Инкарнация (СИ) - Бабчинская Юлия
Все было странно в этом текучем пространстве и времени. Но вот он перед ней. Живой, настоящий, его синие глаза – ее страдание и ее спасение.
Последний поцелуй.
Потому что они оба падали. И это падение казалось бесконечным. Она хотела бы застыть в этом мгновении.
Но вдруг больно ударилась о твердую поверхность – время ускорилось и остановилось, как и сердце Адель.
Она не сразу поняла, что произошло. Но когда поняла, то забарабанила по ледяной поверхности озера.
– Фрост! Фрост!
Она все еще видела его – но он был все дальше и дальше. Возможно он улыбался, или плакал – она не знала.
Нет, это были ее слезы, которые затуманивали взор и не давали разглядеть его. Адель злобно смахнула их с глаз, потом снова заколотила по льду, разбивая руки в кровь.
– Фрост! Ты не можешь так поступить со мной! Ты обещал не отпускать меня! Фрост!
Она снова и снова била кулаками по льду, но волшебное озеро молчало, унеся с собой весь смысл ее жизни.
– Меч! – вдруг вспомнила Адель и, скользя по поверхности, выбралась на берег, добралась до оружия, лежавшего в траве, а вернувшись вонзила лезвие в лед. Радостно воскликнула, когда острие впилось в эту кристальную поверхность. Меч погрузился в нее наполовину и замер.
– Нет!!! Давай же проклятый меч! Яви свою магию! Отзовись своей королеве!
Но как она ни пыталась, не могла ни достать меч, ни разбить лед, ставший хрустальным надгробием ее короля.
Сколько она просидела там – неизвестно. Руки и ноги окаменели от холода, слезы застывали на щеках.
Теплые руки коснулись ее плеч.
– Адель… – голос Анри, такое далекий, такой бессмысленный. – Уйдем отсюда. Адель, пора возвращаться.
Она так замерзла, что не могла противиться, когда Анри поднял ее на руки и понес прочь. Только беззвучно плакать.
Когд они появились на главной площади Дворца, все жители ликовали и приветствовали их.
– Да здравствует королева! Да здравствует Адель Благородная!
И хотя ей было холодно, и пусто, и больно, само тело королевы будто бы светилось, и золотом стали ее волосы.
– Да здравствует Золотая Королева!
И все верили, что в Монсальваж пришла новая эпоха.
