Вакансия: Мама для Ягодки (СИ) - Грин Лена

Она улыбнулась и бросила взгляд на кухню, оказывается, Дашка выглядывала оттуда, рассматривая гостью.

— Дашенька, подойдёшь? У меня для тебя сюрприз.

«Дашенька» юркнула обратно, похоже, появление Вики её напугало.

— Извини, я… — Настя протиснулась мимо меня, коснувшись плечом, подхватила Дашу на руки и понесла в свою комнату.

— Эй, а подарок? — недовольно отозвалась Вика. — Как-то невежливо…

Дверь хлопнула, я вздохнул, забрал у неё документы и смерил тяжёлым взглядом.

— Вик, ты зачем пришла? Ещё и без предупреждения. Мы ещё не всё выяснили?

— А тебя теперь предупреждать надо? — фыркнула она. — Раньше ты радовался моим сюрпризам.

Она игриво провела пальцем вдоль ворота пальто, явно намекая.

— Только не говори, что под ним ничего нет, — устало спросил я, отказываясь верить в то, что она и правда могла заявиться ко мне домой в таком виде. Теперь, когда у меня тут ребёнок живёт.

— А что такое? Ты мной недоволен? — пропела она. — Хочешь наказать?

Так, это уже даже не смешно.

— Тебе пора, — я взял её за локоть и повёл к двери.

Она вырвалась, недовольно прошипев:

— А в чём дело, Ром? Замену мне нашёл? Семьёй обзавёлся?

— Как видишь, обзавёлся. И сразу тебе об этом сказал.

— Ты сказал, что собираешься оставить девочку себе. Ну так я не против, но чем я тебе плоха на роль матери?

Чёрт, как же я ненавижу все эти выяснения. Лицо Вики раскраснелось, она смотрела на меня с обидой, требуя ответа.

— Вик, ты карьеристка, дети для тебя — обуза, тем более, чужие. Ну на что ты рассчитываешь, скажи? Что я наиграюсь в отцовство? Что спихну Дашку на кого-нибудь другого?

— А ты уже спихнул. Кто она такая? Тётя? Так почему просто не заберёт её?

— А, вот наконец-то честно заговорила.

Она дёрнула плечом, взглянув на меня со злостью.

— Да, я не понимаю твоей мотивации, Ром. Ты мог бы давать ей деньги, жильё снять, если надо. Ты говоришь, что я карьеристка, а ты сам кто? Разве не ты ставил мне условие, что ничего серьёзного? Что у тебя в планах нет никаких детей?

— Это в прошлом, жизнь, как видишь, вносит свои коррективы.

— Но это нечестно! Почему ты можешь переключиться на свои «коррективы», а я не могу? Ладно, допустим, ты оставляешь её себе, живёшь с ней. Но почему ты мне даже шанса дать не хочешь? Я ведь реально стараюсь.

Вика пустила слезу, тряся пакетом с подарком. Твою ж мать…

— Я просто не понимаю, Ром, — она уткнулась хлюпающим носом мне в грудь, комкая футболку. — У нас всё было так хорошо. Шикарный секс, никакого напряга, мы идеально друг друга понимали. Нам было весело!

— Теперь у меня другое «веселье», — я мягко отстранил её от себя, но Вика переключилась в новый режим и зашипела:

— Трахаешь её, да? Няньку свою.

— Так, всё, заканчиваем.

Я открыл дверь, выпроваживая её.

— Ну точно, угадала.

— Вик, ты с каждой секундой моё уважение теряешь, возьми себя в руки.

— А не то что? Думаешь, можно вот так меня послать? Я тебе кто, девочка по вызову? Поиграл и вали?

— Заканчивай, — рявкнул, не сдержавшись. — Завтра жалеть будешь о том, что тут несла.

— А я хоть раз высказаться хочу! Ты козёл, Ром, самый настоящий. И девка тебе твоя быстро наскучит, потрахаетесь пару раз, и будешь думать, как от неё избавиться. Потому что все эти хорошие девочки — на разок.

Вику совсем размотало. Я вызвал лифт, параллельно заказывая такси. Но она вцепилась в мою футболку, видимо, решив, высказать всё, что думает.

— Это со мной тебе было хорошо, я знала, что ты любишь. Со всеми твоими заскоками мирилась.

Я завёл её в лифт, чувствуя, как башка накаляется.

— Ты в курсе вообще, что по ночам воешь? — оскалилась она сквозь слёзы.

Я вздёрнул бровь.

— Рычишь во сне, как зверь. Псих ненормальный. И я это терпела!

Кулаки сжались, хотелось выместить злость хоть на чём-нибудь, хотя бы на кабине.

— Заткнись.

— А то что? — потеряла страх Вика.

Я вывел её из лифта, схватив за локоть, протащил под взглядом охранника до выхода. На улице она снова разревелась.

— Влюбилась в тебя, как дура, думала, оттаешь, всё у нас будет. Козёл, какой же ты козёл, Рома! Скажи хоть что-нибудь! Что мне теперь делать?

Наконец подъехала машина. Я повёл её к ней.

— Собирать вещи. Вместе мы работать не будем.

— Что? — она замерла, неверяще глядя на меня. — Ром, ты несерьёзно…

— Несерьёзно? Ты заявилась к своему боссу и устроила истерику.

— Но я же…

— Ты напугала Дашку и оскорбила Настю. Завтра утром собираешь вещи, и мы прощаемся. Проект передашь Крылову.

Я посадил её в машину и захлопнул дверь. Всё, хватит с меня этой истерички.

Когда я вернулся домой, даже не заметив, что успел промокнуть под дождём в одной футболке, услышал, как Настя что-то читает Дашке.

На душе был полнейший раздрай. Я совсем не на такой вечер рассчитывал. Думал, закончу с делами и проведу пару часов перед сном с девчонками.

Вместо этого на душе кошки скребли. Вика сказала, я вою по ночам. Хреново. Думал, давно прошло.

Ожог на спине заныл. Пошёл в душ, странно, но чем горячее, тем лучше. Обычно помогало. А когда вышел, полностью выпустив пар, столкнулся в коридоре с Настей.

— Всё нормально? — встревоженно спросила она, но замерла на полуслове.

— Что? — не понял я, оборачиваясь.

Она зашла мне за спину и на секунду потеряла дар речи. Пальцы легонько коснулись спины.

— Что это, Ром?..

Глава 22

Настя

Я собиралась спросить у Ромы, что значит для меня появление Вики, и как мне воспринимать её претензии, но в этот момент увидела жуткий ожог у него на спине.

Кожа на лопатке и чуть ниже была испещрена старыми рубцами, которые он закрыл татуировками.

Я боялась даже вздохнуть, чтобы не спугнуть его. Осторожно протянула руку и едва коснулась пальцами. Рома напряг плечи, разворачиваясь.

— Что это, Ром?.. — выдавила я.

— Старые раны, — хмыкнул он, стараясь скрыть настоящие чувства.

Я на его улыбку не повелась.

— Как это случилось?

— Насть, это давно неактуально.

Он подвинул меня, коснувшись плеча, натянул футболку и прошёл босиком на кухню. Я последовала за ним, не знаю, что меня дёрнуло, но я должна была выяснить. И плевать, что лезла не в своё дело.

— Сколько им лет? — спросила в спину.

— Много, — коротко бросил он, открывая холодильник.

Налил себе воды, а потом наконец обернулся.

— Ну чего ты хочешь?

Он злился, надеясь, что я отстану, и мне правда следовало так и сделать. Ни к чему было лезть ему в душу, но что-то внутри подсказывало, что так мы станем ближе.

Вернувшись в гостиную, он упал в кресло, а я села рядом, поджав ноги. За окном шёл дождь, и в полутёмной комнате, где нам никто не мешал, и давно стихли крики его девушки, он наконец заговорил:

— Чтобы понять, надо было знать моего деда. Прадеда, вообще-то, нас с Димкой мать ему спихнула. По сути, как Диана Дашку.

Я не перебивала, ведь он ещё никогда не говорил со мной о своём болезненном детстве.

— Он был человеком старой закалки, мы для него, как солдатики были, нас нужно было муштровать, делать из нас мужчин.

Он горько усмехнулся, отхлебнув воды, пальцы с силой вжались в стакан.

— Он считал, что если из мальчишки не выбить слабость, мужика не получится. Ему вообще порядок был важнее всего. Дисциплина, правила. Ты бы видела, как он брюки гладил, — хмыкнул Рома. — Об эти стрелки можно было порезаться.

Он помолчал, окунувшись в воспоминания. Я следила за выражением его лица, боясь, что перегнула палку, но дело было сделано, он наконец заговорил откровенно:

— Мне тогда десять было, Димке восемь. Дед, как обычно, свои рубашки кипятил, они должны были быть идеально белыми. На дворе девяноста девятый, а он в баке бельё кипятит.

Он снова скрыл горечь за улыбкой, глядя в никуда, а мне стало безумно жаль этих мальчишек. Мать бросила их на чересчур строгого деда, понятно, почему ему так важно заботиться о Даше.