Второй шанс для истинной - Кристина Юрьевна Юраш
Так, здесь все целое, а вот бедро мне не нравилось… Каждый раз, смывая кровь, я радовалась, если она чужая. И расстраивалась, если она его.
Ноги были перевязаны. Я бережно стирала уголком тряпки кровь с красивого и бледного лица. Я положила голову Сигурда себе на колени, осторожно вытирая кровавые подтеки. Он был так восхитительно красив, что внутри что-то волнительно трепетало, словно бабочка.
“Почему не я?” – внезапно сжалось сердце. Я проглотила горечь обиды, осторожно вытирая кровь с его губ.
“Где твоя распрекрасная Эрцилия?! На которую ты смотришь как Сиги на меня?” – скрипела зубами я, осторожно стирая кровь с пепельных волос.
“Где твоя расчудесная Ингрид?!” – шептала я мысленно. И снова сглатывала обиду.
“Почему ни одна из твоих баб так не делает?!” – дрожали мои губы. – “Где они, Сигурд?! Почему им плевать, что с тобой случилось! Почему еще ни одна из них не выломала дверь с криками: “Как он! Жив?””.
Он так и не приходил в себя. Я бинтовала его шею, проверяя остальные повязки. Они покраснели, но дальше пятна дело не пошло. Значит, кровь остановилась.
“Почему ни одна не бежит к тебе, задрав юбки, не бросается тебе на шею, не выжимает кровавую тряпку?”
Мне пришлось закусить губу, чтобы не расплакаться от обиды.
Я выжала тряпку, встала, стряхнула с юбки обрезки бинтов и направилась в ванную. Под платьем у меня были мои штаны. И чтобы было удобней, пришлось завязать подол узлом. Пока я возилась с тазиком, промывала его и тряпку, послышался лай Сиги! Он лаял так, словно пришел кто-то чужой!
Я испугалась, что это – Сальгард, поэтому схватила тазик и тряпку, бросаясь к двери.
– Ававав! – заливался Сиги.
– Брысь! Шавка! – послышался гневный женский голос. А я увидела Ингрид, сидящую рядом с Сигурдом. Чистенький и перебинтованный Сигурд выглядел намного лучше, чем когда я его увидела после боя.
“Накликала!” – пронеслось в голове, когда я замерла с тазиком в руках.
– Ты что здесь делаешь? – спросила я, видя, как она смотрит на бинты и тянет воздух носом.
– А ты как думаешь? – спросила Ингрид, глядя на разбросанные ножницы и бинты. Она взяла в руки ножницы и несколько раз им клацнула, пугая мою собаку.
Я поставила тазик, видя, как надрывается Сиги. Взгляд Ингрид мне ужасно не понравился. Она следила за Сиги, который заливался лаем вокруг нее.
– Сиги, ко мне, – хрипловато приказала я.
– Ты почему не с остальными? – спросила я настороженно, видя, как нетерпеливый Сиги трется возле ноги.
– Они сражаются, а я решила проявить заботу! – улыбнулась хищной улыбкой Ингрид. Ее рука скользнула по голове Сигурда. – Гляди, как перебинтовала… Я думаю, что Сигурд оценит…
– Я все скажу Астрид! – произнесла я. – И Сигурду, когда очнется!
В одно мгновенье она обернулась волчицей, а я увидела сверкнувшие возле шеи Сигурда клыки.
– Я ведь могу перегрызть ему горло в любой момент. И сама стану альфой. Или что? Думала, что женщина не может вести стаю?
О таком, если честно, я даже не думала! Поэтому нервно сглотнула.
– Итак, выбирай! Или его жизнь, или ты отдаешь мне медальон! – заметила Ингрид, снова превращаясь в девушку, поразительно похожую на Эрцилию Шепард. – Он все равно не твой! Ты его украла. А если бы не украла, то все было бы иначе…
Она опустила глаза на Сигурда, а у меня мурашки пробежали по коже. Пока все сражаются, эта тварь пробралась сюда! Да если бы Сигурд знал…
– Сигурд! Очнись! – крикнула я. А в сердце вспыхнула надежда, что альфа откроет глаза.
Но Сигурд был в беспамятстве.
– Ты гляди какая любовь! Только он тебя не любит! Ты ему не нужна! – усмехнулась Ингрид, гладя бледное лицо Сигурда.
– Ты тоже! – выплюнула я, в надежде, что во мне сейчас проснется скандальная Баба Зина, которая мигом все разрулит. Она есть в каждой женщине, насколько мне известно. А потом ее еще долго будут успокаивать санитары, пожарные и экзорцисты.
– Я знаю, – заметила Ингрид, проведя рукой по своему лицу. – Но так вышло, что у меня куда больше преимуществ, чем у тебя.
Она снова обернулась волчицей и потянулась к перебинтованному горлу.
– Ты не сделаешь это! – прошептала я, чувствуя ужас, сковавший сердце.
– Почему же? – спросила Ингрид, улыбаясь. – Легко! Давай проверим? Я получу безграничную власть над стаей! И магию альфы. И даже твоя Астрид ничего не сможет мне сделать. Она будет на брюхе ползать передо мной. А если посмеет бросить вызов, я разорву ее на части.
Ну, тварь! Меня затрясло от негодования. Если она сейчас убьет Сигурда, нам всем каюк!
– Р-р-раз, два… Я знаю, что медальон у тебя! Скажешь, что нет – сомкну челюсти! – произнесла Ингрид, снова разжимая пасть над его горлом.
Глава 22
Я чувствовала, как начинаю дрожать. Мне было так страшно, так нервно, что даже зубы застучали. Неужели она убьет его? Как он вообще мог подпустить к себе такую тварь!
– Но сейчас придет сюда другой альфа! – вспомнила я слова Астрид. – И тебе придется с ним сражаться!
– Его сейчас куда больше занимают Сальгард и Астрид! – оскалилась Ингрид. И тут же рыкнула. – Медальон!
Дрожащей рукой я полезла в карман, доставая цепочку и медальон.
– Подавись! – рыкнула я, бросая его волчице. Та ловко поймала его зубами.
– Вот и славно! Зато смотри-ка! Все живы! Теперь почувствуй то, что чувствовала я, когда в замке появилась ты! Пр-р-рочувствуй это! – усмехнулась Ингрид, превращаясь в женщину и сплёвывая цепочку себе в руки. – Ах да, если я узнаю, что ты сказала кому-то о нашем разговор-р-ре… Я перегр-р-рызу твоему щенку шею и тебе! Ну что ж, бывшая Луна! Закончилась твоя магия истинности! Сомневаюсь, что кто-то за тебя заступится! Проваливай отсюда! И чтобы запаха твоего здесь не было!
Я дрогнула. Внутри что-то перевернулось, а я увидела, как Ингрид обращается в человека. Она берет в руки тряпку, макает ее в воду.
– Как это делается? – спросила она, усмехнувшись. – Ладно… Главное, чтобы твоего запаха здесь не осталось.
Я вышла в коридор, вынося Сиги на руках. Бездумно, даже не зная, куда я иду, я брела по коридору, чувствуя, как слезы текут по щекам.
– Сниф-сниф-сниф! – послышался звук, а я обратила внимание на закрытую дверь.
– Иду, малыши, иду! – открыла я дверь, чувствуя себя уставшей и разбитой.
Я вошла в комнату, а меня атаковали пушистые попы.
