Похищенный. Катриона - Роберт Льюис Стивенсон
— Нет, не по душе мне такое дело, — прошептал Алан. — Здесь нам дорога заказана.
И, не говоря ни слова, он пополз прочь. Мы пустились ползком через поле и, отойдя от моста на порядочное расстояние, поднялись на ноги и двинулись по дороге на восток. Я не мог постигнуть смысл такового маневра. Раздосадованный неудачей, я начал впадать в уныние. Несколько минут тому назад я воображал себе, как, подобно страннику из баллады, вхожу к мистеру Ранкейлору и объявляю ему о своих правах на наследство. Но вместо этого я вынужден был скитаться по противоположному берегу Форта, как какой-нибудь вор или мошенник.
— Что же это? Что же теперь делать? — проговорил я.
— Как видишь. Они не такие уж дураки, как я предполагал. По-прежнему на нашем пути Форт. Черт бы побрал дожди и ручьи, его питавшие.
— Но зачем же нам идти на восток?
— Почему бы не попытать счастья? Коли не удалось перейти реку, может быть, удастся переправиться через залив.
— На реке-то, по крайней мере, есть броды, а на заливе что? — не унимался я.
— Ну да, конечно, мост, броды… Но какой от них толк, если их сторожат.
— Реку-то можно хоть переплыть.
— Да, если при этом умеешь плавать. Но мы-то с тобой, сколько я знаю, не очень сильны в этом деле. Я так, уж точно, плаваю как топор.
— Я, конечно, не берусь с тобой спорить, но, мне кажется, мы себе только осложняем дело. Уж коли трудно переправиться через реку, то залив нам и вовсе не переплыть.
— Если я не ошибаюсь, как раз для этого и создана лодка.
— Лодка-то создана, но есть еще такая штука, как деньги. У нас же нет ни того, ни другого. Что толку утешать себя мыслью, что они у кого-то есть!
— Ты так полагаешь?
— Да, именно так полагаю.
— Дэвид, природа отказала тебе в изобретательности, я уж не говорю о том, что ты маловер. Предоставь это дело мне. Если не удастся выпросить либо выкрасть лодку, тогда я своими руками тебе ее сделаю.
Как же, сделаешь! — проворчал я. — Кстати, есть и другое обстоятельство. По мосту пройдешь — и никаких следов. А поплывем мы в лодке, так ведь ее придется потом отогнать назад. А вдруг ее спохватятся, а вдруг будет перепо…
— Вот что, друг любезный, — оборвал меня Алан. — Будет лодка, будет и лодочник. Выбрось из головы этот вздор и иди, ни о чем не тревожься. Да и что тебе еще остается. Гляди прямо вперед. Алан сам обо всем позаботится.
Всю ночь мы шли по северной части скалистой речной долины, вдоль кряжа Охильских гор, и, миновав Аллоа, Клакманнен и Калросс, смертельно усталые, проголодавшиеся, часам к десяти утра добрались до Лаймкилнса. Это небольшое селение раскинулось на берегу залива, по ту сторону которого расположен городок Куинсферри. Тут и там по обе стороны залива дымили трубы домов. На полях убирали урожай. В бухте стояли на якоре два корабля, взад и вперед по заливу, с одного берега на другой, сновали лодки. Какая радость охватила меня при виде этой картины! Я глядел и не мог наглядеться на эти зеленые холмы, ухоженные поля, на мирных рыбаков и поселян, занятых своим делом.
Между тем дом мистера Ранкейлора оставался там, на южном берегу, а я по-прежнему находился на северном, облаченный в убогое одеяние чужестранца, с тремя шиллингами в кармане и с компаньоном-законоотступником. При этом меня искали, голову мою оценили в сто фунтов.
— Ах, Алан, подумать только! Там, по ту сторону залива, ждет меня то, к чему я так все время стремился. И птицы туда перелетают, и лодки плывут — все, кроме меня. Если б ты знал, как это невыносимо!
В Лаймкилнсе зашли мы в небольшую харчевню, которую без труда узнали по вывеске, и купили у миловидной прислужницы хлеб и немного сыра. Завернув их в узелок, мы вышли на улицу, намереваясь подкрепиться на берегу в густых зарослях, до которых было минут пятнадцать хода. По дороге я все смотрел на воду и вздыхал, вероятно, так тяжко, что Алан погрузился в раздумье и вскоре остановился.
— Как тебе приглянулась та девушка? — сказал он, постукивая пальцем по узелку с провизией.
— Довольно мила, что и говорить.
— Ты так находишь? Браво, Дэвид. Это прекрасно.
— Что же тут прекрасного? Не понимаю. Нам-то от этого какой прок?
— Э, нет, не скажи, — с лукавым видом отвечал Алан. — Я питаю надежду, что она поможет достать нам лодку.
— Может быть, и помогла бы, если б я ей хоть сколько-нибудь нравился.
— Кто знает, быть может, быть может… Видишь ли, мне вовсе не нужно, чтобы она влюблялась в тебя. Довольно будет того, чтобы она тебя пожалела, а для этого вовсе не обязательно, чтобы она принимала тебя за красавца. Ну-ка, позволь, я на тебя взгляну. — И он пытливо осмотрел меня с головы до ног. — Да-а, щеки надо бы побледнее, а впрочем, сгодишься и так. У меня есть один замысел, где тебе уготована главная роль. Да-a, хорош. У тебя вид отпетого висельника, этакого оборванца, каторжника. Можно подумать, что ты стянул кафтан с огородного пугала. А ну, друг любезный, кругом марш и живо в харчевню за лодкой.
Я со смехом последовал за ним.
— Дэвид Бальфур, ты большой забавник, — говорил по дороге Алан. — И твоя роль, уж конечно, покажется тебе забавной. Но если ты хоть немного дорожишь моей головой, не говоря уже о своей, ты должен подойти к этому делу со всей серьезностью и ответственностью. Я намерен устроить небольшое представление, от которого будет зависеть наша судьба. Пожалуйста, не забывай об этом и веди себя подобающим образом.
— Хорошо, хорошо, поступай, как хочешь.
Как только вошли мы в селение, Алан заставил меня принять позу обессиленного путника, повисшего у него на руке. Когда он толкнул дверь харчевни и мы переступили порог, казалось, он вносит меня на руках. Служанка удивилась нашему скорому возвращению, но Алан не почел нужным давать какие-либо объяснения. Он усадил меня на стул, спросил рюмку коньяку и дал мне выпить ее глотками. Затем, разломив
