Василиска 2 - Ольга Анатольевна Чумаченко
— Выбирай, везёшь меня, докуда скажу, а потом, для тебя же безопаснее было бы уйти. Но не уйдёшь же⁈ Нет! Предупреждаю сразу, рукой махну, значит, дальше за мной не ходи. Даже не пытайся вынюхивать след. Если что… не обессудь. Надоело сюсюкаться с вами. Не согласен, лучше сейчас махни головой, и я тебя усыплю часов на пять: зарядка сонного кристалла у меня, думаю, как раз на это время хватит. Ни больше! Да, будешь беззащитен. Можешь стать лакомой добычей. Но шанс выжить здесь будет выше, чем со мной там.
Зверь недовольно порыкивал под девушкой. Он, такой мощный, такой сильный, такой весь… хищник. И должен подчиниться? Кому? Самке? Человеческой самке? Магичке? Но с другой стороны, довезёт, а позже ничто и никто не помешает ему узнать по следам, где она и что делала. Согласился зверь, переступая когтистыми лапками по мягкому мху заваленных деревьев.
Лиска некоторое время напряжённо сидела, крепко держась за звериный мех, что руками, что босыми ногами. Но природа, пение невидимых пташек, жужжание и трескотня насекомых, тёплый ветерок — всё расслабляло, всё манило. Ага… манило… Знала она эти чудесные дебри, чуть заглядишься, и — не обессудь. А о ездовом ящере она не беспокоилась, к обеду он сам в стойло явится: там еду будут раздавать.
Чем дальше они продвигались, тем темней становился лес, могущественнее. Нижний ярус, средний, крыша… Разделила Лиска зелёную копну. Она, как было возможно, постаралась изучить повадки и особенности местной флоры и фауны. Насыщенность зелени позволяла развиваться в ней достаточному количеству травоядных, чтобы прокармливать хищников. Но…
Некоторые районы империи она сравнивала с Индией. Хищные звери, видимо, или раненое, или больное, выходило время от времени к людям, нападая на легкую добычу, которой были простые люди. Оборотня с сучкой лесные хищники не сочли добычей, чувствовали они исходящую от них звериную уверенность, пропуская по своей территории.
Лиска замечала опасных жителей леса. То глаза сверкнут в темной норе, то запоздалый длинный хвост выдаст своего обладателя. Всякой твари по паре! Пусть идут своей дорогой. Путь открыт!
Стоп! Похлопала белянка своего ездового зверя. У-у-у… как всё тело болело. Это сколько она ехала? Больше десяти часов? И без перерыва? Даже по нужде ни разу не сбегала. Встала, — ноги колесом. Это же без седла!.. И одежда, и сама она пропиталась звериным потом, запахом. Пффф… Бывает! Похлопала она себя по мягкой точке, оттягивая прилипшую одежду, помассировала попу, ноги… А она не догадалась прихватить с собой запасные штаны. Думала, что не так надолго.
— Там, за перевалом, один старый оборотень живёт, — указала Лиска на тропинку, ведущую по скальной породе. — Скажем так, мне поговорить с ним надо.
Оставив оборотня-наёмника, Лиска хоть так сообщила ему о причине своего визита. Но это всё. Посидела она с полчаса, полежала, поела, предложив обернувшемуся мужчине разделить с ней пищу. Гад! Отказался! Обидел девушку.
— Тишины послушать вволю — по тропинке в лес густой, поболтать с берёзкой вдоволь, про него и про любовь… (матушка-земля).
Скок! Скок! Козочкой скакала белянка по узкой каменистой тропе, идущей над крутым обрывом. Вот! Чуть оступился, и считай, несчастный случай гарантирован. А у неё дела… Нельзя! Смахнула девушка пот с лица. А зачем ей надо туда? А больше всех, что ли ей надо? Пыхтела она от негодования. Зачем? Может, там, за седьмым перевалом, вспыхнет свежий, как ветра, глоток, самый сказочный и небывалый, самый волшебный цветок… Может⁈
У-у-у… Закончилась тропа, выведя её на зелёный луг. Растянулась она на клочке мягкой прохладной травы. А ей ещё выше, а ей ещё дальше. К логову. Где-то не так далеко она видела в этой местности, пробившийся сквозь камни, родник. Хотелось ей пить. Глотнула она из своей фляги. Смочила горло. Ещё немного, ещё чуть-чуть!
— Ты кто? — втянул воздух, появившийся рядом с ней старый оборотень. Разило от неё оборотнем, вот и принял он её за свою. На несколько минут. Оттуда и удивление было, радость… в его эмоциях.
Старый, старый⁈ Да нет! Вполне нормальный мужчина в возрасте стоял за девушкой. Мог бы жить себе в стае, приносить пользу своему народу. Но… не сложилось! И Лиска догадывалась о причине такого отшельничества.
— А вы догадайтесь, — зевнула белянка, растянувшись на прохладной траве, прикрыв глаза! Сейчас, пять минут… А неуважение с её стороны?.. Так есть за что!
— И что тебе надо, леди ди Фён?.. — появились рычащие нотки в голосе хозяина горы.
Вот! Узнавать начали? И это из-за её хамства?
— Да уж не шкурок ваших… — зевнула наглая девица, больше не удостоив чужака взглядом.
Оборотень ничего не ответил. Но Лиска почувствовала, как в воздухе повисло напряжение: злоба, ярость, негодование, ненависть, а вместе с тем, обида, растерянность, горечь, угрызение совести…
— Одно дело у меня к оборотням, — всё ещё лежа на траве, завела она разговор. — Только одно. После чего я больше не буду приближаться к вам. Честное слово даю. Правда, если и вы не будете больше лезть ко мне. Буду делать вид, что нет вас на моей земле. Ни этих пяти домиков, где твой старший, ни тех, что к восходу солнца… Там, по-моему, сотни полтары строений. А вы будите жить, как и раньше. Охотиться, сдавать шкуры, мясо. Без учёта налогообложения. Я даже с Шамилем могу поговорить, чтобы вы в имение их сдавали, а уж он, их реализует, как положено. Это огородит вас от… неприятностей.
Оборотень подкрался к девушке и опустил свою когтистую лапу ей на лицо, чуть сдавил, дав почувствовать хватку. Да, он одной рукой мог раздавить ей череп. И со скалы скинуть. Была — и нет!
Нечто подобное Лиска ожидала. Так что даже не дёрнулась. Ещё и улыбнулась, вытянув в усмешке тонкие губы. А вот ящерка на ней недовольно зашипела, сидя на груди хозяйки, принялась пугать, шипеть, растопыривать кожистые крылья.
— На горе стоял казак, он богу молился, за свободу, за народ, низко поклонился… А ещё просил казак, правду для народа, будет правда на Земле, будет и свобода…
— Кто такие казаки?.. — расслабил оборотень хватку.
— Что-то вроде ваших пограничных горцев, они тоже когда-то стояли на защите приграничных
