не мылся месяц. Вот хоть немного вымыть голову, не намочив плечо, оказалось сложно. Брызги летели во все стороны. Я осмотрелся по сторонам и заметил забытые кем-то, а может, намеренно оставленные ножницы, замер перед зеркалом и направил их себе в грудь. Жить не хотелось, вот только и смерть будет трусостью, а я не хочу умирать трусом, поэтому, вместо того чтобы покончить со своим существованием, с остервенением принялся кромсать волосы. Учитывая, что едва мог держать ножницы в онемевших отекших пальцах, получалось скверно. Неровные пряди опускались до плеч — и хватит. Пока доберемся до Изельгарда, на голове будет колтун. Хоть бы никакой живности не завелось.

— Ты в порядке? — Раздался стук в дверь.

— В полном, — откликнулся я, все-таки домывая голову. Потом вытерся, оделся и оценил свое зловещее отражение в зеркале. Как пить дать некромант. Эдгар нашелся все в той же гостиной. Тарелки унесли, и он просто дожидался меня.

— Легче? — спросил Аттеус с фальшивым сочувствием, никак не прокомментировав перемены в моем внешнем виде.

— Да, спасибо.

— Тогда отдыхай. Выбирай, софа или кровать?

— Хоть пол. Какая разница?

— Тогда кровать твоя, а я лягу здесь.

Умно. Из спальни выход в гостиную. То есть, если бы я попытался бежать, мне пришлось бы пройти через эту комнату, потому что в окно не выбраться. Но бежать здесь? Глупо. Нет, я подожду, пока мы выйдем на открытое пространство. Может, тогда бдительность Аттеуса удастся усыпить.

— Ты боевой маг? — спросил вдруг я.

— Огненный, — ответил он. — Тианка — боевой.

Еще лучше! Что я знаю о девушке, которая так просто меня предала?

— И еще. — Лицо Эдгара стало предельно серьезным. — Моя сестра не шпионка. Да, Осмонд поручил ей наблюдать за тобой, но она писала ему о всяких глупостях.

— Тогда зачем он ее отличил? — холодно спросил я.

— Думаю, ему доложили, что вы, как бы сказать, неравнодушны друг к другу, поэтому он решил сделать тебе больно.

Можно подумать, от его слов стало легче. Нет, уже ничего не имело значения. В двери постучали. Это доставили вещи Эдгара, и дорожный мешок перекочевал на кресло.

— Точно. — Он хлопнул себя по лбу. — Пойду распоряжусь, чтобы тебе тоже подготовили что-нибудь в дорогу.

Он вышел из комнаты, а я остался. Услышал, как провернулся ключ в замке. Запер? Можно подумать, замок нельзя взломать. Вот только стоило стихнуть шагам Эдгара, как призрак отца вернулся. Он сел на софу, закинув ногу на ногу.

— И как, нравится чувствовать себя рабом? — поинтересовался он.

Я молчал. Не желаю с ним разговаривать.

— Или тебе и рот открывать запретили? — паясничал он. — Спрашиваю еще раз: готов сотрудничать со мной?

Молчание.

— Дело твое. — Илверт развел руками. — Зато как обрадуется Бранда твоему возвращению в Истор. Уверен, она оценит печать на твоем плече. Так и представляю, как она будет на тебя смотреть. Знаешь как? С разочарованием. Потому что ты и есть одно сплошное разочарование, Илверт. И для нее, и для ее супруга, которого твое упрямство довело до черты. Соскучился по ним?

А у меня волосы встали дыбом от ужаса. Увидеться с мамой и Ником? Нет! Только не это! Что угодно, только не это.

— Хорошо, я согласен, — сказал призраку. — Что нужно сделать, чтобы ты снял печать?