Ведьма и дракон. От судьбы в академии (не)спрячешься - Светлана Шавлюк

- Эннер Водяницкий, - воскликнул кто-то, - как можно? Что за намеки, - выругался, как я только что заметила рыжий с длинной косой, и отшвырнул широкоплечего брюнета от себя.

О как! Эннер Водяницкий. Мой преподаватель. Внимательно его осмотрела. Мужчина средних лет, сильные рельефные руки, короткая стрижка топорщилась черным ежиком. Косая сажень в плечах, сильные, длинные ноги широко расставлены. Пудовые кулаки уперты в бока. Лица я не видела, но почему-то думалось, что морда у тренера тоже квадратная, каменная, словно не человек, а голем стоял на поле. Его фигура явно была самой внушительной на поле. Интересно, он дракон или обычный человек, одаренный природой невероятной силой, своими умениями достигнувший признания и оказавшийся в академии? Верховная говорила, что в академии были не только магически одаренные среди преподавателей и помощников.

Эти мысли мелькали в голове, пока я прижимала ладони к щекам и пыталась потереться лопаткой о ветку, чтобы унять зуд. Дерево на мое неистовое желание откликнулось по своему. В спину ткнулась веточка и тонким концом, словно когтем, стала царапать ткань платья в том месте, где сильнее всего чесалось. А я все же рассматривала парней. Что ж, неудивительно, что девочки так смущались. Посмотреть было на что. Парни, словно специально красовались. Под обнаженной кожей перекатывались натренированные мышцы, по спинам текли струйки пота, сверкающие в отблесках заходящего солнца. Длинные косы хлестали по спинам, темные свободные брюки не стесняли движений, но так тесно облегали подтянутые ягодицы, что не оставалось простора для фантазии. Все, как на подбор, сложенные так, словно их слепил очень умелый скульптор. Очень талантливый эстет.

За спиной послышался мужской голос. И ругательство. Очень интересно. С учетом того, что за спиной была территория исключительно женская. Корпус ведьм. Тем любопытней оказался сей возглас. И судя по оживленной возне вокруг, это заинтересовало многих любопытных ведьм. Я обернулась и едва не поперхнулась. Вцепилась в ближайшую ветку, боясь свалиться от неожиданности. Закусила губу и несколько раз моргнула, подозревая, что увиденное мне чудится.

Гордон стоял у деревьев и отчаянно отбивался от разбушевавшейся лозы, которая пыталась спеленать незадачливого дракона по рукам и ногам. Дракон пока проигрывал. Чем больше он сопротивлялся, тихо ругаясь, тем больше его тело покрывалось растительными силками. А вскоре послышался злой голос Верховной.

Я решила не отсвечивать от греха подальше.

- Это еще что такое? – Верховная стремительно приближалась. А вокруг нее вихрями завивался воздух, взметая пыль, листья, иголки и волосы Верховной. Как же она восхитительно сильна. Как смертельно опасна сейчас. Глаза метают молнии. Губы сжаты в тонкую линию. Казалось, она готова разорвать лазутчика.

- Верховная, - обозначил кивком головы поклон дракон, - прошу прощения за свое вторжение, - сдержанный голос, уверенный и нисколько не смущенный своим положением. Мне бы такое самообладание. – Мне нужно было увидеть свою невесту. Портал был настроен на нее. Я в последние дни немного рассеян и не подумал, что пришло время нового учебного года. Еще раз прошу прощения за вторжение. И прошу разрешения встретиться с невестой.

- Гордан! –воскликнул кто-то очень обеспокоенный. – О, Праматерь, что-то случилось? – к нему, не обращая внимания даже на Верховную, бросилась Ариссабель.

9.3

У меня отчего-то похолодело в груди. Сердце сжалось. Горло сдавило. Я смотрела, как девушка кинулась к дракону, ощупывая его. В ушах звенело, заглушая следующие слова. Я лишь смотрела на эту троицу и никак не могла понять, почему кажется, что душа вдруг подернулась пеплом. Отчего так сильно горчит во рту. И лишь ветви дерева бережно и крепко все сильнее укрывают меня, пряча от дракона, его невесты и Верховной.

Прикрыла глаза, пыталась протолкнуть воздух сквозь спазмом сжатое горло. Перед глазами пульсировали круги. Верхушки деревьев зашумели. Поднялся ветер. В ушах свистело теперь от урагана. Медленно открыла глаза. Верховная с парочкой исчезли. Лишь ветер клонил к земле траву и гнал опавшие листья.

- Ведьмы! – взревел эннер Водяницкий. – А ну, прекратить саботаж тренировки! Я вас всех в бараний рог скручу за такие шутки.

Бросила взгляд на тренировочное поле. Там ветер поднял в воздух пыль, бросая ее в глаза боевикам, не давая продолжать занятие. Сердце сделало кульбит и забилось сильнее. Мне в гуще дерева было комфортно, словно ветер обходил меня стороной.

- Дайна! – мужчина схватился за браслет и сдавил его.

Глаза ослепило вспышкой. И тут же стих ветер. Из светящейся рамки выступила на поле взбешенная Верховная. И если в прошлый раз мне показалось, что она была зла на дракона, то сейчас ведьма была в ярости, готовая разорвать любого, кто встанет на ее пути.

- Можете продолжать, - рявкнула она на боевиков. Развернулась к деревьям так, что подол ее платья взметнулся и обвился вокруг ног, - если вас еще не сдуло, - процедила она, - и через минуту я найду хоть одну, вы пожалеете, - воздух вокруг ведьмы заискрился и затрещал.

Летели к своим башням мы так, что пятки сверкали. Лишь мельком переглянулись, оценив лихорадочно блестевшие глаза, и бросились наутек. Верховная зря словами бросаться не станет. Я влетела в свою скромную обитель и рухнула на постель, пытаясь перевести дыхание.

- Вот так-то, Маришка, - сама к себе обращаясь, проговорила я, глядя в серый потолок, - любопытство еще ни одну ведьму до добра не довело.

Горько усмехнулась и сжала зубы. Чего я в самом деле? Ну невеста есть у дракона. Он ведь жениться и не предлагал. Поцеловал наивную дурочку, что жизнь ему спасла. И исчез. А ведь матушка предупреждала… Кто его знает, может, он тоже хотел силу заполучить. А потом уже жениться вот на такой, как Ариссабель. Из знатного драконьего рода. Куда уж мне деревенской ведьме до такой, как ледяная Бель. Хмыкнула и перевернулась. Прижалась лицом к подушке. Не будет на моих щеках слез по хитрому ящеру. Не будет! А то, что обида на сердце скребется, так и ничего. Это все от наивности своей страдала.

Немного успокоившись, распахнула окно и подставила чуть покрасневшее лицо ветру. Воздух был по-вечернему прохладным. До слуха доносилось девичье щебетание. Звонкий смех смешивался с птичьим пением. И я у окна, как темное пятно со своим глупым горем. Тоже мне, нашла из-за чего страдать, дурында. Сама все придумала и расстроилась, когда реальность по носу щелкнула. Хмыкнула, растерла лицо руками. Ну все, немного похныкала, пожалела себя, благо завтра у меня уже