Обнаженная для генерала - Татьяна Озерова

И потом, лежать на нём, вытянувшемся на диване, было лучшим, что я могла бы испытать. Его руки обнимали меня, прижимая к его горячей груди. Я чувствовала бешеный стук его сердца в такт моему собственному.

Он медленно провёл рукой по моим волосам, откидывая их с лица.

— Рад видеть, что ты смелеешь, жена, — в его голосе слышалась улыбка.

Я не ответила, просто прижалась к нему, чувствуя, как последние остатки страха и неуверенности растворяются в этом тихом, тёплом послевкусии нашей страсти.

Завтра бал, чужие взгляды, шепотки. Но сейчас, в его объятиях, я знала, что мне ничего не страшно.

Глава 38. Бал

Весь следующий день прошёл в приготовлениях. В мои покои явилась сама мадам Элоиз с целой свитой помощниц.

Я стояла, как манекен, пока они одевали меня в платье из тёмно-синего бархата, цвета ночного неба, усыпанного крошечными кристаллами, мерцавшими, как настоящие звёзды.

Платье было безупречно скроено, подчёркивая талию и плечи, с высоким воротником, который придавал мне вид ледяной и неприступной графини, какой я и хотела казаться.

— Ваша светлость, вы ослепительны, — констатировала мадам Элоиз, закалывая в мои уложенные в сложную причёску рыжие волосы гребень с сапфиром, точно соответствовавшим цвету платья.

— Благодарю, мадам Элоиз, — тепло улыбнулась ей я, — вы невероятный мастер.

Она улыбнулась мне в ответ, а я посмотрела на своё отражение.

В зеркале стояла незнакомка — высокая, гордая, с холодным сиянием в глазах. Лишь лёгкая дрожь в руках выдавала бушующую внутри бурю.

Когда я вышла в прихожую, Рэналф уже ждал меня. Он был в парадном мундире ослепительной белизны, подчёркивающем ширину его плеч и мощь высокого тела.

Его взгляд, тяжёлый и оценивающий, скользнул по мне с головы до ног, и в глубине его янтарных глаз вспыхнул тот самый тёмный огонь, от которого у меня перехватило дыхание.

Когда он собственническим жестом взял мою руку, поцеловав пальцы, а его властная ладонь легла на мою поясницу, страхи и сомнения поблекли, сменяясь робкой уверенностью.

Дорога до дворца промелькнула в молчании. Он не говорил ни слова, но его присутствие, моя рука в его горячих ладонях, были плотными и надёжными.

Мы вошли во дворец. Широкие распахнутые двери, ослепительный свет тысяч свечей, гул голосов, смех, музыка. Воздух гудел, как растревоженный улей.

Еогда мы переступили порог бального зала, всё замерло.

Казалось, сама музыка сделала паузу. Сотни пар глаз — любопытных, завистливых, осуждающих, восхищённых — устремились на нас. Я почувствовала, как по спине побежали мурашки, и инстинктивно прижалась к руке Рэналфа.

И тут он сделал то, чего я никак не ожидала. Он остановился, поднял мою руку и на глазах у всего высшего света королевства поднёс её к своим губам. Его поцелуй был демонстративным, заявляющим о своих правах.

А потом он наклонился, прошептал мне на ухо такое, что я покраснела до корней волос.

Рэналф же, усмехнувшись, крепко обнял меня, в край смущённую, за талию, собственнически прижимая к себе. Потом отстранился и взял меня за руку, совершенно неприличным образом переплетая наши пальцы.

— Генерал Рэналф и его супруга, леди Неяра, — громко и чётко объявил церемониймейстер.

Он перечислял наши титулы и прочее, а по залу катился гул. Но в нём не было ничего, что могло бы задеть меня. Сила имени Рэналфа, его уверенность, его безраздельное внимание ко мне — всё это работало как щит.

Рэналф повёл меня через зал, и толпа расступалась перед нами. Я шла, высоко держа голову, чувствуя, как платье струится по полу, а кристаллы на нём ловят свет.

И ещё я улыбалась — холодной, светской улыбкой, которой меня учили. Я отвечала на поклоны. Я была графиней Кальер и леди Рэналф.

Ко мне подходили, представлялись. Герцоги, графы, их жёны. Их взгляды скользили по моему лицу, по платью, по моей руке, лежавшей на сгибе локтя Рэналфа.

Я видела в них расчёт, любопытство, попытку найти хоть какую-то трещину. Но под неусыпным взглядом моего могущественного мужа их попытки были тщетны.

Лишь с запозданием я увидела их. Элоизу, Камиллу, Беатрис. Они стояли в стороне, разодетые, как куклы, и смотрели на меня с таким смешанным выражением зависти и растерянности, что мне стало почти смешно.

Рэналф наклонился ко мне, его губы почти коснулись моего уха.

— Видишь, всё не так страшно, — тихо произнёс он.

Я ответила ему благодарным взглядом, всем телом чувствуя, как он жадно смотрит на мои губы.

Потом была музыка. Король Дамиан с королевой Леей. Король тепло улыбнулся мне, а королева подошла и взяла мои руки в свои.

— Наконец-то наш Рэналф остепенился, — сказала она тихо, и в её глазах, таких же ярко-голубых, как мои, я увидела ласковую и озорную доброту. — Вы прекрасная пара.

И в этот миг что-то окончательно встало на свои места. Страх ушёл, растворился в музыке, в сиянии свечей, в твёрдой руке Рэналфа на моей талии на всё протяжении бала.

Когда бал подошёл к концу и мы вышли на прохладный ночный воздух, я чувствовала не истощение, а странную, ликующую усталость. Казалось, всё самое страшное позади.

Но Рэналф, не выпуская моей руки, повёл меня по дорожкам сада, в обход дворца. А затем, через неприметную, тщательно охраняемую дверь, вглубь дворца, через ряд потайных дверей, под стражей многочисленных гвардейцев.

— Куда мы? — тихо спросила я.

— Брат и его жена желают познакомиться с тобой без лишних глаз, — весело глянул на меня он, поражая меня новой, тёплой улыбкой.

Глава 39. Королевская семья

Рэналф открыл тяжёлую дубовую дверь, отделанную бронзой, и пропустил меня вперёд.

Мы оказались в небольшой, уютной гостиной. Здесь не было позолоты и хрусталя, лишь книги до потолка, тёплый ковёр и мягкие диваны у камина. И двое людей, поднявших на нас глаза.

Король Дамиан, сидел, откинувшись на спинку кресла. Без королевских регалий, в простом тёмном камзоле, он казался простым, но от этого не менее внушительным.

Его янтарные глаза, так похожие на глаза брата, изучали меня с безмятежным, но пронизывающим любопытством.

А рядом, на диване, сидела королева Лея. Её тёмные волосы были убраны в простую, но элегантную причёску, а в бездонных синих глазах, таких же, как мои, светилась тёплая, живая доброта.

Она была не просто красива, она, казалось, сияла. От неё исходило спокойствие и глубинная, природная сила.

— Наконец-то, — сказала она, и её голос звучал как мягкий перезвон колокольчиков.

Я сделала неуверенный шаг, чувствуя, как Рэналф своей мощной рукой на