Заслуженная пышка для генерала дракона - Кристина Юрьевна Юраш
— Что ж! Давайте уже проведём бесты! — вздохнул судья. — Готовьтесь! Через пять минут бесты.
Я увидела, как дочь мадам Пим неумело взяла ринговку.
— Дура! Не позорься! — послышался яростный голос лежащей мадам Пим. — Ты же ничего не умеешь! У тебя руки из панталон растут! Ты — копия своего папаши! Такой же был! Так что даже не думай! Ты вообще ни на что не способна! Положи ринговку! Найди нормальную горничную! Заплати, чтобы она выставила!
Дочь мадам Пим стояла и смотрела на ринг. Она тряслась, крепко сжимая в руках ринговку.
— Опозоришь наш пансион! — шипела мадам Пим. — Сдохнешь в нищете!
— Не наш, а мой, — внезапно произнесла дочь мадам Пим. — Теперь это мой пансион. И я буду говорить, как правильно.
Она подошла к будущей невесте, расправила её волосы, присела на колени и что-то сказала ей. Девочка кивнула и улыбнулась.
Робко-робко.
Я видела, как дрожит рука у мисс Пим.
Как она сама дрожит и волнуется.
— У нас всё получится, — прошептала она, глядя на ринг.
Мадам Пим разразилась проклятиями.
Но судья дал знак.
Пора.
И мы побежали.
На удивлением мисс Пим справлялась. Она очень старалась.
— Первое место! — указал рукой на будущую невесту мисс Пим судья.
Мисс Пим чуть не упала в обморок. Она обнимала свою девочку и смотрела на лежащую мать.
— Второе место! — указал рукой на нас.
— Третье! — произнес он так, словно раскидал места наугад. Прямо как стояли, так и получили!
Двое слуг тащили к нам огромные сундуки. Я видела, как глаза у Мэри загораются.
— Да! Именно этот я хотела! — обрадовалась она, глядя на «свой» сундук. — С птичкой! Да!!! Да!!!
Вот радости у ребенка.
Она сияла.
Словно специально хотела сундук, предназначенный для второго места.
— Эть! — поставили перед нами огромный сундук слуги, открыв его. Там были меха, какие-то украшения, ткани и кружева. Короче! Полный комплект приданого!
Нас сфотографировали, а генерал вышел, чтобы помочь, как вдруг Мэричка с легкостью подняла сундук.
Как подушку.
Как пушинку.
При условии, что его перли к нам два здоровенных бугая.
Судья остолбенел.
Он впервые такое видел.
Я, кстати, тоже!
— Тебе не тяжело? — изумленно прошептала я.
— Своя ноша не тянет! — счастливо вздохнула Мэри, легко неся сундук в сторону генерала.
Тот остолбенел.
Замер.
Как громом пораженный.
Даже наместник привстал с трона, чтобы увидеть, как хрупкая Мэри несет сундучище, словно он ничего не весит!
Глава 81
Мэричка донесла сундук и тут же вытряхнула на пол. — как ворона с добычей. Меха, кружева, украшения все полетело на пол.
— ДЕЛИМ! — закричала она, как пиратка на раздаче трофеев. — ТАЙГУШЕ — МЕХА! СПАРТЕ — КРУЖЕВА! СИМБЕ — УКРАШЕНИЯ! МНЕ — СУНДУК!
Она обняла сундук. Прижала к груди. Поцеловала угол. Погладила крышку — как котёнка. Улыбнулась — как будто только что нашла сокровище.
Так, у меня тут когнитивный диссоннанс задиссонансился! Стоп! Ей нужен был просто сундук? Без ничего?
— Он такой… надежный… — прошептала Мэри. — Точно такой же сундук стоял у тети с дядей. Вот прямо такой же. И когда меня пытались избить, я пряталась в него. Он был моим другом. И моим защитником.
Я замерла. Генерал — потерял дар речи. Стоял. Смотрел. Молчал.
Я видела, что с ним происходит после этих слов.
— А за что тебя били? — прошептала я очень осторожно.
— За то, что я есть, за то что я много съела, за то, что я всем надоела, за то, что не дала дяде залезть под юбку. Да за все подряд! — беззаботно ответила Мэри.
Она махнула рукой. Легко. Как будто рассказывала анекдот.
Но в её глазах сверкнул слезами осколок старой боли.
Уже зажившей и превратившейся в шрам. Я сжала кулаки — так, что ногти впились в ладони. Если бы этот дядя стоял передо мной сейчас — я бы не дала Марону даже шанса. Я бы сама его разорвала. На куски. Растащина на молекулы.
Ее беззаботность вызывала неприятное чувство. Я понимала, что она пережила это, прожила, выбралась, выжила, сумела преодолеть внутри себя.
Но все, кто это слышал чувствовали то же, что и я.
Каждый рисовал себе картины, от которых волосы дыбом. И только вид счастливой Мэри утешал, что это уже позади.
Она гладила сундук, словно он был для нее родным.
— А… где твои родители? — осторожным, напряженным голосом спросил генерал.
Наконец-то Марон подал голос. Он был тихим.
Мне показалось, что Мэри его не услышит, но она услышала.
Я, кажется, начинала догадываться.
Воспоминания подбросили мне карету, которую генерал с легкостью тащил по траве, а потом хрупкую фигурку Мэри, которая с такой же легкостью несла сундук. Нет, обычная девочка была не способна даже сдвинуть его с места! Его вон два бугая корячили так, словно после этого встанут на учет в родильное отделение.
Даже я при всем желании только смогла бы его немного подвинуть.
Я посмотрела на Марона.
Потом — на Мэри.
Потом — на сундук.
— Сначала меня бросил папа, когда я была в животе у матери, — заметила Мэри. — А потом мама. Мне в приюте сказали, что я — никому не нужна. Что мать отдала меня им, потому что я ей не нужна. Она хотела отомстить папе за то, что он бросил нас! Так нянечка сказала. Она слышала разговор. И помнит день, когда меня принесли!
Я посмотрела на генерала, который побледнел. Так, а теперь у меня много вопросов к Марону!
— ВЫХОДЯТ ПОБЕДИТЕЛЬНИЦЫ! — объявил судья.
Ой, что это мы тут заболтались! Нам же в ринг! Симба — в огненном платье. Тайга — в чёрном, с хвостом и ушками.
Я быстро вручила ринговку Тайги Марону, а сама схватила Симбу. И мы вышли в ринг. Там уже были три девочки — в розовом, синем, зелёном — как конфеты на витрине. Один кружочек, и меня можно было выжимать. Я принюхалась к себе. Я пахла, как Любовь. Любовь Петровна.
Судья Кислый Граф пошёл мимо девочки в розовом. Мимо Симбы — кивнул. Ура! Третье место! Неплохо! Он шел мимо других и что-то диктовал писарю.
На второе место встала девушка в зеленом. А вот напротив Тайги — остановился.
— ПЕРВАЯ КРАСАВИЦА! — произнёс он на весь зал. — ПЕРВОЕ МЕСТО!
И тут — ВЗРЫВ.
