Латте для одержимого раба - Ева Смаил
Мне вырвали крылья с мясом, и я больше не был в состоянии летать высоко в облаках… не был в состоянии показать ей закат с высоты птичьего полета.
Один из хозяев отрезал мне хвост, и я стал неуклюжим. Мне было больше нечем оплести ее ноги во время сна, нечем щекотать ее нежное тело. Нечем сделать ей вдвойне приятно.
Меня отделили от любых источников информации, и я больше не мог узнать ничего о мире. Перестал быть «умным» и обольстительным. Для меня не представлялось возможным узнать, что теперь нравится девушкам, какая марка шоколада сейчас популярна, какие цветы означают «Я люблю тебя».
Мне отрубили ноги, и я больше не был способен самостоятельно передвигаться. Больше не был высоким. Больше не мог бежать к ней со всех ног по ее первому зову. Не был способен ходить с ней на свидания и закидывать на нее ногу на кровати.
У меня отняли руки, и я больше не мог позаботиться о себе… ни то, что о ней. Больше не мог носить ее на руках, не мог… да больше ничего не мог… Если раньше где-то на задворках сознания все еще теплилась малодушная мысль «А вдруг?», то теперь ее больше не было. Опознай я свою истинную сейчас… то я бы не позволил себе цепляться за нее.
Я больше не был красивым и сексуальным. Я превратился просто в кусок сушеного мяса, покрытого шрамами и ранами…
Я больше не был лучшим. Я стал худшим. И ничего нельзя было вернуть. Это было навсегда. Я стал бесполезным ничтожеством, которое стало недостойно даже одного ее пальчика.
Этому пришлось забыть о своей детской мечте, как и большинству взрослых.
* * *
После того как я стал никем, ненужным Ей, у меня появилась новая мечта. Мечта уже взрослого человека, прошедшего через ад. Я мечтал умереть и переродиться здоровым, с целыми руками и ногами, и начать все сначала. На этот раз учиться еще больше, стараться еще сильнее, стать еще более… лучшим, чем когда-то был. И тогда снова бы смог показаться ей на глаза. Снова был бы достоин ее взгляда, хотя бы одной ее улыбки.
Но моя душа была закована в Этом навечно. Я не мог из Этого вырваться, никак не мог умереть, как бы ни молил, как бы ни проклинал Судьбу.
Сила, которую мне подарила Богиня Судьба, сделала тело бессмертным. Для меня стало невозможным умереть раз и навсегда. Она создала регрессора.
Каждый раз после того как умирал, я возвращался назад во времени. Возвращался в минуту до того момента, когда сделал что-то не так.
Например, я сказал «нет» своему хозяину, и он отрубил мне голову. После смерти вернулся в момент, когда собирался ему сказать «нет». Тогда сказал «да», сделал все мерзкие вещи, которые пожелал хозяин, и выжил. Продолжил жить дальше… и так жил обычной линейной жизнью до следующей смерти.
Если же продолжал говорить своему хозяину «нет», то умирал снова и снова, проживал одно и тоже снова и снова. Попадал во временную петлю, из которой можно было спастись лишь сказав «да» своему мучителю.
Если же не умирал, то никаких временных петель не возникало и жил как всегда. Как все нормальные дракары.
Сила Судьбы не давала мне освободиться, как бы не старался. Я был заперт внутри недвижимого куска мяса…
Каждый раз, когда делал неправильный Выбор, который приводил меня к смерти… после того как уплывал в спасительную темноту… я возвращался назад во времени в ту самую минуту перед тем как его сделал. И так продолжалось до тех пор, пока бы я не выбрал правильную линию поведения, которая позволила бы мне выжить. Судьбу не интересовало во Что Это превратилось, имело значение лишь теплилась ли в Этом еще жизнь?
Сначала я помнил абсолютно каждую секунду, которую прожил в повторяющихся временных петлях. Но проходили столетия и стал помнить меньше. Сейчас же в мозгу вспыхивали лишь небольшие неясные отрывки, будто вырванные из контекста, и моменты самих смертей.
Я жил тысячи лет. Эти 352 года в рабстве и сотни лет во временных петлях не смогли омрачить мой разум. Моя психика была очень сильной и стабильной, закаленной тысячелетиями бесплодных поисков своей истинной, правлением умирающим миром и попытками спасти исчезающий народ. Никакие пытки, насилие и унижения не могли полностью сломить меня…
Лишь в последние годы, когда у меня отняли руки, я начал замечать за собой аномалии. Ощущал, что медленно, но верно сходил с ума. Еще немного и люди бы добились своего. Я стал бы бесполезен не только в физическом плане, но и в умственном. Это бы действительно стало настоящим куском мяса без малейших мыслей. Родственниками Этого бы были курочка во фритюре, свинина по разломски и бегемот в кляре. Интересно, а как бы приготовили Это…? Моей драгоценной истинной бы понравился мой вкус…?
* * *
Глава 2 Латте
Я стояла на пышном ковре, тканом из волшебных нитей, в центре просторного кабинета ректора. Воздух был наполнен ароматом старых книг и магии. Вокруг меня были впечатляющие полки с фолиантами, что поднимались до самого потолка, украшенного магическими символами.
Ректор, мудрый и седовласый, сидел за массивным дубовым столом, украшенным сложной резьбой. Рядом, в тени, будто жулик, стоял некто, считающий себя профессором высшей математики. Мужчина средних лет, который выглядел подозрительно умным и очень располагающим к себе.
— Латте, — начал ректор, его голос звучал обманчиво тепло, но в нем чувствовалась скрытая строгость. После беглого просмотра документов, он отложил их в сторону. Старик посмотрел мне в глаза пронзительным взглядом, в котором чувствовался опыт прожитых лет.
— Твои успехи в изучении ноосферы и твой интеллект вызывают восхищение. Далеко не каждый осмелится окончить школу на 3 года раньше. И не просто школу, а гимназию с углубленным изучением точных наук. Красный диплом бакалавра, безупречные оценки, примерное поведение. Ты не раз показывала себя с лучшей стороны. Твое намерение стать ученым достойно восхищения и похвалы, а столь сильная целеустремленность поражает.
— Спасибо, — я стояла ровно, вслушиваясь в каждое его слово. Мои глаза, холодные и сосредоточенные, отражали высокий интеллект, но не выдавали эмоций. Мой ум был острым и аналитическим, поэтому меня сразу же насторожила данная ситуация.
В голове прокручивалось тысяча мыслей, но как бы не искала, не смогла найти где же могла совершить ошибку. А еще
