Неверный муж. Ты нам не нужен папа! - Леона Браун

Леона Браун

Неверный муж. Ты нам ненужен папа!

Глава 1

— Мама! — с ужасом в голосе зовёт моя любимая малышка, когда я вижу её возле дверей нашей квартиры всю в слезах.

Кажется, в этот самый момент я постарела лет на десять. Съездила, твою то мать, в командировку на четыре дня! В итоге дорогой муженек в моё отсутствие умудрился в воскресенье утром довести нашу дочь до слёз! Неужели заставлял её питаться полезной едой, которую сам в себя впихивает?

— Полин, что случилось? — спрашиваю у дочери, всеми силами пытаясь сохранить остатки своего спокойствия.

Заглянув в бледное и мокрое от слёз лицо Полины, я ожидала услышать из её уст о том, что папа запретил пойти гулять с лучшей подружкой Аней или смотреть с утра пораньше мультики и кушать пиццу с мороженым. Артур - не я, так что такое моей принцессе, к сожалению, не всегда разрешает. В общем, я была готова услышать от дочери любые претензии в адрес отца , но никак не то, что в итоге услышала.

— Мамочка! — вновь всхлипывает Поля, кинувшись ко мне в объятья. — Я туда… а там папа… и крестная… на кухне…

Так… и на что это мог бы так отреагировать ребенок с участием мужчины и женщины на кухне? Сомневаюсь, что это сцена убийства. А раз так, то вывод один.

Чувствую, как кровь стремительно отливает от лица, а ладони становятся влажными от желания придушить обоих любовников. Кроме этого моя правая рука на автомате тянется к телефону для вызова всех служб — скорой, милиции, моей мамы. Последний вызов очень нужен уже мне самой, потому что поддержка родного человека действительно сейчас не помешает. Особенно, когда… нет, не убью, а кастрирую подлеца мужа, точно как поступаю на работе с котами! Познает мой дорогой и единственный супруг на своей шкуре всю прелесть сложной работы ветеринара, которому приходится отрезать бубенчики всяких блудливых козлов. Впрочем, котики не виноваты, у них инстинкты, а что у Артура?

Сквозь всхлипы Полина пытается подробно рассказать мне о том, что она увидела на кухне, до конца не осознавая, как выписывает своему отцу путевку в Ад! Причем очень даже заслуженную!

Моя маленькая принцесса вернулась раньше времени с ночевки у подружки и застала своего папку целующеймся с тётей Ирой. Причем последняя ещё в наглую сидела на кухонном столе, что купила лично я.

Суки.

Этих двух тварей мало просто прибить, они заслуживают самые страшные мучения за то, что их за страстным занятием любви в нашей квартире застала Полина. Это ведь нанесло ей психологическую травму! Никто не знает, во что выльется подобный стресс для будущего моей дочурки. Но я позабочусь о том, чтобы нивелировать произведённый этими недоделанными любовниками эффект.

В общем, муж с подругой так были увлечены друг другом, что даже не заметили, когда у них появился зритель. А Полина, как и любой ребёнок, попавший подобную ситуацию, сразу же убежала, стоило ей осознать, что происходит. Она уже не настолько мала, чтобы не понимать. И вот стоит ревёт.

Но как Артур посмел сосаться с другой при нашей принцессе?! Да ещё и с кем?! С моей подругой! Которая, на минуточку, Полишке приходится крёстной матерью!

— Полин, доченька моя, — вытирая её слёзы дрожащими пальцами, заглядываю в глаза малышке, — оставайся здесь, а мамочка пойдёт разберётся, хорошо?

Моя кровинушка согласно кивает головкой, не прекращая шмыгать носом.

Всё! Я точно сейчас заставлю кровью своего недомуженька заплатить за слёзы дочери. Капля за каждую слезинку, не меньше! А наплакала она уже целую лужу.

Когда я оказываюсь внутри квартиры, сразу же обнаруживаю: на коврике у порога стоят любимые туфли на танкетке моей уже бывшей подружки.

Веду взглядом дальше и замечаю по соседству с туфлями Ирки новые кроссовки мужа.

Делаю вдох-выдох, а после прислушиваюсь.

Поначалу слуха касается лишь тишина, но через пару мгновений я начинаю различать ещё что-то. Негромкие, однако вполне различимые стоны, что доносятся из кухни…

Удивительно даже. Я думала, что мне придется вытаскивать двух любовников из нашей с Артуром постели. А они, видно, решили оприходовать новый кухонный стол. Должно быть, обычный секс на кровати им уже наскучил, хочется разнообразия.

Получается, крутят они уже давно?

Когда мы стали с Артуром чужими? Почему я не увидела этого раньше. Как не замечала, что они любовники? Как я не замечала измену мужа?

Адреналин и желание убить обоих взбаламучивает мою кровь.

И тут же что-то гадкое, мерзкое, сидящее глубоко внутри меня, начало нашептывать: Артур видел Ирино модельное тело это без одежды и цензуры. Он видел лицо моей уже бывшей подружки, искаженное истомой и настоящим удовольствием…

Впрочем почему видел, сейчас тоже однозначно видит её лицо таким, судя по раздающимся стонам.

Тошно. Больно. Нечем дышать.

Это подобно удару под дых. Будто лезвием по жилам - разрезает, отбирая силы стоять. Хочется опустить руки и самой опуститься вниз от обиды.

Ещё и голова кружится. Пространство вокруг мажется и скачет. Почва стремительно уходит из-под ног.

Меня ведёт, и, дабы не упасть, хватаюсь за стенку коридора. Часто-часто дышу. Прижимаю ладонь к груди и рвано втягиваю воздух. Внутри меня всё печёт, как от огня. Внутренности плавятся, во рту невыносимая сухость. А желание устроить сейчас Ирке и Артуру конец света только усиливается. Как и желание действительно кастрировать мужа, разве только наживую.

Потому что… Да, я догадывалась, но отрицала это. Я не могла поверить, не могла допустить. Видя, как обещается Ира с моим мужем, как они, сидя прямо порой мной, многозначительно переглядываются… я отводила глаза и находила этому тысячу объяснений. Очень логичных. Но самое логичное — что мой муж смеет мне изменять с моей лучшей подругой — изо всех сил отгоняла.

Припомнилось, как неделю назад я спросила у Артура не разлюбил ли он меня. Нас ведь связывают одиннадцать лет брака! Муж уверял, что продолжает меня всё также любить, разве что уточнил: моя работа ветеринаром и частые из-за неё командировки его бесят. И он хотел бы, чтобы я уволилась да родила ему уже сына, ведь нашей дочери уже десять лет. А ему нужен тот, кто унаследует дело всей его жизни. Его бизнес. Будет его наследником и продолжением его рода. Громкие слова, но меня впечатлили своей основательностью,