Герцогиня из приюта - Наталья Варварова
Графиню перекосило. Она попыталась убрать досаду. Вот только получалось плохо. Я ее понимала. Ни одна женщина не выдержала бы столь пространные дифирамбы в адрес другой. Да еще из уст любимого. Но почему-то упоминание магических источников задело ее, пожалуй, сильнее всего.
— Я бы хотела увидеть это твое чудо. Но ты не станешь нас знакомить. Разве заслуживает женщина, которая поддерживала тебя все эти годы, внимания твоей герцогини… Однако насчет Источников я не соглашусь. Они признали ее потому, что она увечна. Серьезна больна. Если бы ты женился на этой девушке-мечте, то столкнулся бы с теми же симптомами, с которыми намучился ее действующий супруг.
Легран напрягся еще сильнее, но с Меленой он не позволял язычкам огненной магии выбираться наружу. Князь снова взял себя в руки.
— Ты во всем права. Знакомить вас я не буду. А здоровье Изабель требует моего немедленного вмешательства. Так что тебе пора, дорогая. Портал доставит прямо домой. В следующем месяце сумма за содержание не поступит на счет. Но я уже привел трех новых покупателей и договорился по поводу персональной выставки в Центральном музее Андории еще через месяц. Это новый для тебя рынок.
Художница тихонько фыркнула. Может, это был ответ на очередную попытку ее выпроводить, или она не оценила княжескую щедрость… Насколько я помнила, картины де Вирт стоили как предметы роскоши.
Она подняла глаза на Кристиана:
— Если ты так уверен в чистоте Ее Светлости, то почему же ты не заступился за нее сразу? Когда все увидели записи, как она лежала на коленях у темнокожего бугая или когда ее обнимали сразу двое. Не помню, какая из них пошла ходить первой. Но у тебя и память лучше, и при твоем внимании к де Роману — и его потрясающей жене... Раз ты не возмутился тогда, значит, тоже поверил в подлинность голограмм?
Упоминания об этих якобы оргиях вызывали у меня одну и ту же реакцию. Начинало тошнить. И сейчас, по-прежнему не чувствуя тела, меня, тем не менее, свернуло дугой, и затем на несколько секунд я перестала слышать Леграна с графиней. Он, похоже, успел сделать Мелене отповедь. Она стояла отвернувшись и с покрасневшими щеками.
— … Запретил себе вмешиваться. Когда стало очевидно, что здоровье Белль не в порядке, мои информаторы не смогли подобраться к его семье близко. Если бы не эти голограммы и не редкие похабные заметки в газетах, я бы сделал вывод, что герцог спрятал больную жену от общества. Я рассматривал все варианты — от тех, где против него интригуют его политические противники, до тех, где Марбо заставил жену развлекать его таким образом или Белль повредилась рассудком, а муж этим воспользовался.
Мелена скорчила такое выражение, какое я последний раз видела у Аманды Брайтон. Как же ее слуху претили подобные рассуждения... Она поднесла к носу надушенный платок.
— Ты же сама настаивала на откровенности, Мелена — хмыкнул князь.
Из других его комментариев я поняла, что в мою сексуальную распущенность без попустительства супруга он не верил — хотя бы потому, что де Роман контролировал каждый мой шаг.
— Он держал всех за идиотов. Как могла помешанная, случайно улизнув из дома и идя по улице, тут же оказаться на подобной вечеринке. Одно с другим не вязалось.
При этом Кристиана чрезвычайно насторожило, когда недавно меня признали недееспособной. Думаю, подозрения его не покидали — поэтому он постоянно подпитывал амулет.
— За это время я нанял троих детективов, однако двоих Марбо умудрился перекупить, и они снабжали меня теми сведениями, которые он подкидывал. А третий, совершенно случайно, погиб под колесами поезда.
Глава 24
— Это все так мило. Ты постоянно следил за семейной жизнью другой пары. И если у Марбо найдутся этому доказательства, то на Совете твоим словам будет еще меньше веры. Все равно не могу взять в толк, как ты позволил втравить себя в эту грязь?
Мелена стояла бок о бок с князем, но больше не делала попыток его обнять.
Я же с удивлением заметила, что ракурс, с которого я наблюдала за ними — сверху и сбоку — начинал смещаться. Словно зрителя, то есть меня, потряхивало и уводило в сторону.
— Изабель — живое доказательство его преступлений. И я не какой-то там захудалый барон. Я высший маг и крупнейший землевладелец на континенте. У меня есть технические и магические ресурсы. Мое слово имеет вес. Я уничтожу де Романа.
Он произнес это так, словно общался с мои мужем напрямую. Он, что же, допускает, что Мелена с ним знакома или что сразу помчится передавать весь разговор? Неприятные ощущения усиливались.
— А любого, кто продолжит клеветать на Изабель, ждет личная встреча со мной. Это касается издателей, светских львов и львиц… Кто еще там распространяет слухи в Шести королевствах? Конечно, я не вызову на поединок даму. Но, повторюсь, у меня достаточно возможностей, чтобы сделать жизнь той, кто пожелал стать моим врагом, невыносимой.
Мелена поежилась. Очевидно, она что-то лихорадочно прикидывала.
— Завтра соответствующее заявление появится на столах всех ведомств, во всех редакциях. Я не запрещаю говорить о семейной драме Марбо. Я запрещаю говорить о ней до тех пор, пока не появятся результаты расследования.
Международной системы, которая бы занималась частными преступлениями, на континенте не существовало. В ней не было нужды. Однако надзорные органы разных стран давно наладили связи. Но Кристиан не стал полагаться на привычную схему. Аргументировав тем, что я получила убежище именно в Ланвиле, он приступил к сбору данных. При этом другие пять государств тоже подключали к расследованию своих представителей.
Они могли бы и отказаться от участия, и даже от роли наблюдателей, подтвердив, что соответствующее приглашение получено. Впрочем, пока этого не сделал никто. Даже в Марбо согласились прислать уполномоченных.
Почему-то я сразу представила доброжелательное лицо Патрика, и мне резко захотелось спать. Надо срочно выбираться.
— Что бы ты ни доказывал с пеной у рта, Кристиан, восстановить репутацию герцогини невозможно. Пускай она не при чем, бедняжку опаивали, но это все равно за любыми рамками. Ее раздевали на людях, трогали на людях. Сотни человек видели ее голой благодаря этим записям. Даже если все это было против ее воли, после огласки, которую ты ей обеспечишь, она не войдет ни в один приличный дом. Ни одна леди не подаст ей руки, а мужчины будут рассматривать строго определенным образом… Ты, оказывается, романтик, милый. Но даже ты не вызовешь на
