Мой Неидеальный прынц - Наталья Тудаль

— Как благородно, — вздохнула она, протягивая Итану руку для поцелуя. Ее пальцы задержались в его руке на секунду дольше необходимого. — Нести такое бремя. Вам, должно быть, очень одиноко в этих суровых стенах.

У меня в горле запершило. Ах вот как? Прямо с порога? Отлично.

Я сделала шаг вперед, блокируя собой пространство между ней и моим мужем. На мне было мое лучшее платье из темно-синего бархата — простое, но безупречно сидящее по фигуре.

— Одиночество — это не та роскошь, которую мой супруг может себе позволить, — парировала я, улыбаясь так сладко, что у самой зубы заныли. — Его время занимают скучные отчеты, инспекции гарнизона и выслушивание моих бесконечных предложений по улучшению вентиляции в кладовых. Мэриэм фон Тайлор. Рада приветствовать вас в нашем доме.

Амалия медленно, с явной неохотой перевела на меня свой взгляд, скользнув им по моему платью.

— Ах, да, мне говорили о вас. Какое… практичное платье. — Ее тон давал понять, что «практичное» — это худшее оскорбление в ее лексиконе.

— О, да! — воскликнула я с притворной радостью. — Бархат прекрасно сохраняет тепло. А в наших старых стенах, уверяю вас, это ценное качество. Надеюсь, вы захватили с собой что-то потеплее? Вечера здесь бывают довольно прохладными.

— Позвольте представить остальных гостей, — вмешался Итан, явно стараясь перевести разговор в более спокойное русло. — Граф Фальк фон Лейден, друг дома герцога.

Щеголь с томным взглядом сделал изящный поклон, на лице его играла легкая, слегка скучающая улыбка.

— Льера фон Тайлор, — произнес он, целуя мою руку. — Ваша репутация как радушной хозяйки не преувеличена.

— Репутация — такая хрупкая вещь, граф, — легко парировала я. — Один неловкий шаг, и вместо радушной хозяйки вас будут вспоминать как ту, что подавала на ужин похлебку с неопознанными объектами. Стараюсь не ударить в грязь лицом.

— А это — льер Гавейн, военный советник моего отца, — представила Амалия, кивнув в сторону сурового воина. Тот молча склонил голову, его острый взгляд скользнул по мне, словно оценивая потенциальную угрозу.

Герцог Людвиг фыркнул, явно развлеченный этой словесной дуэлью.

— Ну, Итан, вижу, жизнь в ваших краях не такая уж и скучная, — произнес он, и его холодные глаза оценивающе остановились на мне. — Льера Мэриэм, вы, кажется, прекрасно справляетесь с ролью хозяйки замка.

— Стараюсь, ваша светлость, — склонила я голову. — Как говорится, в гостях хорошо, а дома… приходится работать над тем, чтобы было не хуже.

Вечерний прием в большом зале проходил в атмосфере вежливой, но напряженной холодной войны. Амалия устроилась рядом с Итаном, то и дело касаясь его руки и закидывая его вопросами о его «героических подвигах» с таким обожанием в глазах, что меня чуть не стошнило.

Я сидела напротив, рядом с болтливым графом Фальком, и поливала «томную парочку» самым едким сарказмом, на который была способна.

— О, смотрите, граф, — заметила я, — какая идиллическая картина. Наш суровый воин и нежная лилия, занесенная в наши края столичными ветрами. Прямо готовая сцена для героической баллады. Осталось лишь добавить дракона. Или, на худой конец, особенно несговорчивого поставщика вина.

Когда Амалия снова залилась серебристым смехом, положив руку на рукав Итана, я не выдержала.

— Льера Амалия, вы так искренне восхищаетесь нашим бытом? — спросила я с неподдельным интересом. — Могу организовать для вас экскурсию. У нас есть уникальная коллекция запасов в подвалах. Некоторые образцы сыра, я уверена, имеют свою, богатую историю.

Итан фыркнул, подавив смех. Амалия побледнела и снова прильнула к его плечу, словно ища защиты.

И тут граф Фальк, решив, видимо, что его час пробил, обратился ко мне с очередным комплиментом о моей «свежести и непосредственности».

Голос Итана прорубил воздух, резкий и властный:

— Фальк, не заслоняйте мне жену. Я не вижу, как она справляется с ролью хозяйки. А зрелище, должен сказать, завораживающее.

В зале наступила тишина. Все взгляды устремились на него. Он не просто сделал мне комплимент — он публично обозначил мой статус и свою позицию.

Фальк, смущенно откинувшись на спинку стула, пробормотал что-то невнятное. Амалия надула губки, а герцог Людвиг с новым интересом посмотрел на меня, а потом на своего взбешенного зятя.

Позже, когда гости разошлись, Итан задержал меня в зале.

— Ты сегодня была особенно… остра на язык, — заметил он без предисловий. Его голос звучал низко.

— Виновата, — сделала я невинные глаза. — Видимо, сработал инстинкт самосохранения. Когда на твою территорию претендует другая самка, либо начинаешь метить углы, либо поливаешь соперницу ядом. Я выбрала второй вариант. Он культурнее.

— Она не соперница, — отрезал он, подходя ближе. — Она — политическая необходимость. Игрушка своего отца.

— А игрушки, как известно, иногда ломаются, — парировала я. — Особенно если с ними играть слишком грубо. Я просто намекнула на ее хрупкость. В целях профилактики.

Он рассмеялся. Коротко, неожиданно.

— Ты невыносима. — Его взгляд скользнул по моему бархатному платью. — И смени наряд. Он слишком… отвлекает от политической необходимости.

— Отвлекает кого? — не удержалась я.

— Меня, черт возьми, — выдохнул он и, развернувшись, быстрыми шагами вышел из зала.

Я осталась одна, касаясь пальцами ткани на рукаве. Бархат был мягким и теплым. Как его взгляд. Как его голос. И этот странный, новый поворот в нашей игре был одновременно пугающим и пьяняще приятным. Похоже, визит столичных гостей обещал быть куда интереснее, чем я предполагала. Теперь у меня был не просто враг в лице надменной кузины императора. У меня появился зритель, чье внимание я поймала. И намерена была удержать.

Глава 23

На следующее утро я проснулась с железной решимостью. Если Итан фон Тайлор думал, что несколько двусмысленных фраз и горящий взгляд заставят меня растаять и потерять бдительность, он меня недооценивал. Я была Марина Черненко, и я проводила педсовет с участием роно. После этого любая битва с веронийской аристократией казалась сущей прогулкой.

Кристина, помогая мне одеваться, сообщила, что герцог Людвиг пожелал осмотреть поместье и обсудить с Итаном «дела государственные», а льера Амалия «чувствует легкое недомогание от деревенского воздуха» и останется в своих покоях.

— Недомогание? — ухмыльнулась я. — Или ее просто тошнит от осознания, что на завтрак снова будет овсянка, а не трюфели в сливочном соусе? Ладно, значит, у нас утро свободно. Идеально.

Я решила провести собственный «осмотр поместья», а именно — спуститься на кухню и проверить, как там поживает Бронислава после вчерашнего кулинарного подвига. Спускаясь по узкой служебной лестнице (я уже давно выучила все короткие пути в замке), я услышала приглушенные голоса. Один из них принадлежал