Тёмной по Светлому, или Магия нас связала - Олеля Баянъ

– Когда дело касается связующей магии, то никто не предскажет с абсолютной уверенностью, кого она свяжет. Даже наши отобранные группы – это всего лишь набор лучших студентов, или тех, кого не жалко бросить в пекло, – она произнесла это так обыденно, что казалось чем-то несущественным, хотя всегда за этим стояли жизни и сломанные судьбы.

Хардворт тяжело вздохнул, посмотрел на Рин, за тем на меня. Он один из всего Тёмного Совета знал, что Рин моя напарница.

– Расслабьтесь, Хардворт, – хлопнула она его по плечу. – Всю ночь мы были с детьми и помогали их связи установиться. Формирование уже не зависит от нас. Только от них. И в первую очередь от их собственного настроя, – на последних словах Дорт посмотрела на меня. Уж она-то знала, к чему может привести упрямство.

– Благодарю, ваша светлость, – Хардворт поклонился мне и подхватил Рин за локоть. Они вдвоём покинули мой кабинет, но я всё же последовал за ними.

– У моего сына…

– Да в порядке всё с его источником. Потренируется, привыкнет и увеличит свой резерв, – успокоила Риндария.

– Ладно, спасибо.

– Спасибо вместо исподнего не наденешь, – нашлась с ответом она.

– Пришлёшь, – кивнул Хардворт и взмахнул как-то неопределённо вокруг Дорт.

– Лично выбирать будете? – поддела его Рин.

– Сумму пришлёшь, – буркнул советник. – На большие деньги не рассчитывай.

Риндария ничего не ответила, проводила его с улыбкой, которая померкла, едва заметила меня. В её взгляде я прочитал безмолвный вызов. По связи я послал ей тепла. Она фыркнула, развернулась и прихрамывая скрылась за ближайшим поворотом.

Что же с тобой всё-таки случилось, Рин? Где твоя безудержность? И почему по нашей связи с твоей стороны всё еще веет ледяной стужей?

Глава 8

– Ты совсем сдурела? – Дрг выскочил из моей тени внезапно, когда коридоры опустели и студенты разбежались на занятия.

– Скройся! Тебя могут засечь, – рыкнула я.

Меня ещё раздувало от негодования, что де ла Терн стал свидетелем моего попрошайничества. О, Тёмный! Большего позора я ещё не испытывала в жизни. Да, платили мне мало, но всё из-за зависимого положения тёмных. Вся казна осталась в императорском дворце.

– Не могут, – самодовольно протянул хашраиф. – В академии есть дыры. Через них можно ходить туда-сюда, – поболтал лапой он.

Я встала как вкопанная.

– В смысле дыры?

– Ещё и поглупела, – театрально вздохнул Дрг. – Я тут походил немного и высмотрел местечки, которые никак не защищены.

– Это ты сдурел! – я схватила его за шею и притянула к себе. – Мы договаривались, что ты наслаждаешься кровью только в моей комнате и не покидаешь её пределов. Ещё раз нарушишь договор, я уничтожу тебя.

– И сдохнешь сама, – пальчиком погрозил он.

Признаюсь, упустила в той ситуации несколько фраз и попала в кабалу. Это ещё одна причина, по которой я не хотела сближаться с Грегором. Надеюсь, ему никогда не станет известно, что я пошла на договор с сущностью и впустила того в своё тело.

– А ещё мы договаривались, что ты не станешь пользоваться связью с тем блондинчиком, – напомнил Дрг. – Понимаешь ли, мне больно. Я страдаю.

– Заметно, – хмыкнула я и отпустила его.

– За страдания мне нужна ещё кровь, – облизнулся он. – И не забудь про тот чудесный напиток, который ты обычно пьёшь. Увеличь-ка дозу.

– Нельзя принимать обезболивающее зелье в ещё большем количестве, – возразила я.

Хашраиф дёрнулся, и моё колено подогнулось. Я едва не упала, но удержалась, потому что выработала привычку страховать себя тростью.

– Гад!

– Сама пошла на договор.

– От передозировки зелья я скончаюсь, – постучала пальцем по лбу. – Тогда тебя быстро найдут. Не только местные борцы, но и ваши ищейки.

– Не пугай.

– Тёмные не пугают, а предупреждают. И только один раз, – я поправила воротничок платья и пошла в направлении своей комнаты, где отправила магическое письмо лорду Хардворту с указанием количества денег.

Деньги, как и обещал Хардворт, мне передали перед ужином. Посыльный от Тёмного Совета пришёл и принёс мне запрошенную сумму. Я не наглела, а потому получила указанную в письме «премию». Ничего удивительного! Отобранных студентов курировал и снабжал этот временный орган власти тёмных, пока не найдётся ближайший родственник погибшего Тёмного Императора. Хардворт почти безвыездно жил в Ламерии, чтобы быстрее решать вопросы тёмных. Теперь понятно, почему Джером на каникулах уезжал с границы. Навещал отца в столице Ламерии, где и познакомился с Наримой Жервуа.

Когда я пришла в столовую, то в ней царило оживление. Нет, это не та обычная суматоха. В воздухе словно что-то витало. У меня возникло нехорошее предчувствие, которое нашло подтверждение, когда за преподавательским столом показался ректор.

– Друзья! – встал он со своего места и развёл руки в стороны.

Ни разу не друзья, но оставлю я стакан с соком и отложу приборы, чтобы не подавиться.

– Коллеги! – ректор уделил внимание преподавателям. – Сегодня пришло радостное известие. Через пару дней в нашей академии состоится ежегодный бал, открывающий новый учебный год. Мы поприветствуем наших гостей, – тут достался мне кивок, а моим студентам он помахал.

Я посмотрела на них и прищурила взгляд. Тёмный одновременно встали, а затем также синхронно сели. Я коротко кивнула им.

– Кроме того, в этом году нам выпала огромная честь, – тут ректор сделал паузу.

Многих студентов прямо разрывало от любопытства.

– Наш бал посетить его величество, король Ламерии Аларий де ла Морин.

Столовая взорвалась радостными криками и визгами студентов. Ещё бы! Не всем удаётся в живую увидеть короля, а тут он сам приедет в Светлую Академию.

– Это ещё не всё, – посмеялся он, когда буря эмоций немного утихла. – К нам также заглянет и делегация из Гренада.

Гренад – это ещё одно государство светлых, которые соседствовали с Ламерией и немного с Тёмной Империей.

Я посмотрела на Грегора. При упоминании гренадской делегации он сжал в руке вилку. Ещё немного и согнёт её. Я толкнула его по нашей связи. Де ла Терн взглянул на меня, чуть нахмурив брови. Я взглядом указала на столовый прибор в его руке. Он кивнул, отложил вилку в сторону и взял стакан, махом выпив его содержимое.

Кто же там в составе делегации, что Грег разозлился? Обычно он скуп на эмоции, чаще миролюбив и толерантен, а тут от него пышет тихой яростью и… я прислушалась к нашей связи – огорчение с примесью досады.

Де ла Терн подвинул мне тарелку с ореховым печеньем, и я отвлеклась. Ух ты! Где раздобыл? Когда я пришла, его уже не было на раздаче.

Я взяла печенье и поднесла его к губам, но не