Жена морского дьявола - Александра Бессмертных

– Я никогда не причиню боль. Это делает лишь человек.

Впервые змей разговаривал с ней!

– Что… что ты хочешь от меня? Я сниму проклятье, и ты обретёшь свободу. – Подумать только! А она говорит с Ним.

– Не свобода мне нужна-а, а ты-ы. Свобода дело времени. – Холодные губы обожгли контрастом нежную шею, а к ягодицам прижалась обнаженная твердая плоть, выбив из наследницы тихий всхлип. Их тела разделяла только тонкая сорочка. – Тебя хочу-у… моя, моя Айлире!

– Что такое Айлире? – Ника уже не раз слышала это от пирата, он называл её этим странным словом. Она пыталась храбриться, старалась не поддаться панике и абстрагироваться от происходящего, но особо не получалось.

– Это не что-то. Айлире – имя твоей души. Его дал тебе отец, вождь племени ункейров, в той первой жизни, когда я полюбил тебя.

– Что?..

Слова змея выбили опору из-под ног. И если бы дьявол морей не держал, Ника сползла бы на корабельные доски. Она дочь вождя?

Разве такое может быть правдой?!

Глава 13

– Ты переродилась сквозь века, но выглядишь в точь, как тогда. И я нашел тебя вновь. Больше не отпущу. – Губы проделали дорожку из поцелуев от шеи к плечу, волна дрожи сотрясла Нику и заставила выгнуться от неожиданности. – Моя-я…

Такое в мыслях наследницы Веренборг никак не хотело укладываться! Легенда о морском змее ожила и сейчас стоит позади. Что он такое говорит?..

– П-пожалуйста, отпусти, – прошептала, запинаясь. Дыхание перехватило морозом, в горле образовался болезненный комок из страха и подступивших слёз. Ника сглотнула его, страшась не то что повернуться, но и пошевелиться.

– Боишься… – заключил змей как-то грустно. – Всегда боялась. Ты человек. Слабая. Хрупкая… нежная. Но такая желанная.

Голос вибрировал нотами в воздухе и казался завораживающим, чарующим, манящим. Пальцы в ласке задели костяшками нежную кожу шеи, которая мгновенно покрылась пупырышками.

– Душа чистая, а в груди бьётся храброе сердце. Его стук призвал меня, красота околдовала, дочь лесного народа.

– Не правда. Я… не колдунья, – едва сумела разлепить губы Ника.

Кожа пылала от прикосновений змея, плавилась, словно масло на солнце. И наследница вся сгорала в этом всепоглощающем огне. Встрепенулась, ощутив, что ладони сминают тонкую батистовую сорочку и ведут вверх по наружной поверхности бедра. Вот тут-то внутренности сковал самый настоящий ужас и лёд.

Одно дело, когда её так сокровенно касался капитан пиратов, но совсем другое… брр!

– Не н-надо! – Ника рванулась из последних сил, и неожиданно оказалась лицом к лицу с дьяволом морей. – Ох!..

Перед ней зависла хмурая физиономия Рагнара, но его было лишь только лицо. А вот глаза… вместо глаз мужчины на Нику пристально смотрели рубиновые угли морского змея с желтыми вертикальными зрачками.

Алые, как кровь, с полосками золота они гипнотизировали. Подавляли. Тело цепенело, наполнялось ватой. Ника пыталась противиться этому неправильному влечению и зову, стараясь не потерять остатки разума и не раствориться во всепоглощающей панике. И кто тут ещё колдун? Капитан был и не капитан вовсе.

Здравая мысль осенила молнией, и Ника громко позвала, силясь достучаться до сознания пирата:

– Рагнар? Рагнар, прошу тебя, приди в себя! Ты ведь там, борись!

Но капитан не слышал. Его волю подавил змей. Рубины глаз сощурились, в них проскользнуло осуждение. Дьявол сделал для себя выводы.

– Значит, ты вновь выбираешь человека. А ведь он не любит тебя. У него на уме лишь месть. Ты ему не нужна! – Рыкнул.

Он уткнулся лбом в лоб наследницы, прикрыл веки, пряча жуткий взгляд, глубоко вдыхал и выдыхал искривший напряжением воздух между ними. Наслаждался. Грудь Ники вздымалась и опадала в такт тяжелым ударам сердца, с каждым вздохом соприкасаясь с телом мужчины.

– Ты всё твердишь о любви. Но тебе не ведомы настоящие чувства, – слова вырвались прежде, чем Ника успела обдумать их. Она зажмурилась, ожидая наказания, что непременно должно последовать за дерзость. Но его всё не было, дьявол слушал, и это придало ей смелости. – Ты желаешь меня себе, как игрушку, как вещь. Но это не любовь…

Змей внимательно слушал и не перебивал. А после скривил губы в усмешке.

– В тот раз ты говорила тоже самое, когда отвергла меня. Слова ранят сильнее любого клинка. – Хриплое дыхание согрело щёку, змей потёрся колющей щетиной и оставил влажный след от поцелуя. – Но что может знать о настоящей любви столь юное и неискушенное девичье сердце?

– Мне рассказывала мама, – шёпотом отвечала Ника. – Что любовь похожа на саблю, где один держит за рукоять, а другой к сердцу за остриё. Ранить чувства очень легко, но исправить содеянное не всегда возможно. Истинная любовь – это готовность к самопожертвованию. Когда счастье возлюбленного превыше собственного. Если она безответная то тот, кто любит по-настоящему, сможет отпустить ради счастья другого.

В каюте повисло густое молчание. Ника слышала только оглушающий грохот своего сердца. Минуты растягивались, как вязкая смола и не приносили облегчения. Однако каким-то шестым чувством Ника поняла, что морской змей действительно не причинит вреда.

Он грузно дышал, но не смел предпринимать какие-либо действия. Будто правда раздумывал над сказанными словами. Ника чуть шевельнула ладонями, и змей ослабил хватку. Тогда она подняла руки и положила ладони на мускулистую грудь.

Он по-прежнему прижимал наследницу к двери, а сердце морского дьявола билось ровно, отдаваясь каждым стуком в её ладони. А Эриники стучало так часто, что она опасалась, что скоро ей не хватит воздуха, кислорода не хватит…

Ника разлепила зажмуренные глаза. Ох, если бы она могла читать мысли. Если бы могла разгадать, что означает эта хмурая складка между бровями, угрюмые морщины, прорезающие высокий лоб и поджатые губы, стеклянный алый взгляд.

Но она не знала. И лишь нервно кусала губы, пытливо заглядывая в лицо, которое не проявляло ни одной живой эмоции.

– И несмотря на свои же слова, ты выбираешь человека.

Змей немного отклонился, и его глаза обожгли болью и горечью. Если бы могла Ника отшатнулась, но спиной и затылком она упиралась в дверь. Неужели она ошиблась, и он способен испытывать чувства?

– Знай же, лесная дева. Рагнару ты будешь нужна только до тех, пока он не отомстит Чёрному Герцогу. С моей помощью разумеется. А когда проклятье падёт, он умрёт. И он знает это. Он давно сделал этот выбор.

Кровавый цвет исчез из глаз мужчины, вернув им непроглядную черноту. А из уст прозвучали последние слова змея:

– Месть для него важнее всего на свете. И тебе не по силам ничего не изменить.

Слова