В расчете на любовь - Марианна Красовская

— Появится, куда денется, — поспешил успокоить меня Туманов. — Он очень занят.

— Чем же, позвольте спросить?

— Во-первых, он должен привезти в Вышецк второго Снежина. Мишеля, младшего брата нашего менталиста. Во-вторых, разобраться с Зарианом. А в-третьих, узнать, что такого случилось в Икшаре с Ратмиром, раз его дар вырос до таких масштабов. Заметьте, Альмира, это совершенно секретная информация, но я ее от вас не скрываю. Надеюсь, вы понимаете, что никому нельзя об этом рассказывать.

Меня его слова ничуть не утешили, только еще больше разозлили.

— Так значит, Барги с самого начала работал на вашу службу? — прошипела я.

— Именно так. Он сотрудничает с нами очень давно. Мы даже платим ему неплохое жалование. Конечно, этот прохвост одновременно защищает интересы своей родины, но пока у него неплохо получается держать баланс. Отменный стрелок — из тех, кто одной стрелой убивает двух вальдшнепов.

Я насупилась. Ведь врал же, всегда мне врал! Что же, думал, что я не узнаю?

— Настоящая любовь не терпит лжи! — надула губы я.

— Кто вам сказал такую глупость? — удивился Туманов. — Любовь всегда лжет, скрывает, недоговаривает. Но не чтобы причинить зло, а оберегая и защищая. Мать обманывает своих детей, что она не голодна, отдавая им последний кусок хлеба. Муж продает оставшиеся от деда часы и приносит деньги в дом, а жене врет, что часы потерял. Женщина молчит о прежних любовниках, чтобы не расстроить нынешнего возлюбленного. А ваш Барги…

— Трус и подлец. И не любит он меня вовсе.

— Я никогда не видел мужчину, так обожающего свою женщину. Впрочем, я тоже вру. Видел и не раз. Долохов, к примеру. Или Озеров. Или княжич Синегорский. Да что там, я и сам Ильяну люблю больше собственной жизни. А уж за улыбку дочери отдам все на свете. Знаете, почему настоящая любовь случается лишь раз в жизни, Альмира?

— Нет, — зачарованно уставилась на него я. Было так странно видеть этого всегда сурового и закрытого мужчину таким искренним и беззащитным.

— Потому что сжигает дотла душу и сердце. Она горит так ярко, так пылко, что если вдруг погаснет, если ее задует ветер смерти или погасит измена, спасать будет уже нечего. Ни души, ни сердца больше не останется. Один пепел.

— А вы романтик, Георг Павелевич.

— Истинно так, Альмира Вионтьевна. И доволен этим.

Я хмуро потерла виски. Голова вновь разболелась. Это к дождю. Лето закончилось. Клянусь, это было самое длинное лето в моей жизни.

— Так я прощен?

— Если у меня будет орден, — смилостивилась я. — И, разумеется, у Андрэса тоже. Хотя… знаете что? Пусть лучше у Андрэса будет два. Я переживу, а им будут гордиться и дядюшка, и вся родня.

Я уже знала, что именно Андрэс застрелил Снежина. Как-то не слишком прилично получилось: мой нынешний возлюбленный убил любовника бывшего. Но я не переживала из-за такой мелочи. В конце концов Барги нас всех спас. Он настоящий герой.

Да, я была права. На нем был родовой амулет, почти такой же, как тот, что он подарил мне. И воздействие ментальной магии было весьма ослаблено. Маг меньшего уровня и вовсе не смог бы ни к чему принудить ни Андрэса, ни меня, но Снежин оказался слишком силен. Даже древние артефакты не смогли справиться. А все же и я, и Барги смогли поднять пистолет. Только я позорно промазала, а Андрэс стрелял в упор, прямо в затылок Ратмира.

Конечно, Туманов злился, считая, что лучше бы Барги менталиста просто оглушил. Тогда можно было бы снова надеть на него блокирующие оковы и потом основательно допросить. Целый и почти невредимый Снежин рассказал бы куда больше, чем труп с половиной головы. Но тут я была с дознавателем не согласна. Ратмир был слишком опасен, чтобы оставлять его в живых. Однажды ему уже удалось сбежать, кто знает, не провернул бы он эту шутку снова? К тому же мы доподлинно не знаем границ его дара. Впрочем, теперь не узнаем никогда.

Зато теперь я могу не опасаться за безопасность сына. И первым делом я поехала в дом Ермилиных и забрала Николаса домой. Довольно, нагостился уже. И без того я упустила так много времени! Я крепко подозревала, что Ник тоже окажется менталистом. Нужно успеть объяснить ему, что власть и богатство — не самое важное в жизни. Жаль, что я сама поняла это слишком поздно.

За окном сгустились тучи, прозвучал первый раскат грома. По крыше забарабанил дождь. Я уже знала, что грозы тут, в горах, не чета ливням в Большеграде, шумным, но безобидным. А уж с противной затяжной моросью Севера и вовсе не сравнятся.

Первая гроза в Вышецке напугала меня едва ли не до икоты. Сверкали молнии, все грохотало, с неба лился настоящий водопад. Но закончилась буря быстро, снова выглянуло солнце. Как ни странно, ничего не смыло, даже деревья почти не поломало. И крыши у домов остались целы. Интересно, сегодня будет такое же ненастье? Надо скорее закрывать окна!

— Мама, расскажи мне сказку, — раздался тоненький голосок сына.

Он почему-то совершенно не боялся непогоды.

— Давай сначала закроем все окна, — кивнула я. — А то нальет нам полную гостиную воды — как в прошлый раз. Помнишь, тогда у нас были мокрыми все ковры, а тапки плавали, как корабли в море?

Ник радостно закивал головой, а Туманов усмехнулся в усы:

— Я сам закрою все окна, Альмира, не беспокойтесь. Идите спать.

— Благодарю вас.

Крепко сжав ладошку сына, я поднялась в его спальню, почти даже не вздрогнув от оглушительного раската грома, кажется, сотрясшего мой прекрасный дом. Ничего, и это пройдет. Дождь закончится, утром снова взойдет солнце и высушит лужи. А потом вернется Барги, не может он не вернуться. И мы поговорим с ним спокойно. Как взрослые люди. Потому что истинная любовь сильнее всего на свете. Даже ментальной магии.

Глава 34

Развязка

— Вы знаете этого человека, Альмира Вионтьевна?

Меня вновь вызвали в полицейский департамент. И вновь — в серо-коричневый прохладный кабинет. Но на этот раз пригласили вежливо, я бы даже сказала — ласково. Предложили чай, лимонад, морс… Я попросила стакан холодной воды, да и то лишь для того, чтобы спрятать дрожь пальцев. Как-то мне было не по себе. Да и вид