Причина. Другая семья - Галина Осень
Именно женщиной, любимой и драгоценной, а не домашней клушей, бабой у плиты и с
пылесосом. Это было совершенно новое ощущение, необычное и очень ценное.
Она невольно сравнивала отношение к ней бывшего мужа и отношение Морозова.
Денис, что и говорить, относился к ней всегда потребительски. Даже, когда они только
поженились, он видел в ней прежде всего помощницу по хозяйству: прибрать, приготовить, постирать для Дениса — это в первую очередь. Дела и заботы самой Насти - во-вторую. Когда
родился Тимофей, то и его Денис включил в «график» потому, что Настя взъерепенилась и
отодвигать заботы о сыне на последнюю очередь отказалась. Морозов же на первое место ставил
желание и самочувствие Насти и объяснял это просто:
- Насть, если ты будешь здорова, в хорошем настроении и с улыбкой, то и нам будет хорошо.
Поэтому, хотя и считала себя ещё замужней дамой, но противиться чувствам уже не могла. У неё с
Алексеем установилась какая-то своя близкородственная связь.
Они даже понимать друг друга начали без слов, по взглядам. Может, потому что, Алексей был
старше на двенадцать лет, но он вызывал у Насти только доверие и уважение. А, может, за
спокойный рассудительный характер. Ну и, что греха таить —за нескромные желания и томления, которые этот брутальный мужчина вызывал у Насти. Ей и не верилось, что такой красавчик
открыто ухаживает за ней.
В отличие от многих своих ровесников Морозов выглядел подтянуто и свежо. Никак не тянул на
свои сорок семь лет. Да одно только наличие недавней молодой любовницы о многом говорило.
Особенно то, что она никак не хотела мириться с их расставанием.
По Алтаю они катались на внедорожнике Морозова. Там вообще, как поняла Настя, без машины
делать нечего, потому что экскурсии по тракту — лишь малая часть того, что стоит увидеть. Но чуть
в сторону от тракта и всё — дороги уже только щебёночные, и это в лучшем случае. Особенно за
Чике-Таманом — сложным извилистым перевалом с высокими углами подъёма и спуска.
Зато Морозов развернулся тут не на шутку. Показал им настоящий нетуристический Алтай с густым
кедрачом, необычными озёрами, буйными реками и белыми бомами. Настя с Тимофеем были
поражены красотой и величием этих мест.
Недаром люди селились здесь испокон веков.
Последние пару дней они провели в абсолютно цивильной ухоженной и распиаренной
«Бирюзовой Катуни» - пафосном месте отдыха для обеспеченных туристов. Но пора было
собираться домой, тем более. Что Алексею уже начали поступать тревожные звонки. Так что
двадцатого августа они выехали в Томск.
За две недели они стали практически семьёй. Морозов вроде бы ничего специально не делал, но
Тимофей уже через пару дней не отходил от него. Звал по-свойски дядей Лёшей, ставил вместе с
ним палатку, если надо было, рыбачил на перекатах и варил на костре настоящую уху, обсуждая
путь следующего дня: Зубы Дракона, водопад Учар или вовсе Марс? В общем, впечатлений
осталось не на один год.
Но Настя уже тревожилась по поводу школы: времени совсем ничего осталось до занятий. Однако
Алексей заверил, что проблем не будет, и женщина успокоилась.
В Томске их встретила неприятная неожиданность: в доме, где они жили, оказались Левины.
Настя, зная, что муж с отцом приедут, почему-то считала, что они остановятся в гостинице, но
бывшая экономка из каких-то соображений открыла им дом Константина ключом, который
оставался у неё. Как так?!
Денис объяснил её непонимание просто:
- Мы родственники Константина, Настя. Кровные. Имеем право тут жить. Точка.
- Вы все здесь? — только и спросила Настя.
- Все. И где нам ещё быть прикажешь? - съязвил он.
- Настя, Тимофей, с приездом! — отозвался голос свёкра. — Как отдохнули? Как Сибирь?
- Дед, привет! — обрадовался Тимофей, который до этого с отцом даже не поздоровался. — Я уже
соскучился по вашим грядкам!
- А грядки и бабуля — по тебе, - в тон ему ответил Николай Андреевич. — Давайте через час
соберёмся в гостиной и поговорим. Много вопросов накопилось.
Морозов не заходил с ними в дом, очень торопился. И Настя уже из своей комнаты сбросила ему
эсэмоску: «Левины живут в доме. Им открыла экономка». Оказалось, что Нина Ивановна не только
открыла дом, но и, как прежде, приходила убирать и готовить.
- Ну, молодцы, - тихо ворчала Настя, — сами себя принимают на работу, сами заселяют по своему
желанию...
Не любила она наплевательского отношения к своим распоряжениям. Экономка уволена лично
Настей, нечего ей тут тогда делать. И откуда у неё ключи?! Чёрти что!
Однако сильно возмущаться до разговора с бывшими родственниками не стала. До открытия
завещания всё равно полной ясности кто и чем будет владеть — неясно.
Значит, нечего и рыпаться. Она лишь надеялась, что Морозов поддержит её. В ответной эсэмэске
Алексей написал, что подъедет через час.
И подъехал. Левины только успели перекусить и расположились в гостиной.
