Обнаженная для генерала - Татьяна Озерова

Каждое прикосновение было выверенным, каждое движение — частью общего ритма, в котором мы были равны.

И я погрузилась в его нежность и страсть. Незаметно мы оказались на кровати, обнажённые, объятые общим голодом, единой потребностью стать едиными целым.

Под ним, большим, горячим, опытным, властным, я взлетала на пик наслаждения снова и снова. Волны экстаза накрывали меня с головой, прогоняя все страхи, все тревоги.

И когда, намного позже, мы лежали, сплетённые в темноте, его рука лежала на моём бедре, тяжёлая и тёплая. А я прижималась щекой к его груди, слушая ровный, мощный стук его сердца.

Впервые за долгое время я чувствовала себя не просто в безопасности. Я чувствовала себя на своём месте.

Последующие дни текли медленно и упорядоченно. С новым амулетом тренировки стали иными.

Теперь я могла заниматься сама, в своём кабинете, поднимая и удерживая тот самый шар, а так же добавляя другие занятия, которые щедро вываливал на меня Рэналф.

Моя сила больше не рвалась наружу слепым, диким порывом. Она подчинялась, становясь послушным инструментом в моих руках. Я чувствовала её течение, её границы, и это давало опьяняющее чувство контроля.

Рэналф был очень занят. Бывало, что пропадал с утра до поздней ночи, погружённый в расследование, совещания с Дамианом, инспекции гарнизонов.

Но всё равно он находил возможность видеться со мной как можно чаще.

Иногда он заходил ко мне в кабинет, бросал беглый, оценивающий взгляд на зависший в воздухе камень, кивал с коротким «хорошо» и уходил.

Ещё часто звал к себе в кабинет, и тогда я читала на диване, поглядывая, как он работает. Его прикосновения были краткими — рука на плече, мимолётный поцелуй в висок, — но в них я читала ту же самую, теперь уже знакомую уверенность.

И близость… На неё генерал находил время. Яркая, горячая в течение дня. Долгая, неторопливая поздним вечером в спальне.

Я вникала в дела поместья и наследства. Рэналф, как и обещал, нашёл мне проверенную наставницу — пожилую леди, очень грамотную и приятную. Мне очень нравились её понятные развёрнутые объяснения, раскрывавшие подводные камни управления, о которых я бы точно не додумалась сама, и которых не было в учебных пособиях.

Дни шли ровно. Но стены поместья, пусть и безопасные, начали понемногу давить. Я изучила каждый узор на коврах, каждый переплёт в библиотеке. Тоска, тихая и навязчивая, начала подкрадываться в тишине.

Рэналф заметил. Он всегда замечал.

Как-то вечером, застав меня у окна, бесцельно смотрящей в сумеречный сад, он подошёл и обнял меня сзади, прижав подбородок к моей голове.

— Король даёт бал, — произнёс он с необычной для него мягкостью. — В честь годовщины объединения королевств. Нам можно не присутствовать, но тебе, я вижу, нужно развеяться. Обстановка напряжённая, мы давим заговорщиков, но я позабочусь, чтобы всё было безопасно. Пойдём туда вдвоём?

Я обернулась в его объятиях, встречая его тёмный, серьёзный взгляд.

Развеяться?.. Бал. Сотни глаз, шепотки, чужие улыбки. Старое, знакомое беспокойство шевельнулось внутри, но было сметено приятным, тёплым чувством. Он хочет меня порадовать. Замечает, что мне тоскливо в поместье.

— Спасибо, — улыбнулась я. — Это отличная мысль. Я с удовольствием пойду на бал с тобой.

Глава 41. Красота

Я стояла перед зеркалом, поправляя складки вечернего платья.

По телу всё ещё разливалось томное тепло после недавней близости с Рэналфом, а на губах никак не хотела таять смущённая, счастливая улыбка.

Рэналф подошёл ко мне сзади. Его руки легли мне на плечи, и я подалась к нему, желая ощутить его сильнее. Но тут же замерла, чувствуя неправильность.

Его прикосновение было твёрдым, и весь он был напряжён.

В зеркале я поймала его взгляд. Янтарные глаза были строгими, как перед смотром войск.

Впрочем, он тут же погладил меня по плечам и улыбнулся, а я расслабилась.

В этот момент в будуаре появилась Гвен со шкатулкой для украшений. Её лицо, как всегда, было бесстрастной маской, но в глазах я уловила желание что-то сообщить.

— Ваша светлость, — начала она, помогая мне закрепить в волосах изящную серебряную шпильку, — сегодня утром приезжала леди Элоиза. Надеялась увидеться с вами. Говорила, что давно не видела свою дорогую подругу. Но вынуждена была уехать ни с чем. Распоряжение генерала о запрете визитов от лиц не из списка доверенных остаётся в силе.

Я почувствовала, как по спине пробежал лёгкий холодок.

Элоиза... Та самая, чьи колкие намёки и сладкие улыбки в гимназии всегда предвещали неприятности. Дорогая подруга?

— Она очень расспрашивала о вашем благополучии, — продолжила Гвен. — И сказала, что надеется увидеть вас на предстоящем балу.

— Ты говорила, у тебя нет подруг, — прозвучал за моей спиной низкий голос Рэналфа.

Я встретила его взгляд в зеркале и покачала головой.

— И нет. Мы не были близко знакомы. Почти не общались. Не понимаю, почему она назвала меня дорогой подругой.

Рэналф кивнул, его лицо оставалось непроницаемым, только нахмурился слегка.

Он протянул руку и взял из шкатулки в руках Гвен тонкий серебряный браслет, в котором был вправлен осколок лунного камня, переливавшийся холодным внутренним светом.

Его движения были точными и быстрыми, когда он застёгивал его на моём запястье. Металл ощутился прохладой.

— Защитный артефакт, — его голос прозвучал отрывисто, без эмоций. — При малейшей угрозе, попытке магического воздействия или просто по твоей воле, он пошлёт мне сигнал.

Рэналф поднял на меня взгляд через отражение, и в его глазах мелькнула тень той нежности, что была в них час назад.

— Будь осторожна. Следи за словами. Никому, кроме меня, Дамиана и Леи, не доверяй.

В дверь постучали. Не дожидаясь ответа, на пороге возник капитан охраны. Его лицо было суровым.

— Генерал, донесения, — он бросил быстрый, почтительный взгляд на меня и склонился к Рэналфу, чтобы тихо доложить остальное.

Я не разобрала слов, но увидела, как мышцы на скулах Рэналфа напряглись, а взгляд стал абсолютно ледяным.

Капитан, ушёл, а Рэналф развернул меня к себе, его руки скользнули с плеч на спину, прижимая к себе в жёстком, собственническом объятии.

— Не самое лучшее время для балов, но я должен быть там. И я не намерен оставлять тебя ни на секунду, — его взгляд чуть смягчился, — да и тебе надо бы развеяться.

Он наклонился, и его губы коснулись моего виска легким поцелуем.

Его голос прозвучал низко, тихо, но с такой железной повелительностью, от которой кровь стыла в жилах.

— Запомни раз и навсегда, Нея. На этом балу ты не отходишь от меня ни на шаг. Поняла?