Вечность - Джеймин Ив
— Я не был уверен, могу ли я доверять тебе, — говорит Адриэль, стоя на своём и едва заметно морщась, когда её свет падает на его грудь и твёрдые линии его точеного подбородка. — Ангелы — мой народ. Я был верен им всю свою жизнь. Защищал их. Решение предать свою семью далось мне нелегко.
Дыхание Малии учащённое и тяжелое, но гнев постепенно исчезает с её лица. Она никогда не смогла бы уйти от нас так, как Адриэль ушёл от своего народа, когда решил помочь нам.
Слёзы текут по её щекам, когда она начинает говорить, но снова замолкает.
— Я…
— Ты важна, — Адриэль делает один быстрый шаг и обнимает её. — Для меня.
Малия задыхается, когда исчезает за массивными чёрными крыльями Адриэля, которые внезапно скрывают их обоих из виду.
— Малия! — окликаю я, подходя к ним, но она тут же отвечает мне.
— Я в порядке. Ух… Нам с Адриэлем просто нужно кое- что выяснить, — она появляется секундой позже, отталкиваясь от его крыльев, и поднимает к нему палец, как будто просит дать ей секунду. Её щеки раскраснелись, а глаза всё ещё блестят, но морщинка на лбу исчезла. — Сразу после того, как обниму своих сестёр.
Она обнимает Таню, в то время как Адриэль расправляет крылья. На его лице мелькает улыбка, когда он наблюдает, как она приближается ко мне.
Когда обе мои сестры обнимают меня, у меня нет слов, и я даже не пытаюсь их произнести.
Я уже знаю всё, что они хотят мне сказать.
Оставайся сильной.
Сражайся изо всех сил, что у тебя есть.
Не умирай, чёрт возьми, из-за нас.
Мои волки тоже подбегают ко мне, все они по очереди трутся о мои ноги, даже Руби, и я наклоняюсь, чтобы обнять их всех. Я доверяю им присматривать за моей семьей, и особенно за Мамой.
Она подошла к Джерету и крепко обняла его.
— Вернись ко мне, — говорит она, и кажется, что её пристальный взгляд удерживает его в плену. — И приведи с собой нашу дочь.
Он притягивает её к себе, почти сбивая с ног, когда целует.
Затем подходит Ателла с Ангелус Люксом, протягивает его моему отцу, прежде чем снова повести его, меня, Романа и Коду ко входу в пещеру.
— Вам нужно будет использовать оружие внутри пещеры, чтобы его свет не коснулся никого другого, и забрать его с собой.
При использовании Ангелус Люкса всегда был риск, что это заставит других отправиться в Подземный мир, как это случилось с нами в первый раз.
Я оглядываюсь назад, прежде чем снова последовать за своим отцом во тьму.
Моя семья смотрит мне вслед со слезами на глазах, а мои волки издают скорбный вой.
Я тихо обещаю, что вернусь к ним.
Глава 40
Пещера кажется меньше, чем была всего несколько мгновений назад, она уменьшается в размерах, как только Роман входит в неё. Каким-то образом всё, что его окружает, кажется более незначительным. Или, может быть, это потому, что моё сердце переполняется, когда он рядом со мной.
Пока мой отец и Кода идут в глубь пещеры, Роман останавливается рядом со мной ближе ко входу.
— Тебе нужны доспехи, — говорит он.
Его взгляд скользит по контурам моего лица, прежде чем он проводит пальцами по моим волосам и спускается от шеи к плечу. От его прикосновения на краю моего поля зрения вспыхивают яркие руны. Мои волосы быстро заплетаются в несколько косичек, а на шее появляется новая броня, блестящая, когда она затвердевает на руках, груди и ногах, и, наконец, заканчивается ботинками.
Снова потянувшись к моему лицу, он проводит рунами по каждой из моих щек. Сначала я думаю, что он надевает на меня какую-то дополнительную броню, но я ничего не чувствую на своей коже.
Закончив, он поднимает ладонь и смотрит на меня.
В его ладони появляется моё отражение, и я не могу сдержать улыбку. Теперь мои глаза подведены темной тушью, сужающейся к краям. Мои губы кроваво-красные, а кожа покрыта фиолетовым сиянием под цвет моих волос.
Но самое заметное отличие — фиолетовая руна, нарисованная на левой стороне моего лица, замысловатая смесь завитков, повторяющих контуры вокруг моих глаз, щек и подбородка.
— Эта руна означает силу, — говорит Роман.
Он стучит себя по груди, и на его теле быстро образуется броня, прежде чем он наносит ещё две руны. Он бросает одну руну Коде и одну моему отцу, каждый из которых ловит их. Руны вспыхивают вокруг их ладоней и распространяются по рукам, быстро заковывая их тела в броню.
Мой отец полностью занят, он изучает руны на застежке Ангелус Люкса, но я не упускаю из виду, как он несколько раз бросает взгляд на входную дверь. Они с Мамой только что воссоединились. Наверное, нелегко расставаться с ней так скоро.
— При других обстоятельствах нам бы не понадобилось это оружие, — говорит Джарет, откашливаясь и сосредотачиваясь. — С моей силой и статусом Короля Демонов я бы мог перенести вас через это место. Но прямо сейчас у меня нет ни силы, ни статуса, — он указывает на символы, обозначающие Пира-Мортем. — Этот символ, по-видимому, представляет хрустальный мост, но поскольку врата закрыты, мы, вероятно, попадём в ближайшую трещину — если, конечно, она там есть.
— В Бедствие, — говорю я, потому что именно так мы сбежали Мортема. — Рядом с мостом есть трещина.
Джарет издаёт недовольный горловой звук.
— Из Бедствия трудно сбежать, — он нажимает на следующий символ на застёжке. — Эта руна изображает храм. В Дебрях, неподалёку от тюрьмы Мортема, был старый храм. Сейчас он превратился в руины, но, если рядом с ним есть трещина, это может быть нашей единственной надеждой.
— Крона почувствует наше присутствие, — говорю я, вспоминая, как быстро она встретила нас на мосту, когда мы приехали в первый раз. — Чтобы дать вам шанс добраться до тюрьмы, мы все должны отвлечь её и Эсту. Вмешаться в происходящее. Увести их. Но… куда?
Роман погружён в свои мысли.
— Я бы предпочёл сам выбрать поле битвы, чем позволить Эсте и Кроне выбирать его.
— В Дебри, — сразу же отвечаю я. — Если руины храма уже там, то давайте уведём Эсту и Крону подальше от города, на твою территорию, Роман.
— Ещё дальше, если сможем, — говорит он. — В Запретные Земли.
У меня перехватывает дыхание. В последний раз, когда
