Строптивая истинная в Академии Драконов - Александра Берг

Меня потащили по длинному гулкому коридору. Редкие тусклые лампы под потолком мигали и жужжали, словно внутри них жили пчёлы.

Коридор с облупленными стенами со странными надписями, казался бесконечным, полным стонов, плача и безумного бормотания, доносящихся из-за тяжёлых железных дверей палат. Где-то вдалеке надрывно хохотала женщина, и её пронзительный голос эхом метался под сводами, вторя монотонному стуку — кто-то неустанно бился головой о стену, раз за разом, в другой палате.

Наконец, в конце коридора показалась массивная дверь, облезлая и местами покрытая ржавчиной. На ней висела покосившаяся табличка с едва различимой надписью "Процедурная". Санитары с силой втолкнули меня внутрь.

От открывшегося зрелища мне стало дурно. Комната была погружена в полумрак, воздух был спёртым и отдавал затхлостью. В центре стояла огромная старая чугунная ванна на изогнутых ножках, до краёв наполненная мутной водой. От её поверхности поднимался густой пар вперемешку с тошнотворным запахом гнили и каких-то едких химикатов.

Санитары без лишних слов подняли моё обмякшее тело и швырнули в ванну, как мешок с мусором. Ледяная вода мгновенно обожгла кожу. Я закричала и забилась, пытаясь вынырнуть, но чьи-то безжалостные руки с силой удержали меня под тёмной поверхностью.

Я отчаянно рвалась вверх, но лишь захлёбывалась противной водой, заливающейся в нос и рот. Лёгкие горели огнём от нехватки воздуха, сердце бешено стучало, разум заволакивал первобытный животный ужас. В панике я продолжала яростно биться и извиваться, цепляясь пальцами за скользкие стенки, пока наконец меня не вытащили на поверхность, дав сделать один судорожный вдох, раздирающий горло.

А потом снова окунули в воду.

Процедура повторялась снова и снова. После пятого или шестого раза я уже не сопротивлялась — не было сил. Просто безвольно обмякла в руках санитаров.

— Достаточно на сегодня, — раздался голос Лораша. — Отведите в палату.

Меня выволокли из ледяной воды, больно ударив о край чугунной ванны. Кто-то небрежно набросил на иссечённые плечи грубое полотенце, пропитанное запахом лекарств. В трясущиеся руки всучили холщовую рубаху, больше напоминающую мешок.

Зубы стучали от пронизывающего холода, тело сотрясала крупная дрожь. В тусклом свете масляных ламп лица санитаров казались ещё более угрюмыми и пугающими.

— Это только начало лечения, мисс Ройс, — прошелестел доктор. — Надеюсь, вы будете более... сговорчивы.

По коридору меня практически несли — ноги подкашивались.

За одной из дверей истошно завыла какая-то пациентка.

Мы остановились у железной двери с номером "147". Лязгнул засов, и меня втолкнули внутрь крохотной палаты с зарешеченным окном. В углу стояла узкая кровать, рядом — жестяное ведро.

— Мрази… — из последних сил выплюнула я, обессиленно рухнув на жёсткий матрас.

— Так-так-так, — хищно прищурился Лораш, — наша пациентка, похоже, так и не поняла куда попала? Видимо, одной процедуры недостаточно. Нужно провести ещё одну!

— Нет! Не трогайте меня! — в ужасе закричала я, когда руки санитаров снова потянулись ко мне.

Меня грубо схватили под руки и поволокли прочь из палаты, не обращая внимания на сопротивление. Коридор плыл перед глазами, в висках стучало. Внезапно я почувствовала странное тепло, начавшее разливаться от солнечного сплетения по всему телу. Оно пульсировало, усиливалось с каждым отчаянным ударом испуганного сердца.

— Отпустите! — выкрикнула я, уже не надеясь на спасение.

И вдруг произошло невероятное — пальцы санитаров разжались, будто обожжённые невидимым пламенем. Я рухнула на холодный каменный пол, но тут же поднялась на подгибающихся ногах, отступая к стене.

— Что вы стоите?! Взять её! — заорал Лораш, но санитары застыли на месте, будто примёрзли к полу.

— Не приближайтесь ко мне, — произнесла я, сама удивляясь спокойствию в своём голосе.

Лораш попытался сделать шаг вперёд, но не смог сдвинуться с места. На его сером лице отразилось непонимание, сменившееся страхом.

В этот момент я ощутила жгучее покалывание на внутренней стороне правой руки. Закатав рукав, я с изумлением увидела, как на бледной коже проступают странные письмена — витиеватые светящиеся символы, сплетающиеся в затейливый узор.

Санитары в ужасе уставились на мою руку. Лораш побледнел ещё сильнее, хотя, казалось, это невозможно.

Я не понимала, что происходит, но чувствовала, как внутри растёт незнакомая сила…

— Какого дьявола? — прошипел доктор.

— Лораш… — несмело отозвался один из санитаров. — Это всё меняет. Мы не можем… Не вправе…

10

— Сам знаю! — огрызнулся Лораш, смерив санитаров уничижительным взглядом.

— Что нам делать? 

— Сейчас вам нужно молчать! Кхм… Мисс Ройс, — доктор обратился ко мне и, показалось, голос его, обрёл человечность.

Двигаться он до сих пор не мог, лишь пучил глаза и улыбался. 

— Мисс Ройс, — повторил он, — пожалуйста… Вы должны отпустить нас.

Я непонимающе похлопала глазами.

Мир вокруг сжался до размеров больничного коридора. Воздух стал густым… вязким как кисель.

Растерянность, страх, недоумение — всё смешалось в один ядовитый коктейль. Мысли метались в голове, а я пыталась поймать хоть одну из них, и лучше бы — здравую.

Что он имеет в виду? Что значит «отпустить»? Неужели… Неужели это я их держу?

Ледяные капли стекали по сорочке на пол. Сквозняк, гулявший по коридору, забирался под одежду, заставляя меня дрожать. Но внутри… внутри всё пылало странным, незнакомым теплом.

— Я… я не понимаю… — мой голос прозвучал хриплым шёпотом, затерявшись в облезлых стенах Хоупдейла.

Внезапно тишину нарушил торопливый стук каблуков. Несколько медсестёр, встревоженные шумом, спешили на помощь, но, увидев застывших мужчин, замерли в отдалении, словно наткнувшись на невидимую стену.

— Не подходите! — крикнул им Лораш. — Стойте, где стоите!

Я вжалась в стену, обхватив себя руками. Светящиеся символы на предплечье пульсировали в такт сердцебиению.

Что со мной? Что это за сила?

— Послушайте… Мы не причиним вам вреда. Теперь… Теперь вами займутся другие. Более… компетентные в таких случаях. Просто позвольте нам двигаться, — медленно, словно обращаясь к пугливому зверю, произнёс Лораш.

Я смотрела на него недоверчиво, исподлобья. После всего, что они сделали…

Я могу им верить?

Однако усталость, накатившая волной, затуманила сознание. Тело била крупная дрожь, ноги подкашивались, и внутреннее тепло начало постепенно угасать.

Внезапно я почувствовала, как сила, сковывавшая мужчин, ослабевает. Словно лопнула невидимая